Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 173
— Ты морем интересуешься? А что тебя привлекает?
Все, на любимую тему Воробей мог говорить часами, мне оставалось только изредка угукать и агакать, ну еще изредка восхищенно тянуть что‑то типа «вот это да». В общем, слушала я его краем уха, главное с «угу» или «ага» в тему попасть, в остальное же время я могла изучать снаряжение писцов, их наряды. Кстати наряд писца, рядом с которым мы обосновались, вовсе не блистал новизной и чистотой. Не так уж и много они зарабатывают, оказывается.
В этот момент в нашем закутке появился крестьянин, который несмело огляделся, что‑то спросил у стражей и зашагал прямо к нам. Я насторожилась, с интересом ожидая продолжения. А крестьянин подошел к писцу и поклонился.
— Письмецо бы написать мне, — прошамкал он. — Дорого ль будет?
— Смотря какой длины письмо будет, — буркнул писец, без всякого интереса оглядывая клиента.
Воробей, ненадолго отвлекся от рассказа про корабли и море и прокомментировал:
— Лурон самый дешевый писец, к нему такие вот крестьяне только и ходят. Остальные больше берут.
Тогда ясно такое равнодушие к клиенту — куда он денется?
— И сколь будет слово?
Лурон назвал цену. Гхм… некоторое время я занималась только тем, что возвращала глаза со лба на их законное место. Это самый дешевый?! Сколько же берет дорогой?
Крестьянин откуда‑то достал медяки и старательно пересчитал, положил на стол.
— Вот настолько письмо, пожалуйста, господин.
Лурон лениво пересчитал монеты и смахнул их в ящик стола, достал бумагу, открыл крышку на чернильнице, макнул перо.
— Давай, диктуй, да поживее.
Крестьянин, покряхтывая, стал диктовать, как я поняла, письмо в деревню, в котором он сообщал цены на овощи, разведчик, блин, экономический. Я поднялась и прошла мимо стола, за которым кряхтел писец, старательно выводя буковки. По слогам он что ли пишет? Ну точно, по слогам. Я кинула взгляд на письмо. Одного взгляда хватило, чтобы запомнить написанное, еще минуту проговаривала текст и едва удержалась, чтобы натурально не заржать. Понятно теперь, почему этот писец самый дешевый. Первые же пять слов и семь ошибок в них, а дальше… дальше, короче, в том же духе. Ох, не завидую тому, кто будет разбирать эти каракули, а о знаках препинания этот грамотей, похоже, не имеет вообще никакого понятия: ни точек, ни запятых. Про вопросительные и восклицательные знаки вообще молчу.
Вот что значит стереотип. Даже не думала, что моя грамотность может приносить деньги. Дома надо еще поискать неграмотных, у нас же чуть ли не с пяти лет все и читают и пишут, сама в пять читать начала. Когда меня похитил Маренс, то тоже не видела ни одного неграмотного мага. Но тут понятно, неграмотный маг — это полный нонсенс и мрак. И я даже представить не могла, насколько в мире людей ценится грамотный человек. Мне просто в моем путешествии не пришлось с этим столкнуться. Ну чего там читать в деревне во время работы в полях? В городах я тоже шастала только по рынкам в поисках припасов в дорогу. Да, видела вывески в виде рисунков, но полагала, что просто для красоты без надписей. Вот и при поиске способа заработать думала о чем угодно, кроме продажи своей учености. Я же ведь не один язык знаю — три, не считая русского и рунной грамоты, которая нужна в артефакторике! Все амулеты и артефакты создаются с помощью рун, которые для этого подходят намного лучше алфавита, ведь тут в минимальное число символов надо включать максимальное количество информации, а такое позволяли делать только руны. Но это я изучала уже когда магией занималась под руководством Голоса. А вот обычные языки местного мира… Ну а что еще было делать у Кайтаидов? Скука же смертная! На скрипке играть мне никто не давал, рисовала я так себе, хотя и развлекалась. Оставалось чтение книг и учеба. Это я говорю на трех языках этого мира, а читать смогу на пяти. Просто по тем трем Маренс меня гонял, и их знание требовал обязательно, а остальные два я по книгам учила. Читать‑то научилась, но языковой практики нет. Да и с грамотностью у меня, тьфу-тьфу, все в порядке. Да, я тут вообще крута неимоверно! Гуру!
Я вернулась к Воробью, плюхнулась на землю и с интересом досмотрела спектакль, как Лурон отдал написанный лист крестьянину и как тот благодарит, кланяется, пятится и благодарит.
— А ведь надул, жучара, — хмыкнула я, снова мысленно проговаривая письмо.
— Надул? — удивился Воробей.
— Ага. Он взял семнадцать медяков, то есть за тридцать четыре слова, а в письме было всего тридцать слов. На два медяка надул крестьянина.
— Семнадцать? Ты уверен?
Я нахмурилась, вспоминая, кивнула.
— Ага. Три новеньких, четыре сильно потертых, на одном даже герб почти не виден, остальные средней потертости, но один медяк не имперский, там был герб Архейского королевства.
— Ты все это запомнил? — вытаращил глаза Воробей.
Я же готова была себе затрещину дать. Выпендрилась, называется.
— Ну… приблизительно. Могу и ошибиться.
— А-а–а, — разочарованно отвернулся мальчишка. Видно решил, что я прикалываюсь так над ним. — Мы еще долго тут будем?
— Щас, давай пройдемся.
Мы миновали дешевых писцов, ожидавших клиентов под навесами и остановились напротив крепкого одноэтажного дома, широкий. Я сунула нос в дверь, едва не получила по кумполу и поспешно отбежала, успев разглядеть просторное помещение со большим дубовым столом у окна, полками с чернилами и перьями, а так же шкаф, что в нем, непонятно. Писец как раз стоял у двери, дыша свежим воздухом… тут‑то я ему и подвернулась. И ведь достал, сволочь, ишь как весело гогочет. Я потерла макушку, вспоминая все самые страшные пытки и казни, но озвучивать мысли не рискнула, вон, стражники тоже смеются, но если начну права качать, их настроение может и измениться.
Тут в закуток въехала карета, из которой вышел важный господин в высоких сапогах, нарядном камзоле и шляпе с полями, в которой торчало огромное перо. Он замер у дверцы и помог выйти молодой девушке лет восемнадцати. На нас с Воробьем они не обратили никакого внимания, гордо прошествовав в дом, где мне досталось по голове. Я тут же пристроилась у двери. Писец встретил господ поклонами, пригласив их сесть в мягкие кресла, предложил им какой‑то напиток… ух ты, вот это сервис! Тут он снова увидел меня и погрозил кулаком.
Решив не испытывать больше его терпения, я отошла от дома и задумалась.
— Скажи, Воробей, а вот этот вот писец тоже на Торна работает?
Мальчишка сморщился.
— Да ну, это ж ого! Разви ж он свяжется с гильдией?
— А вот если я захочу стать писцом, что мне для этого надо?
— Получить эту…лиц… ливен… лисенсию, во, в императорском университете.
— Чего? — нахмурилась я и тут же догадалась: — Может лицензию?
— Ну да, а я как сказал? — искренне удивился Воробей.
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 173
