что возомнил себя полубогом и, желая спасти свой мир, разрушил его.
Неохотно приведя себя в порядок, Кэйла направилась в «Солнечный луч». Элли была обеспокоена тем, как она выглядела, словно чувствуя, что что-то терзает ее изнутри. Но ответов для Элли у нее не было.
– Кэйла!
Радостный голосок Люси она бы узнала из тысячи других. В сердце словно вонзились тысячи ледяных иголок, и теперь оно кровоточило, причиняя нешуточную боль. Кэйла взяла маленькую ладошку Люси в свою, тая от нежности к этой миловидной кудрявой малышке.
– Мне нужно кое-что тебе сказать, – через силу выговорила она. – Что-то… серьезное.
– Да?
В глазах Люси заплескалось беспокойство, пухлый ротик приоткрылся – она готовилась внимать каждому слову.
– Боюсь, мне придется уехать из Креарка.
Огорчение, появившееся на лице Люси, едва не лишило Кэйлу самообладания, которое она и без того удерживала с трудом.
– Надолго? – печально спросила Люси.
– Навсегда.
Кэйла присела на корточки рядом с ней, чтобы ее лицо оказалось на уровне расстроенной мордашки.
– Ты не представляешь, как я хочу остаться, чтобы видеть тебя как можно чаще! Но я… не могу.
Голос предательски задрожал. Пришлось сделать паузу, чтобы немного успокоиться. Какой предательницей Кэйла чувствовала себя сейчас! Она бросала Люси – совсем как ее мать.
– Ты уходишь в другой мир? – печально проговорила малышка.
– Что? – изумленно переспросила Кэйла.
Люси наклонилась к ней, взялась тонкими пальчиками за цепочку на шее и легонько потянула. На ткань блузки упала черная жемчужина.
– Ты ведь и есть та самая Денизе?
Словами не передать, насколько Кэйлу ошеломили ее слова. Девочка, которая верит в сказки и рисует единорогов… как же она будет по ней тосковать!
– Я хотела бы забрать тебя с собой, – горячо прошептала она.
– Я все понимаю, – серьезно сказала Люси. – Ты – волшебница, которая пришла в этот мир, чтобы сделать его лучше, но ты нужна там, да?
– Да, нужна.
Это был странный, тягучий день, пропитанный нотками светлой грусти. Они наелись мороженого – можно не бояться простуды, ведь уже сегодня ночью привычный мир исчезнет. Накатались на аттракционах – найдется ли им место в новом мире или его займет нечто совершенно новое, магическое, волшебное?
Прощаясь с Люси у здания «Солнечного луча», Кэйла прощалась с ней навсегда. Она верила в то, что Люси будет жить и в новом мире, пусть и ее жизнь будет совсем другой. Вот только Кэйла ее никогда уже не увидит.
Встав на цыпочки, малышка крепко обняла ее за шею. Кэйла зарылась лицом в ее волосы, чтобы выжечь в своей памяти запах детской кожи и яблочного шампуня.
– Ты плачешь? – расстроенно спросила Люси.
А ведь правда. Плакала.
Прежде чем каменная громада центра помощи детям поглотила Люси, она сказала:
– Прощай… Денизе.
Малышка гордилась тем, что хранила секрет, который знали только они двое.
Не чувствуя земли под ногами, Кэйла побрела прочь. А в ушах звучали прощальные слова Люси, сказанные шепотом на ушко: «Я никогда тебя не забуду».
Кэйла зашла в Архив, чтобы перемолвиться парой слов со Скоттом. Интересно, найдется ли место Архиву в новом варианте развития будущего? Вряд ли, ведь его целью было хранить память о Старом мире. Зашла и на работу к Джошуа, чтобы в последний раз на него взглянуть. Он был удивлен – после перехода в Архив Кэйла никогда его не навещала. Джошуа и не подозревал, что означает их встреча. Это был ни к чему не обязывающий, короткий разговор. Когда Кэйла уходила, Джошуа бросил: «До вечера», не зная, что она навсегда исчезает из их с Дарлин жизни. Однако расставание не было для нее болезненным. Они всегда были друг другу чужими.
Остатка угасающего дня хватило, чтобы добраться до кладбища. Кэйла прибралась на могилке, положила у плиты мамины любимые цветы – белые лилии. Долго рассказывала обо всем: о Джеральде и Денизе, о духах и колдовстве… и о том, что завтра в этом мире ее уже не будет.
– Меня называют Клинком Милосердия, но все те, кого я спасла, воззвав к Амерей, своим исцелением обязаны тебе. Спасибо, что научила меня тому, что в каждом человеке можно разглядеть искорку света.
Вернувшись с кладбища, Кэйла не поехала в дом Джошуа, которым своим воспринимать так и не научилась. Вместо этого забралась на крышу небоскреба и с высоты смотрела на город, светящийся огнями витрин, экранов и фонарей. Креарк… Такой близкий, но, как и дом дяди, не ставший ей родным. Найдется ли ему место в новом мире?
Кэйла смотрела на знакомые с детства улочки, гадая, что станет с этим миром после того, как все изменится в другом. Прежним он не будет, это точно. Что ждет его спустя века и тысячелетия, если в том отражении реальности, которое она называла миром Денизе, миром-сновидением, им все же удастся сохранить магию и уничтожить Скверну? Каким будет этот новый мир?
Этого ей никогда уже не узнать.
Глава тридцать седьмая. Последняя надежда
Первое, что увидела Кэйла, открыв глаза – Джеральд, спящий в кресле у ее кровати. Во сне его лицо выглядело таким расслабленным… Светлые волосы взъерошены, обычно строгие и серьезные черты лица смягчились, отражая то тепло, что было в его сердце.
Ее ангел-хранитель.
За окном занимался рассвет. Кэйла медленно поднялась с постели, не желая тревожить сон Джеральда, но половица предательски скрипнула под ногами. Веки дрогнули, и через мгновение он уже смотрел на нее, сонно улыбаясь.
– Ты вернулась. – Голос самого родного в этом мире человека прозвучал хрипло.
– Не могла не вернуться, – тихо ответила она. – Джеральд…
– Кэйла…
Он вскинул голову, глядя на нее, и столько невысказанного было в этом взгляде… Она не успела ничего сказать, как Джеральд взял ее за руку и притянул к себе. Изумленно ахнув, Кэйла почти упала ему на колени. А он зарылся лицом в ее волосах, прижимая к себе все крепче и крепче.
– Никогда тебя больше не отпущу. Никогда, слышишь?
Затопившее душу счастье мешало говорить. Кэйла лишь порывисто кивнула. Повернулась к Джеральду, и в этот же миг он поднял голову. Нежность в его взгляде накрыла ее с головой. Джеральд притянул Кэйлу к себе. Поцеловал осторожно, словно пробуя ее губы на вкус. Потом – жарче, смелее. Она откликнулась, ощущая, как от чистого девичьего восторга кружится голова. Кто
