Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Ирина даже не сильно нагнетала обстановку. Но родителей запугала от всей души. Авось, сообразят что-то. Или не сообразят. Но пусть хотя бы хвосты деточкам прищемят. А на учет в комиссию по делам несовершеннолетних она их поставит. В любом случае.
И обещала заходить, проверять, как тут себя мальчики ведут.
Ирина даже не сомневалась, после разговора все родители отправятся совещаться, а потом, глядишь, и в больницу. Или хотя бы выдерут чадушек как следует.
А она еще пару раз зайдет, поуговаривает мальчиков не бояться.
Профилактическая работа во всей красе.
Первое – в школе станет легче учиться всем остальным. Второе – никто не будет подражать этим засранцам, третье – сами ребята никуда не ввяжутся, кому ж такие в команде или бригаде нужны. Да и учителя спасибо скажут…
– Кража?
– Да, Ириш. Сходи, вот адрес сбрасываю. Протокол там, все как полагается…
Ирина кивнула и отправилась по вызову.
М-да… Вот это и есть – благородная бедность?
Трехкомнатная коммуналка. И разительное противоречие между кухней, коридором и одной из комнат. Только представьте себе запах щей, судя по всему, готовящихся из тухлой собачатины. Выстиранное белье, повешенное прямо в коридоре. Тазы, галоши, ящики, еще какая-то дрянь, которая валяется в коридоре, кухня вся загажена, и – дверь в комнату тоже обшарпана.
Но стоит войти внутрь… Идеальная чистота.
Паркет начищен, старенькие шторы аж позванивают от крахмала, окна блестят бриллиантом, на стене, которая помнит еще Иосифа Виссарионовича – фотографии.
Почему стена помнит? Так она даже обоями не оклеена. Штукатурка с покраской, так делали при сдаче этих сталинок.
Балкон. Тоже чистенький, и кресло на нем. Старое, с протертым сиденьем и спинкой, но прикрытое вязаным пледом. Вязанье в этой комнате повсюду, благо своими руками, а потому дешево. А вот дама в кресле совсем не похожа на старушку с вязанием.
Невысокая, но худая, как щепка, короткие волосы зачесаны назад, длинная юбка, блузка… Дешевые, сразу видно, но дело же не в цене одежды, а в том, как носить! Самое дорогое седло не сделает из крысы – рысака.
Порода. С кости и крови. Такая же, как Маргарита Никаноровна, кстати говоря.
– Добрый день, Ирина Петровна.
– Светлана Сигизмундовна, рада знакомству, – Ирина осторожно пожала тонкую сухую кисть. – Я участковый…
– Да, я в курсе. Риточка мне рассказала.
– Маргарита Никаноровна?
– Да. Вы ей очень помогли.
Ирина пожала плечами.
– Это было частным образом. И совершенно случайно.
– У меня речь о случайности не идет. Увы…
Ирина обратилась в слух.
Светлана Сигизмундовна, как легко догадаться, была наполовину полькой, католичкой…
Возраст, пенсия копеечная, родных-близких нет. Что было?
Одна вещь, которую она не продала ни в каких бурях и передрягах. Старинное серебряное распятие, уже почерневшее от времени и нелегких условий эксплуатации.
Висело оно на стене в комнате.
А потом висеть перестало.
Светлана Сигизмундовна ходила в поликлинику, вернулась домой, а распятия в комнате и не было. Куда бежать? Кого обвинять?
Первым делом она позвонила… Нет, не в полицию, а старой подруге, за сочувствием. И Риточка рассказала Светочке о милой девочке Ирочке. Пообещала навести справки… Оказалось, что Ирина работает участковым. Да еще и на ее участке.
Как тут не позвонить? Не попросить помощи?
У Ирины отказать язык не повернулся.
– Давайте для начала я побеседую с вашими соседями?
– Это очень своеобразные люди, Ирочка…
Ирина пожала плечами.
– Посмотрим.
Действительность превзошла все ожидания.
Комната первая.
Не успела Ирина коснуться такой же обшарпанной двери, как из нее выскочила тетка лет шестидесяти, толстая, в фиолетовой майке, порванной под мышкой, и какой-то замызганной юбке (полы ей, что ли, мыли?), и заверещала.
– Врет Светка все! Вы ей не верьте!!
– О чем она врет? – поинтересовалась Ирина.
– Никого моя Милочка не водит! И не водила никогда…
Из-за спины тетки высунулась вторая, помоложе. Худая, крашеная, но при этом – копия своей матери. Вот как у нее так получилось?
– Не вожу! Я личную жизнь устраиваю…
Ирина хмыкнула.
– Бывает…
– А это что у нас за явление такое?!
Первой мыслью Ирины было – кто бизона кастрирует? Судя по реву, над несчастным животным издевались без наркоза.
Ирина обернулась и увидела здоровущего мужика, который надвигался на нее всей тушей.
– Опа! Баба – мент?
И вовсе Ирина была не виновата. Так само получилось.
– Приятно познакомиться, – протянула руку она.
Мужик протянул свою лапищу, чтобы сграбастать ее, задел веревку с бельем, отмахнулся, получил по макушке тазом, висящим на стене, выругался, повернулся, споткнулся о калоши и рухнул с высоты своего роста. Сверху загремел второй таз.
– Наверное, надо вызвать «скорую помощь», – задумалась Ирина.
– Да проспится Витька, как новый будет, – отмахнулась девица. – Сейчас Катька придет, затащит свое сокровище домой…
– А дети у него есть?
– Нет…
Оно и к лучшему. Обезьян в джунглях и так хватает.
– Тогда побеседуем с вами. Итак, участковый уполномоченный, лейтенант Алексеева. Где будем беседовать, здесь – или на кухне?
– На кухне, – выбрала мама. И потопала по коридору, мимо поверженного колосса, пригласив Ирину следовать за собой.
Засранная кухня. Загаженная плита. Пол, к которому ботинки прилипают. Сногсшибательные запахи супа и чего-то вроде помойного ведра…
Интересно, как тут выживает Светлана Сигизмундовна? Ирину бы давно посадили за массовое убийство с отягчающими обстоятельствами. Или – оправдали бы в зале суда. За то же самое.
Три холодильника, сразу можно определить, где чей. На одном замок, второй чисто вымыт, третий явно охраняется авторитетом хозяина. Три стола. М-да…
Интересно, здесь вода в дефиците? Или тряпки кончились?
За стол она садилась с откровенной опаской. И стул потрогала, чтобы не прилипнуть. Кажется, его из какой-то больницы сперли. Что-то такое она там видела в незапамятные времена, в деревенском ФАПе…
– Что ж. Поговорим о делах наших скорбных…
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
