спросил Николя.
- Дурново, из Велесовечей, - опасаясь прервать занимательный разговор, также тихо ответил князь Сергей.
- А это точно фоморы? - растерянно спросил Константин, мучительно пытаясь осознать, какие проблемы сулит империи это открытие. Пока ясно было лишь, что большие.
- Точнее некуда - одна из них мне синдарин преподавала, - обронил Митя, и никто, кроме Константина, не увидел в этом ничего особенного.
- Княжич, сделайте одолжение, проводите князя Константина в полицейский ледник - пусть другие тела осмотрит. Чем быстрее мы удостоверимся, тем лучше.
Константин с готовностью вскочил. В последний момент обернулся - они ведь за Митькой приехали! - но потом махнул рукой и заторопился вслед за своим провожатым. За ними городовые поволокли найденное тело.
Князь Сергей медленно вышел из кареты и остановился напротив Мити, не отрывая от него пристального взгляда. Тот же, наоборот, глядел куда-то поверх плеча дядюшки, то ли разглядывая других родичей, то ли вовсе созерцая хмурые осенние небеса.
И князь Сергей, не дрожавший на поле боя и не смущавшийся перед императором, ощутил несвойственное ему волнение. Вроде бы хорошо знакомый и привычный племянник вдруг начал излучать нечто неуловимо зловещее. И ведь ни капли же не изменился: все та же курносая физиономия с так огорчавшим Митьку несветским румянцем, та же крепкая кряжистая фигура. Или не та же - в строгом, почти военного кроя, идеально сидящем сюртуке с кипенно-белой сорочкой, и графитово-серым жилетом племянник казался и выше, и стройнее. А еще - от него несло легкой, будто бы старательно приглушенной угрозой. Тщательно выложенный шейный платок был сколот булавкой с навершием в виде серпа. Эту булавку князь сам дарил племяннику на Рождество, но тогда от нее не разило такой густой, тяжелой Мораниной Силой. Будто ею сотню мертвяков упокоили, чего, конечно же, быть не могло. Или могло?
На князя Сергея вдруг враз, зато с полной очевидностью навалилось понимание - здесь, сейчас он стоит перед Истинным Князем Мораниной крови! Перед живой легендой! Предки! Живой! Какое же смятение на самом деле царит у него в мыслях, если он сразу не понял главное!
- Я рад, что ты ... жив, Дмитрий, - дрогнувшим голосом сказал князь Сергей.
- Не вашими молитвами, дядюшка. - сухо ответил тот.
- Я чего-то не знаю? - вздернул брови Меркулов.
- Господа Белозерские ехали сюда, чтобы поспособствовать в случае нужды моему превращению, - криво улыбнулся Митя.
Взгляд его отца стал крайне недобрым.
- Я ... Мы... лишь хотели помочь. Мы и сейчас хотим, - почти смиренно отозвался дядюшка. - Я привез тех, кто может стать тебе помощниками, - он кивнул на стоящих позади него родственников. Николай глядел угрюмо, Алексис - испытывающе, Санечка попытался робко улыбнуться.
Митя окинул всех троих равнодушным взглядом и покачал головой:
- Благодарю за добрые намерения, дядюшка Серж, - в голосе его мелькнула ирония. - Но у меня уже есть помощники. Знакомьтесь, это Ингвар - механик моего автоматона. А это - Йоэль, мой портной. Так что еще раз благодарю - но нет, не нуждаюсь.
- Хватит! - рявкнул Николай, и шагнул вперед, неприлично оттеснив старшего родича. - Может, ты и стал Истинным Князем, но не изменился ни капли! – процедил он брезгливо и одновременно с удовлетворением, какое бывает у человека, предрекавшего худшее и теперь видящего, что все его прогнозы сбылись. - Думаешь, что доставшаяся тебе сила - это не долг и ответственность, а светская забава! И помощников подобрал под стать: механика и портного! Право же, почему не цирюльника? - почти выплюнул он.
- А действительно, почему нет? - Митя возмущенно воззрился на Йоэля. – Хороши помощники: если бы не кузен Николя, вы бы даже не вспомнили!
- Видите, и от кузенов бывает польза, - тряхнув серебряными волосами, мелодично прожурчал альв.
- Довольно, я сказал! - прогремел Николай.
- Николенька... - вдруг предостерегающе протянул Алексис. - Ты бы не дразнил нашего Истинного, право-слово ...
- Да его пороть надо было! - Николай уже рычал. - Но еще не поздно ... Уж не знаю, как и почему сила Истинной Крови попала в твои руки, но коль уж так случилось, никто - слышишь, никто не позволит тебе распоряжаться этой мощью как твоей капризной душеньке угодно! Ты сейчас же прощаешься с отцом, собираешь свои вещи и уезжаешь с нами! И уж тогда-то я лично позабочусь, чтоб долг и честь перестали для тебя быть пустыми словами в салонной беседе! Я тебя научу, что значит обладать Кровной силой!
- Думаешшшшь, сможешшшь его научить лучшшшшше меня? - барышня в черном вдруг медленным, нечеловечески гибким движением повернулась и ее угольно-черный плащ распался надвое, раскрывшись за спиной крыльями.
На Белозерских черными провалами глаз взирала мара. Смертевестница, спутница Мораны-Темной: в безупречно-строгом черном платье с белоснежными манжетами альвийского шелка! Из-под кокетливой шляпки выбивались рыжие локоны, а из-под кроваво-алых губ выглядывали клыки.
Край черного крыла ледяным холодом прошелся по лицу князя Сергея, посланница Великой Бабушки скользнула к Николаю и оскалилась в клыкастой усмешке. Выхваченный Николаем посеребренный нож она отбила крылом, второй нож льдисто хрустнул в ее когтях.
- Матерый ... Настоящий Мораныч. Хочешь поучить? Дам тебе такую возможность, - она повернулась к Мите с приятелями и скомандовала. - Даю вводную, мальчики. Не допустить, чтобы вот он, - она ткнула когтем Николаю в грудь и тот дернулся от болезненного укола, - выбрался из города. Как выйдет - все, упустили. У него - родовое оружие, и фора - три улицы. У вас… ничего не разрешаю, кроме подручных средств. Альв, тебя это особенно касается! Ранить, бить, калечить... ну ладно, можно. Не насмерть! Где я вам потом еще одного такого удачного Мораныча найду. Все, парень, побежал ... - скомандовала она Николаю.
- Я никуда не побегу! - гордо выпрямился тот.
- Тогда полетишь, - невозмутимо согласилась мара, ухватила Николая за ворот так, что тот впился в горло и взмыла в воздух. Через мгновение она и отчаянно дергающий конечностями кузен скрылись за крышами.
Физиономии у Мити и альва стали отчетливо предвкушающими и хищными.
- Увидимся за обедом, дядюшка! - только и крикнул Митя, и оба сорвались с места как спущенные со сворки гончие.
Реалист Ингвар, наоборот, мученически вздохнул и побежал следом неторопливым раскачивающимся бегом.
- А вас прошу со мной, дорогие родичи! - почти промурлыкал Меркулов. - Отдохнете, перекусите с дороги, заодно
