- Что? – она явно не была готова послушаться свою госпожу. – Замку? Если король казнит лорда Оберона, этот замок уже не будет нуждаться ни во мне, ни в ком-то еще из прежних обитателей. Вы же понимаете, что собственность предателя отходит короне, особенно при отсутствии наследника. – Сказала и взглянула едва ли не с превосходством, будто бросая вызов.
Да, эта упертая леди и пешком за нами пойдет, или обернется волчицей и побежит следом. Как бы не хотелось мне брать такую попутчицу, я все же согласно кивнула.
- Нам нужны еще две лошади, - обратилась к Ауду, слушавшему внимательно короткий разговор между мной и экономкой замка.
- Леди, при всем моем уважении… - начал было рыжий, но я сверкнула глазами и,уперев руки в бока, с вызовом сказала:
- Господин Ауд, на время своего отсутствия лорд Оберон, мой муж и мой господин, назначил меня старшей в Лунном замке над всей своей стаей и подданными. Я прекрасно помню это, а потому, пользуясь правом госпожи и хозяйки, приказываю вам, моему подданному, взять меня в этот обоз. И это не просьба, Ауд, - я улыбнулась, чувствуя, что улыбка получилась хищной.
- Что скажет мне мой брат, когда узнает, что я подверг его пару опасности? – спокойно спросил рыжий, спешиваясь. Кажется, ему было неудобно и неловко разговаривать с леди замка свысока. Я же решила, что это маленькая, но победа.
- Понятия не имею. Я просто отдаю приказ, а вы должны подчиниться, - проговорила с вызовом.
Оборотни в отряде переглянулись. Кларисса выступила вперед и подтвердила мои права.
- Отказав леди Лунного замка, вы нарушаете закон стаи, - проговорила она.
Ауд разозлился. Его желтые глаза сверкнули от гнева, а на щеках заиграли желваки. О, чувствую, он много интересного мог бы мне сказать. Но Кларисса была права.
Он мог, но не посмел.
В итоге, выдержав пристальный взгляд побратима мужа, я победно улыбнулась, услышав его фразу:
- Демоны с вами, леди Элейн. Вы и ваши дамы, можете ехать с нами, но обещайте, что, если Бренн после решит снять мне с плеч голову, вы расскажите, как я не хотел брать вас с собой!
- Обязательно, господин Ауд, - я подошла к седланной кобылке, приласкала ее, погладив по носу.
Ауд оказался рядом. Помог сесть в седло, успев шепнуть, когда обхватил меня руками за талию:
- Интересно, а знает ли Бренн, какой коварный характер у его пары? – Кажется, или он пошутил? Но это была еще одна маленькая победа.
- Уверяю вас, он знает, - шепнула в ответ, прежде чем села в мужское седло.
Рыжий улыбнулся и тоже тихо произнес:
- Ауд, госпожа Элейн. Просто Ауд и больше ничего.
- Тогда и я просто Элейн! – вернула любезность побратиму.
Он похлопал лошадку по шее и улыбнулся, отходя к своему жеребцу.
К этому времени моим дамам, Клариссе и Северии, выделили по лошади. К слову, экономка в седло забралась без постороннее помощи. И сидела она в нем, как влитая.
Вот уж не ожидала такой прыти от этой женщины.
- Ну посмотрим, что из всего этого получится, - буркнул рыжий, взлетая на жеребца. Развернув его к воротам, он посмотрел на меня и сказал:
- Кого назначаете главным на время нашего отсутствия, леди Оберон?
- Выбери сам, Ауд. Ты лучше знаешь наших людей, - ответила я.
- Как прикажешь, Элейн, - принял игру рыжий и рассмеялся. Смех вышел немного рваным и нервным. Но слуху было приятно его услышать, потому что он дарил надежду на лучшее.
Как непривычно ощущать себя слабым. Непривычно и дико. Лежа в темноте, связанный по рукам и ногам не только веревками, но еще и магией, Бренн чувствовал жуткую головную боль, мешавшую ему услышать Элейн и связаться со своей парой.
Колдуны Тайрана постарались на славу. Его обездвижили и лишили последнего способа общения. И все же, альфа радовался, что успел сообщить жене о том, что произошло. Теперь он был уверен, что она расскажет все его побратиму, а тот, в свою очередь, примет меры по защите Лунного замка и леди Оберон.
Темнота и боль казались почти нестерпимыми. А еще рядом всегда присутствовал кто-то незримый. Бренн не знал, где находится. Его ослепили магией, пока несли. А видеть мужчина стал спустя час или даже больше. Он оказался в небольшой комнате, холодной и почти напрочь лишенной света. Где-то под потолком, у стены, сочилось свечение, но настолько слабое, что почти не давало света.
И все же, глаза волка видели лучше, чем глаза человека. И Бренн смог изменить зрение.
У него была мысль обратиться в зверя, но королевские колдуны продумали и этот вариант. Так что все, что мог сделать Оберон, это лучше видеть и лучше слышать окружающий мир.
Впрочем, видеть там было нечего. Голые стены и потолок.
В помещении мало того, что было холодно, так еще и царила влажность, отчего стены поблескивали тонкой корочкой льда.
Когда, спустя несколько часов в комнату вошел Тайран, Бренн даже зажмурился от света факелов в руках немногочисленной охраны короля.
- Уже утро, - пропел старший альфа и опустил взгляд на своего пленника. Бренн открыл глаза и взоры обоих оборотней встретились. Голубой, ледяной и бесчувственный, и золотой, полный спокойствия и надежды.
- Скоро состоится суд, - продолжил король. – Сам понимаешь, тянуть с этим процессом не имеет смысла.
- Что с Анной? – спросил хозяин Лунного замка.
- И ты еще имеешь наглость спрашивать? – изменился в лице монарх. – Ты, убивший ее? Хочешь убедиться, что твоя жертва умерла? И да, это так. Ты лишил меня сестры, а я лишу тебя жизни, а твой клан его альфы и замка. Все почти решено. На суде я буду настаивать на том, чтобы земли Северного клана перешли под мой контроль.
- Мои люди не примут тебя, - прорычал Оберон.
- Недовольные отправятся следом за тобой. Я же все понимаю.
Бренн не выдержал. Рванулся, натягивая путы. И видимые, и незримые.
В тот же миг тело пронзило болью, настолько яркой и жестокой, что он обреченно застонал, закусив губу до крови.
Тайарана эта сцена повеселила. Он улыбнулся и больше не казался опечаленным из-за гибели единственной сестры.
- Зря дергаешься. Снять это колдовство тебе не по силам, Бренн Оберон! А ведь я предлагал тебе стать моим четвертым советником. Был бы сейчас в довольстве, наравне с моими колдунами.
Эти слова еще сильнее разозлили альфу.
- Подчиняться безумцу? – прорычал он. – Нет. Смерть предпочтительнее.
- Да, да! Ты прав. Я и сам теперь вижу, насколько был недалек в своем решении. Ты бы только все испортил. Жаль, что у нас не получилось прийти к единому мнению, Оберон. И мне жаль, что придется уничтожить твой клан, ведь, как я подозреваю, мало кто захочет перейти ко мне. Ты хорошо воспитал свою стаю. И именно это их и погубит.
