– Мира? Ха! Пойдем посмотрим. А ты сиди здесь, – приказал он Амтанту, – будешь прикрывать нас, если что.
– Есть прикрывать, если что! – ответил Амтант и схватил свой «пермендюр».
Костя, прихрамывая, подошел к краю развалин и выглянул. Светало. Небо из темно-синего стало ультрамариновым. «Тарелка» уже не была залита огнями, как прежде, только множество светлячков двигалось вокруг нее. Амтант с шумно вздохнул:
– Ты ведь не предашь меня, хозяин?
– С чего бы это? – спросил Костя.
– Ну… если они захотят забрать меня с собой?
– Твоя воля – с кем хочешь, с тем и оставайся.
– Я хочу с тобой, хозяин.
– Не называй меня так. Какой я тебе хозяин?
– Я больше не буду.
– Следи за нами внимательно. Если я махну рукой, бей одиночными по «тарелке», пока заряды не кончатся. Понял?
– Понял.
– Пошли!
Снизу кричали натужно:
– Не стреляйте, мы хотим поговорить!
Костя и Гнездилов спустились в Сенатский сквер.
– Пусть подойдет один! – крикнул Костя, держа «пермендюр» на уровне бедра. Руку он положил на гашетку.
От роя светлячков отделился один и неуверенно поплыл к ним. Когда он оказался рядом, Костя и Серега увидели, что это «жабак» в пурпурном балахоне.
– Дайте нам уйти, – попросил он, глядя почему-то туда, где прятался Амтант.
Ага, сообразил Костя, они знают, что нас трое.
– А что вы можете нам предложить?
– Мы знаем, кто ты.
– Откуда?
– В «Вековой книге времени» все записано. Там сказано, что появится человек, могущий противостоять нам, кочевникам времени.
– Так вы кочевники? – удивился Костя и посмотрел на индикатор количества зарядов.
У него горело всего лишь две черточки. У Сереги, наверное, и того меньше, подумал Костя. Но этого достаточно, чтобы смести всех парламентеров.
– Мы принадлежим к народу каран-каратов.
– Очень приятно, – ответил Костя. – Что вы здесь делаете?
– Мы потерпели крушение.
– Это и так ясно. Мы догадались. – Костя подмигнул Сереге, мол, добились своего.
– У нас вышел из строя гравитационный модуль, и мы упали в центре города. Нам пришлось блокировать район, чтобы дождаться своих. Наконец мы отремонтировались и хотим улететь. Дай нам это сделать.
– А где гарантии, – спросил Костя, – что вы нас не обманываете?
Из темноты выступил не кто иной, как майор Базлов Олег Павлович. Его отличал от остальных майоров пистолет «пернач» за поясом.
– Теоретически мы хотели убить тебя еще в самом начале, но не могли этого сделать. И не можем до сих пор.
– Погоди… – попросил Костя, – так ты не человек?
– Я не человек, – нехорошо засмеялся Базлов, – я «нитридо-платиноид».
– Почему ты не убил меня сразу?
– Я же говорю, я даже не мог подумать об этом. Любая мысль могла выдать меня с головой. Твой «анцитаур» был настороже. Поэтому меня запрограммировали тянуть время.
– Вы знаете об «анцитауре»? – удивился Костя.
– Мы знаем, кто когда родится и умрет на вашей планете. Мы знаем все! А «анцитаур» космического происхождения. Попал на Землю через Дыру в Зоне, которую вы называете Чернобыльской.
– Я догадался, – засмеялся польщенный Костя. – А Гнездилов? Гнездилов кто? – Он посмотрел на Серегу, с ног до головы перепачканного зеленкой, и едва не рассмеялся.
Базлов пожал плечами:
– Я не знаю, может, человек, а может…
Костя не понял:
– Так кто он?
– Мы не знаем, кто он и откуда пришел. Он не наш.
– Да, не наш, – подтвердил «жабак» в пурпурном балахоне.
Из-за глоточных зубов он страшно шепелявил.
– Ладно, – согласился Костя, – взлетайте. А мы покараулим.
– Так не получится, – объяснил Базлов. – Если мы улетим, закроются коридоры в двадцать первый и семнадцатый века. Тогда вы останетесь здесь навечно.
– Хорошо, – согласился Костя, – мы уходим, но, если что, вернемся и добьем вас.
– Не надо нас добивать, – возразил «жабак», – мы улетаем через полчаса. И даем слово больше не появляться на вашей планете.
– А люди? Горожане?
– Вернем прямо сейчас.
* * *
Через десять минут они стояли у Тайницкой башни. Первая и вторая партии москвичей «ушли» через ворота.
Верка тараторила:
– А уж как мы боялись! Но тятя сказал, что будем ждать до упора.
К ним подошел какой-то человек и сказал:
– Мне поручено вывести всех наших. Вы идете?
– Идите, мы за вами, – сказал Костя.
Настроение было, как на вокзале. Все понимали, что больше никогда не увидят друг друга. Иван Лопухин спросил:
– Водочки на посошок не найдется?
– Найдется, – ответил Костя и достал хабар-кормилец.
Они выпили. Досталось даже Амтанту, который так присосался к хабару, что Иван засмеялся:
– Лопнешь!
– Вкусная водка, никогда не пробовал, – оторвался Амтант, – когда еще такой выпью?
Верка боялась смотреть на Костю, и вообще, у него было такое ощущение, что между ними возникла стена. Не пойдет она со мной, понял он, отец отговорил, напугал чем-нибудь.
Наконец ворота открылись, они вошли и тотчас вышли в двадцать первом веке. Серко радостно тянул подводу, почуяв родную конюшню.
Костя вздохнул с облегчением: Москва и Кремль был целы. Не соврали каран-караты, подумал он. Только на душе почему-то было тяжело.
– Ну что, пора прощаться? – сказал Серега Гнездилов, протягивая руку.
– Погоди, ты что, не с нами?
– Я всегда хотел пожить в древних веках, – объяснил Гнездилов. – Там интересней.
– Там же зеленки нет, – напомнил Костя.
– Ну и что? Зато простор и есть куда руки приложить.
Костя подумал, что Верка бросится к нему на шею, но она продолжила стоять рядом с отцом, а потом вообще отвернулась.
– Трогай, – сказал Лопухин и дернул вожжи.
Серко обрадовался и с ходу набрал скорость. Подвода затарахтела по асфальту.
– Ну бывайте, ребята! – крикнул Лопухин и запрыгнул в подводу, в которой уже сидела Верка.
– Может, свидимся? – крикнул Серега Гнездилов и побежал догонять.
– Погоди, погоди! – Костя в два прыжка настиг его и сунул ему в руку хабар-кормилец. – На счастье!
