В воздухе повис запах гнилых яблок, как если бы где-то поблизости был завод по изготовлению уксуса. Под ногами чавкала земля, с потолка капала вода, норовя угодить за шиворот. В первое посещение Еве категорически не понравилось это место, не изменилось впечатление и в этот раз. Здесь было слишком сыро, слишком душно, слишком узким был проход. Одним словом, здесь все было слишком и это угнетало.
Наконец, показался вход в грот с книгой Судного дня. Она покоилась на полусгнившем пне, вокруг которого выстроились курфюрсты. Самаэль подыскал себе место среди корней срубленного дерева и застыл рядом с братьями. Восторженными лицами курфюрсты напоминали малых детей, впервые попавших в Диснейленд. Жаль, Ева не разделяла их ликование.
В тесном помещении едва хватало места, чтобы не толкать друг друга локтями. На расстоянии пары шагов от входа лежала книга Судного дня. Ее переплет то приподнимался, то опускался, вторя ударам заключенного в ней сердца. Темная вязкая жидкость − кровь, которая сочилась из книги − стекала по пню и впитывалась в землю, распространяя запах тлена и гнили. Неясно, что именно кровоточило: человеческая кожа − материал, использованный для изготовления книги, или все еще живое сердце Красного Дракона.
− Подойди и возьми книгу, предводительница, − Самаэль указал на пень.
Алекс подтолкнул Еву в спину. Она невольно сделала шаг и остановилась. Ева бы предпочла не касаться трепещущего и смердящего комка чужих органов. Если притронуться к переплету, пальцы измажутся в крови, вонь пропитает одежду и волосы, толчки чужого сердца долго будут преследовать в кошмарах, а еще ее непременно стошнит. В этом Ева была уверена на двести процентов из ста.
− Просто возьми эту чертову книгу, − прошипел Алекс ей в ухо.
Его голос привел Еву в чувство. На долю секунды она забыла, что десять пар глаз неотрывно следят за ней. Они ждут ее действий. От нее зависит, получат они желаемое или мечта канет в небытие. Никогда прежде ни одна живая душа не верила в Еву с таким фанатизмом.
Она протянула руку, и слегка коснулась указательным пальцем края переплета. Ритм сердца в книге передался Евиному телу, заставляя ее собственное сердце вторить ему. В груди сделалось тесно. Внутри нее будто прорвало плотину, шумные воды вырвались на свободу и устремились вдаль. Но не успела она по-настоящему испугаться, как волна схлынула, оставив после себя умиротворение. Сердце забилось ровно и спокойно.
Книга перестала кровоточить, а значит, взять ее будет не так уж противно. Ева сжала челюсти и оторвала книгу от пня. На переплете было семь печатей размером с юбилейную монету. Они мешали книге раскрыться.
− Получилось, − выдохнул кто-то радостно.
Ева подняла глаза от книги и огляделась. Ей улыбались со всех сторон. Она справилась, ей гордились. Счастливая Ева не задумывалась о том, что случится, когда печати будут сорваны и ужасы ада вырвутся на волю.
Глава 4. Перед боем
Книга Судного дня, спрятанная в кожаный рюкзак, лежала на тумбе в спальне Евы. Она то и дело ловила себя на том, что проходя мимо, проверяет все ли с книгой в порядке. Хотя причин для беспокойства не было – никто кроме нее не мог коснуться реликвии.
− Каково держать ее в руках? – спросил Макс.
− Трудно объяснить, − Ева покосилась на рюкзак. – От книги исходит сила. Ей хочется покориться и в то же время так и тянет ею обладать.
− Повезло тебе, − Максим вскочил с кровати и, уперев ладони в края тумбы, наклонился к рюкзаку. – Ты можешь дотрагиваться до нее. Хотел бы я быть на твоем месте.
− Чем тебе плохо на своем?
Макс пожал плечами и поинтересовался:
− Как думаешь, какой будет наша награда?
− Награда? – Ева оторвала голову от подушки и посмотрела на парня. До этого дня она не помышляла о вознаграждении. – О чем ты?
− Мы осуществим мечту демонов, поможем им выбраться из ада. Они сотни тысяч лет грезили об этом. Должны же мы получить что-то взамен.
− А чего бы ты хотел? – спросила Ева без задней мысли. Разговор о гонораре казался ей несерьезным.
− Вечную жизнь! Пока что мы просто люди с необычными способностями, но вообрази, что будет, если Красный Дракон подарит нам бессмертие.
Судя по тону, Макс не шутил.
− Не надоест? − усмехнулась Ева.
− О чем ты? Бесконечная жизнь, неувядающая молодость – разве есть что-то лучше? Ты представь, − Макс повалился рядом с Евой, − мы будем вдвоем до скончания веков.
Он взял ее руку в свою и поцеловал раскрытую ладонь, закрепляя клятву вечной любви.
− Навсегда вместе, − прошептал он, касаясь губами запястья Евы.
− Навсегда, − как эхо повторила она, надеясь, что Макс не уловил ужаса в ее голосе. Навсегда – это так долго, что и представить сложно.
− Лишь ты и я, − Макс добрался до плеча. Слегка прикусывая кожу, он продвигался к шее.
− Я не уверена, что хочу жить вечно, − выпалила Ева.
Макс отпрянул, словно его оттолкнули, и всмотрелся в Еву:
− Ты не всерьез. Кто в здравом уме откажется от вечности?
− Кажется, это буду я.
− Ты устала, − сделал вывод Макс. – Последние дни выдались насыщенными. Я пойду к себе, а ты выспись как следует.
Ева не разубеждала и не провожала его. Сам разберется, не маленький. Разговор вывел ее из себя. Что может быть скучнее, чем год за годом, век за веком переживать одно и то же? Постоянно двигаться по спирали, виток за витком, без конца повторяя пройденное. Подобное надоест кому угодно. Во много раз интереснее прожить короткую, но яркую, богатую на впечатления жизнь. А уж на отсутствие приключений ей было грех жаловаться.
Утром Ева проснулась в прекрасном настроении. Недовольство растворилось без следа, как ржавчина после обработки кислотой. Начало дня не испортил даже вид рюкзака. В конце концов, взять книгу было легко. О том, что должно произойти далее, Ева имела смутные представления, а потому запретила себе волноваться заранее.
Отправляясь на завтрак, она напевала под нос. Угрюмые от непосильной работы атланты провожали ее завистливыми взглядами. Но если раньше Ева чувствовала, что ее хорошее настроение издевка над несчастными, то сегодня ее не трогали их страдания. Казалось, еще чуть-чуть и ступни оторвутся от пола, она раскинет руки и полетит.
Входя в столовую, Ева по-прежнему насвистывала мотив незамысловатой песенки, но при виде компании за обеденным столом оборвала мелодию на середине куплета. Помимо четырех всадников в столовой сидели шесть курфюрстов. Они наблюдали за Евой, игнорируя снующих вокруг демонов-теней. Последние ежесекундно что-то подливали в чашки, приносили одни блюда и уносили другие, создавая атмосферу упорядоченной суеты. Будь их воля, они бы с удовольствием кормили всадников с ложки.
