— Послушай, Делина, — говорил Альвет. — Действительно ли тебе нужен я? Или ты собираешься сидеть на троне и каждый день сожалеть о том, что могла бы быть счастлива. Трон может рухнуть подо мной прежде, чем ты станешь королевой.
— Не говори так! — возразила маркиза с неожиданной запальчивостью, но тут заметила меня и замолчала. Глаза ее сверкнули.
Я осознала, что Ланса уже и след простыл.
— Думаю, вам есть о чем подумать, маркиза… Благодарю, что беспокоились о моем здоровье, — проговорил Альвет.
Маркиза хотела было что-то возразить, но сдержалась. Церемонно поклонившись, она ушла, миновав меня, как пустое место.
Король смотрел вслед Эвлин, позабыв про меня.
— Мне сказали, вы желали видеть меня, — проговорила я неловко. — Рада, что вы в добром здравии, ваше величество.
Альвет поморщился.
— Да… Разумеется.
Он задумчиво прошел к столу и сел на выдвинутый стул. Я поняла, что не так уж он и здоров. Должно быть, ушел из целительских покоев, переоценив свои силы. А может — из чистого упрямства. Все же Альвет иногда был больше ребенком, чем Тиль. Возможно, сказывалось то, что он был младшим из двух рольвенских принцев.
— Думаешь, я был жесток? — спросил вдруг Альвет и снова невольно посмотрел на закрытую дверь, за которой исчезла маркиза. — Моя матушка не была счастлива в браке. Отец… всегда был уважителен. Но она знала, что он выбрал не ее саму, а дар, который в ней разглядел. Династия Эрталей усиливается чужой магией. И отец посчитал этот брак выгодным, хотя были девушки из более достойных семей. Это рассорило отца с некоторыми из них.
Король тонко усмехнулся.
— Маркиза… нравится вам, ваше величество? — спросил я, и тут же спохватилась, что следовало бы промолчать. Альвет разговаривал больше сам с собой. И какому правителю нужны свидетели его сомнений?
— Думаешь, это самое важное? — отозвался король задумчиво. — А ты бы хотела стать королевой, Регина?
Я вздрогнула и едва сдержалась, чтобы не оглядеться в поисках зеркала. Не могла отделаться от мысли, что за нами наблюдают. А король расценил мое молчание по-своему и снова усмехнулся, на этот раз с примесью горечи.
— Ведь я позвал тебя не за этим, — заметил он. — Ты очень смелая девушка. Я видел, как ты защищала Тиля…
Я по-прежнему молчала, разговор все еще казался мне зловещим.
— У тебя были возможности использовать свою магию, которую почитают за зло, — продолжил король. — Не вижу подтверждений. Как и обещал, я отменю указ. С тебя снимут обвинения. Однако придется подождать. Сейчас, уж прости, есть дела важнее.
Народ и так обеспокоен, а если еще начнут отменяться указы на запрет зловредной магии — ничего хорошего не выйдет. Я поняла, чего король не договорил. Равно как поняла, по какой причине он не назвал срока, который пройдет прежде, чем он выполнит свое обещание, данное на словах и без единого свидетеля.
Быть может, это тоже какая-то проверка? Похоже, отныне я во всем буду видеть дурные предзнаменования.
— Понимаю, что вчера ты не стремилась получить выгоду…
— Ваше величество, я ничего не сделала.
— Разве? — неожиданно холодно оборвал меня Альвет и тут же куда мягче добавил: — У тебя будет три свободных дня, начиная с завтрашнего дня. Проведи их вне стен дворца. Не думаю, что здесь тебе удастся отдохнуть.
Вряд ли это был совет. Король приказывал мне покинуть дворец на три дня. Потому что подозревал в предательстве, как и прочих? Намеревался удалить от Тиля? Или это все же было стремление обезопасить меня от новых подозрений? Слишком часто приходится беседовать с дознавателями…
— Но принц…
— Будет в безопасности. Даю тебе слово.
Упомянуть о том, что до сих пор его величеству не удавалось обеспечить безопасность Тиля, было бы дерзостью, достойной обвинения. И возможно, именно этого от меня и ожидалось. Разгневав короля, я могла вовсе лишиться права вернуться во дворец.
— Как прикажете, ваше величество, — проговорила я. — Вы позволите мне поговорить с ним перед отъездом?
— Разумеется. Если хочешь, я схожу к нему вместе с тобой.
Я покачала головой. С Тилем я бы предпочла объясниться сама, не прячась за спину Альвета.
Мне казалось, разговор окончен и следует уйти, но тут, к моему удивлению, король снова заговорил.
— У меня к тебе просьба. Когда будешь в городе, навести графа Брана. Не стоит ему сейчас оставаться одному. Но и возвращаться не стоит тоже. Передай ему мою волю: пусть остается дома до особого указания.
Это было почти похоже на заключение. Альвет говорил спокойно и уверенно. Он снял с пальца перстень.
— Если слов будет недостаточно, чтобы уговорить его не предпринимать поспешных шагов, покажи ему это.
Золотое украшение с черным камнем, в котором сверкнула кровавая искра, легло между нами на стол.
Понятия не имею, тот ли это перстень, который сам Альвет получил от старшего брата в моем сне. Но знак был настолько зловещим, что я колебалась, не в силах заставить себя протянуть руку. Альвет снова истолковал мои сомнения по собственному разумению.
— Это лишь свидетельство того, что твои слова — мой прямой приказ, — пояснил он. — Он не потеряется. Но ты обязана вернуть его мне лично в руки через три дня.
Я все же взяла перстень.
— Будет исполнено, ваше величество.
— Ты хотела о чем-то спросить? — внезапно угадал Альвет.
— Простите, я только… не видела Верса Плантаго с тех пор, как произошло нападение и подумала, возможно, он выполняет какое-то поручение.
— Верса нет во дворце, — пояснил король и отстраненно добавил. — Сейчас ему здесь не место.
«Как и тебе», — напоминал его взгляд.
Я поклонилась.
Очень хотелось спросить, когда именно был отослан Верс. Возможно, я зря беспокоилась все это время и когда погиб мастер Зарен, Плантаго уже уехал…
Это даже немного разозлило — уже потом, когда я покинула кабинет его величества и обдумала услышанное. Меня тут допрашивают, а он там отсиживается! Как будто не по его вине со мной все это происходит!
* * *
Когда я возвращалась к себе в комнату тем вечером, после разговора с принцем Тилем, в одном из коридоров меня встретила процессия во главе с маркизой Эвлин. Увидев меня, маркиза знакомо скривилась. Похоже, ей всерьез не понравилось то, что я стала свидетельницей ее разговора с королем.
— Я слышала, ты неплохо показала себя, — проговорила маркиза таким тоном, что сразу стало ясно: она сомневается в правдивости слухов.
— Его величество счел необходимым отметить мои заслуги, — признала я, не зная, чего ожидать дальше.
