Мие хотелось крикнуть Дэвиду, чтобы он с благодарностью принял предложение герцога и постарался извлечь из него все, что можно. Какими же упрямыми бывают мужчины! Существует множество разных способов найти деньги, которые ему нужны.
— Дэвид, я не могу рисковать таким количеством средств ни для какого проекта. Это вопрос осторожности. Ты настолько увлечен своей фабрикой, что не допускаешь возможности, что проект провалится.
— Он не провалится! — Мия не могла больше сдерживаться.
— Благодарю вас, Мия, — сказал Дэвид. — Ваша уверенность…
Мия не сомневалась, что он собирается сказать что- то неприятное, она это чувствовала по голосу, поэтому перебила его:
— Дэвид, я вложу средства в ваш проект. Я предоставлю вам вторую половину финансирования.
Оба брата воззрились на нее.
— К сожалению, этого придется подождать. До следующего года я не смогу распоряжаться деньгами, но вы ведь можете начать работу, учитывая мое обещание.
Мия кивнула, словно они без колебаний согласились с ее предложением.
— Я не возьму ваши деньги, — возразил Дэвид, — Вам нужна уверенность в завтрашнем дне.
— Но она у меня будет, если я вложу деньги в вашу хлопкопрядильную фабрику.
Мия посмотрела на герцога.
Тот улыбнулся, но затем отрицательно покачал головой:
— Мия, это очень мило с вашей стороны, но действовать, опираясь на чувства, — верный путь к финансовой катастрофе.
— Сразу видно, что вы родственники и воспитаны одним и тем же закоснелым гувернером.
«И отцом». Мия подумала, что, если у нее ничего не получится, она закидает бюст старого герцога гнилыми фруктами. Она подошла к Дэвиду и встала так, чтобы он смотрел не на герцога, а на нее.
— Если вы не хотите воспользоваться моими деньгами, то женитесь на мне, и они станут вашими. Вы сможете вложить их в дело.
Дэвид опешил.
— Вы делаете мне предложение?
— Да, если это нужно, чтобы убедить вас в серьезности моих слов.
— Мия, мне нравится ваша щедрость, и я ценю вашу веру в меня, но женитьба означает совсем другую жизнь, непохожую на ту, которую вы ведете сейчас.
— Это будет приключением, и мы сможем заниматься любовью всякий раз, когда захотим.
Это скандальное высказывание произвело именно тот эффект, на который Мия рассчитывала. Герцог вмешался:
— Я ухожу и предоставляю вам улаживать разногласия без меня.
И он немедленно ушел. В комнате повисло молчание. Мия не заговаривала, чтобы узнать, что скажет Дэвид. Зачастую молчание равносильно действию. Но конечно, правильное действие никак нельзя недооценивать, поэтому еще до того, как Дэвид что-нибудь сказал, Мия подошла и поцеловала его.
Дэвид не мог сомневаться в силе ее чувства. Оно было таким острым, всепоглощающим; что ее тело дрожало от желания. Их губы слились, руки сплелись, они прильнули друг к другу, и их тела каждой лаской говорили, что вместе им намного лучше, чем порознь.
Мия откинулась назад в его объятиях и попыталась перевести дух.
— Я тебя люблю, — сказал Дэвид.
Это были самые удивительные слова, какие Мия когда-нибудь слышала, хотя она не поняла, почему он добавил: «К черту качели!..»
— Дэвид, мой дорогой и единственный любовник, это больше похоже на ультиматум, чем на признание.
По-прежнему обнимая его за шею, она поцеловала его в подбородок. Его губы тронула улыбка.
— Мия, я тебя люблю.
— Гораздо больше похоже на признание в любви, почти идеально. И я тебя люблю.
Каждое слово она сопровождала быстрым поцелуем и закончила фразу таким поцелуем, что у Дэвида не осталось никаких сомнений. Он усмехнулся, почти рассмеялся.
— A-а, значит, качели пришли в равновесие!
— Какие качели?
Он объяснил ей свою теорию.
— О, это же чудесно! Это будет наш способ мерить жизнь в следующие годы.
Она подвинулась, пытаясь обрести равновесие совсем другого рода. Дэвид начал развязывать ленты на ее платье.
— Подожди, — сказала Мия. Руки Дэвида замерли. — Дэвид Пеннистан, ты женишься на мне?
Он рассмеялся и поцеловал Мию.
— Только если ты выйдешь за меня.
— Да, конечно, так скоро, как ты пожелаешь.
— Если хочешь приключения, мы можем сбежать в Гретна-Грин.
Это было очень великодушное предложение, но Мия решила, что пока с нее хватит приключений.
— Если мы сбежим, то тем самым только убедим всю твою семью, что традиции для нас ничего не значат.
Дэвид снова засмеялся, потому что Мия, продолжая говорить, повела его в спальню и заперла за ними дверь.
— И хотя это правда, не стоит нашим поведением еще больше отдалять тебя от более добродетельного брата и меня от моей опекунши. Она, может быть, и поймет нас, но примет его сторону, и это будет правильно. Мы можем пожениться здесь?
— Да.
Мия ждала, что он скажет что-то еще, но он покачал головой:
— Дорогая моя, если ты думаешь, что я перестану говорить предложениями из одного слова, то ты живешь иллюзиями. Короткие предложения очень действенны.
Мия, прищурившись, подумала над его словами.
— Согласна, но только если ты готов регулярно слышать слово «нет».
— Только не в постели, — сказал Дэвид.
Они начали раздевать друг друга.
— В постели — никогда, — согласилась Мия.
И она показала на деле, что когда дело касается проявления любви к нему, слова «нет» в ее словаре не существует.
Эпилог
Следующий месяц прошел в счастливой дымке. Они регулярно спорили, и его короткие ответы и ее «нет» были такой же неотъемлемой частью их помолвки, как раньше были частью их необычного ухаживания.
Ночь перед их свадьбой была вполне обычной — они обсуждали, надо ли Мии остаться и подождать, пока он найдет для них дом в Бирмингеме.
«Категорически нет».
— Ты бываешь ужасно практичным. И неподатливым.
«Но это значит и то, что я всегда могу на тебя положиться».
— Твоя живость меня слишком отвлекает.
«Как хорошо, что он не сказал «раздражает»…».
— Но ты умеешь меня рассмешить, правда, Мия, ты меня смешишь.
— Но смешить кого-то — это очень фривольно, я, конечно, не напрашиваюсь на комплименты.
— Мне это очень нравится, я счастлив и больше не вижу в этом фривольности. Как и ты.
