Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
– Но ведь ты ничего не рассказала?
– Конечно.
Он еще спрашивает. Боль от потери ребенка сменилась опустошенностью. Семейной жизни пришел конец, они отталкивали друг друга, пока между ними не осталось ничего. Николь приняла это, проживая каждый день, словно зомби, понимая только одно: нужно все начать сначала. Она убедила себя в том, что ее жизнь на Сицилии – лишь мимолетный эпизод и нужно вернуться в Англию. Правда, реализовать это оказалось не так просто. Она ощущала себя маленьким парусником, который кидают из стороны в сторону бушующие волны. Сначала уборщица, потом жена миллиардера. Несостоявшаяся мать. А потом ничего, пустота. Нет слова в английском языке, которым можно охарактеризовать женщину, потерявшую ребенка. Да только сумасшедший захотел бы рассказать об этой боли, чтобы о ней написали в газетах.
– Ты серьезно думаешь, что я стала бы общаться с журналистами?
– Денежное вознаграждение – соблазн для некоторых людей.
– Но я не некоторые! Когда ты уже поймешь, что меня никогда не интересовали деньги? Не они привлекли меня к тебе. Нет смысла грустить о том, чего у тебя никогда не было.
– Ты поэтому ничего не взяла, когда уходила?
Николь не торопилась с ответом. Может быть, для него все сводится только к одному. Рокко считает, что у всего есть цена. Он рассказывал ей о женщинах, которые жаждали получить хоть кусочек богатства семьи Барбери, о людях, которые стремились с ним подружиться. Он никогда никому не доверял, никого не подпускал близко. Проще поверить, что у людей существуют скрытые мотивы, чтобы появилась серьезная причина держаться от них подальше. Николь задумалась, насколько откровенной может с ним быть, но их отношения близятся к концу, и бесполезно скрывать правду. К тому же она знает ответы. Вернуть ее он точно не хочет.
Она заглянула ему в глаза.
– Я ничего не взяла, желая оборвать все связи. Вообще никогда больше не видеть тебя.
Она смотрела на него с явным вызовом. Он застыл. Как она посмела так сказать? Ее слова оскорбительны, задевают что-то темное и опасное внутри его. И это нечто заставляет желать причинить ей боль за столь откровенный отказ. Однако нет причины воевать с ней, найдутся иные способы выплеснуть раздражение и показать ей, какую грубую ошибку она допустила. Хотя Рокко неоднократно убеждал себя, что этого не произойдет, сейчас он сделал шаг ближе к ней.
– Значит, ты больше никогда не хотела меня видеть? Твой план не сработал, не так ли? Ведь сейчас ты со мной.
Эта бунтарка продолжала смотреть на него с вызовом.
– Я могу уйти, когда пожелаю. С разводом или без него. Либо ты принимаешь тот факт, что мы не будем делить одну спальню, либо я уезжаю. Ты больше не интересен мне в смысле интима, Рокко, если ты об этом.
– Хочешь сказать, что не желаешь заниматься со мной сексом?
– Именно.
Рокко заметил, как округлились ее зеленые глаза, когда он обнял ее. Соблазнительное тело тут же стало податливым в его руках.
– Тогда ты, наверное, захочешь убедиться в этом, моя строптивая жена.
Глава 4
Он собирался поцеловать ее после всего, что она ему наговорила. Николь должна была его остановить. Но страстное желание внезапно затмило стремление сохранить здравый ум и гордость.
Возбуждение электрическим зарядом пронзило ее. Когда лицо Рокко приблизилось к ее лицу, показалось, что прошлое и настоящее слились воедино. Николь забыла обо всем на свете, кроме одолевающего ее плотского голода. С ее сицилийским мужем всегда так – разжигает огонь желания одним легким прикосновением, сводит с ума одним взглядом, полным страсти. Сколько раз, с тех пор как они расстались, она просыпалась среди ночи и, едва пробудившись от сна, сгорала от желания ощутить еще раз вкус его поцелуя. И вот теперь ей это удастся. Только один раз.
Николь приоткрыла рот, Рокко тут же воспользовался этой возможностью. Их губы слились в идеальном поцелуе. В то же мгновение Николь ощутила себя беззащитной перед его мастерством соблазнения, в голове не осталось ни одной разумной мысли. Она тихо застонала от удовольствия, не в силах удержаться, потому что давно не испытывала подобного, забыла, какими могут быть его поцелуи. Отсутствие поцелуев – первый признак рушащегося брака. Пара прекращает целоваться и прикасаться друг к другу, и совсем скоро между ними образуется стена из льда, которую трудно сломать. Николь ощущала себя безжизненной статуей с тех пор, как они расстались. Она постепенно забывала о своей чувственной сексуальной стороне, ощущая, как умирает изнутри. Рокко было достаточно одного поцелуя, чтобы пробудить в ней древние инстинкты. Все походило на наивную сказку. Могущественную и страшную. Она не хотела испытывать влечение к нему, тем не менее невероятно хотела его.
Его язык тут же проскользнул ей в рот, словно добился одной интимной победы и готовился к следующей. Она задрожала, когда его ненасытные руки принялись блуждать по ее телу, словно впервые изучая. Он обхватил ее груди и стал массировать. Чувствительные соски набухли от возбуждения. Николь извивалась от наслаждения, ощущая твердое доказательство его желания. И теперь уже стон сорвался с его губ, поцелуи стали глубже, обостряя ощущения.
– Николь. – Она никогда не слышала, чтобы он так произносил ее имя.
Она обнимала его за шею, он покачивал бедрами в очевидном приглашении. Где-то на задворках разума Николь услышала слабый голос, который предупреждал о необходимости обрести контроль над ситуацией, уговаривал остановиться сию секунду, пока не стало слишком поздно. Но она его игнорировала. Страсть бушевала словно ураган, заглушая тихий голос разума. Николь отбросила все мысли и отдалась во власть наслаждения. Потом немного отстранилась и вздохнула. Выражение лица Рокко шокировало и возбуждало. Никогда прежде она не видела его таким. От напряжения его лицо походило на суровую маску. Глаза потемнели от страсти, зрачки расширились, проступивший румянец контрастировал со смуглой кожей.
– Значит, tesoro, ты скучала по ласкам?
Тихие слова звучали невероятно эротично, особенно когда он снова прижался к ней бедрами. Николь ощутила, насколько сильно он возбужден, хотела заметить, что не стоит ему выказывать высокомерие. Да и вообще, пора сказать ему много чего. Но в нынешнем состоянии она утратила дар речи. Ладони Рокко скользнули по ее телу. Преграда в виде рубашки добавила этому прикосновению чувственности. Поэтому вместо того, чтобы остановить его, она прошептала: «Да».
Он довольно застонал и, запустив руки под ее рубашку, мягко сжал груди, томившиеся, скованные бюстгальтером. Так близко к обнаженной коже и одновременно мучительно далеко. У нее пересохло во рту. Он стал пальцем водить круги вокруг соска, пока тот не затвердел. Такое легкое прикосновение и такое наслаждение.
– Ох, – стонала она, поглощенная новым жарким поцелуем.
Рокко тихо усмехнулся, скользнув от груди к животу и молнии джинсов. Николь затаила дыхание. Осмелится ли он пойти дальше? Нельзя позволять ему это. Необходимо остановить это безумие. Однако она была не в состоянии пошевелиться.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
