Надеюсь, это письмо найдет тебя по возвращении из путешествия в добром здравии. Спасибо за открытки из чудесных мест, в которых тебе посчастливилось побывать. Постарайся найти время навестить нас в новом доме в Кенсингтоне. Конечно, ему далеко до обновленного Астбери-холла, но я хотела бы увидеть тебя как можно скорее. Дело в том, что не так давно ко мне приходила одна наша старая знакомая. Пожалуйста, позвони мне и постарайся приехать, как только сможешь. Вероятно, у тебя найдутся и другие дела в Лондоне.
С любовью, Селина. Элинор шлет тебе поцелуй.Дональд несколько раз перечитал письмо, боясь поверить, откинулся на спинку кресла и потянулся к недавно установленному телефону.
Через два дня он поехал в Лондон – прямо к новому дому Селины в Кенсингтоне.
– Она приходила на Белгрейв-сквер? Ты ее видела? Как она? Где пропадала все это время? Я…
– Успокойся, Дональд, я все тебе расскажу, только давай пройдем в гостиную, там можно спокойно поговорить.
– Прости, Селина, я двое суток глаз не смыкал.
– Понимаю. Скоро полдень, полагаю, мы можем позволить себе по стаканчику джина?
– А он понадобится?
– Мне – так точно.
Селина вздохнула и попросила дворецкого принести в гостиную напитки. Плотно прикрыв за собой дверь, она посмотрела брату в глаза.
– Во-первых, ты прекрасно выглядишь. Понравилось путешествовать?
Только тут Дональд заметил ее округлившийся животик.
– О боже, Селина, ты беременна! Как чудесно! – Он подошел к сестре и обнял ее. – Поздравляю! Когда ожидаете пополнение?
– Через два месяца, и, если честно, хотелось бы поскорее. Я еле пережила это лето. Генри запретил нам ехать во Францию – боится, что поездка повредит малышу.
– Ты просто сияешь, Селина!
– Да, я невероятно счастлива. Мы с Генри очень хотим второго ребенка.
– И у вас прекрасный дом.
– Мы выбрали его, чтобы дети могли играть в саду, когда мы живем в Лондоне, – пояснила она. – Я лишь недавно поняла, как нам с тобой повезло вырасти в Астбери с его парком и пустошью.
Вошел дворецкий с подносом, налил им джин, и Дональд сделал большой глоток. Вновь оставшись наедине с сестрой, он не выдержал.
– Скажи, Селина, что с Анни?
– Ну, единственная радость – она жива. Но выглядит ужасно. Худая, как щепка. Очень долго лежала в больнице.
– Господи! – Дональд оцепенел от ужаса. – А сейчас ей лучше?
– Дело в том, что я не успела ее толком расспросить. Анни увидела фотографии в «Татлере», который лежал открытым на журнальном столике, вскочила и убежала.
Селина закусила губу. Дональд подпер голову руками.
– Боже, какой кошмар! А она объяснила, почему не писала?
– По ее словам, она писала тебе, что будет отсутствовать дольше, чем планировала, – в глазах Селины показались слезы, – и просила тебя дождаться. Я сказала, что ты не получал такого письма, потому что обязательно рассказал бы мне. Или получал?
– Разумеется, нет, – покачал головой Дональд. – Конечно, я рассказал бы тебе. И дождался бы. Ты знаешь, где она сейчас?
– Она написала адрес – до того, как увидела журнал. Я обещала передать его тебе, как только ты вернешься.
– Где она живет?
Селина подошла к письменному столу и достала из ящика клочок бумаги.
– Вот адрес. Это в Йоркшире, там живет ее школьная подруга.
– Черт, Анни знала, что я всегда ей помогу! Знала, как я ее люблю, и что если ей что-нибудь нужно…
– Все эти три месяца я изо дня в день задаю себе те же самые вопросы, – заломила руки Селина. – Очевидно, у нее были свои причины.
– Я должен увидеть ее как можно скорее. Ты мне поможешь?
– Конечно, только я не уверена, что ты найдешь ее там. Она могла уехать.
– Во всяком случае, мне скажут, куда она уехала. Господи, Селина, почему я не получал ее писем?
– Я тоже об этом думала, – сказала Селина, – и боюсь, что тут есть доля моей вины.
– Как это? – удивился Дональд.
– Дело в том, что незадолго до скандала с моим замужеством я ненароком упомянула при маме, что после окончания войны ты встретил Анни во Франции. И что она приходила к нам в гости на Белгрейв, – с несчастным видом произнесла Селина.
