Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10
Мой голос дрожал. Признаться, в этот раз получилось не очень похоже на сэра Астора. И все-таки Скип поднял руку и отсалютовал.
– Благодарю, капитан, – сказала я и повернула ключ.
В город мы въехали почти ночью. Я совсем вымоталась и отчаянно хотела спать. Скип уже спал. Я остановилась в темноте под диким кипарисом, выключила двигатель и вышла из авто. Ни машин, ни людей. Только стрекот сверчков и отдаленные раскаты грома. Над холмами светились красные огни нейрографических башен. К счастью, наше появление никого не заинтересовало. Я легла на заднее сиденье, сложила руки между коленей и свернулась калачиком.
– Проснись, Мишель. Тебе всё приснилось. Джим с Барбарой мне объяснили. Мы просто играли. Все хорошо. Это понарошку.
У моей кровати стояла Аманда. Я взяла ее за руку и прижалась губами к пальцам. Она отдернула руку. Я соскользнула на пол и зарылась лицом в ее штанину. Что они с тобой сделали?
Когда я проснулась, в машине стоял ледяной холод. Скип замер на переднем сиденье, глядя в окно. Откуда-то снаружи доносился пульсирующий шум, как будто там работала гигантская стиральная машина. Сквозь запотевшие стекла мерцали красноватые вспышки. Я протерла окно рукавом и посмотрела в образовавшуюся прогалину. На другом конце стоянки колыхалась толпа людей, окружившая что-то огромное. Повсюду мигали нейрошлемы. Люди собрались вокруг объекта, напоминающего гигантский восстановленный дрон, от него и шел странный звук. Голова и поднятая рука его могли принадлежать раньше одному из боевых роботов, применявшихся на нейродромах. Пучки проводов тянулись от головы вниз, словно щупальца осьминога, и вились по асфальту к минивэну, на водительском сиденье которого я с трудом разглядела бледный торс обнаженной женщины. Она прижалась к стеклу, ее глаза были закрыты, а лицо искажено страстью.
Скип повернулся и посмотрел на меня. Я приложила палец к губам. Пересела за руль и взяла с заднего сиденья ружье, нацелив его в пол. Мы ждали. Провода оставались в автомобиле, наверное, минут десять. Затем выбрались из минивэна и уползли в гигантскую круглую голову; корона костлявых пальцев закрылась за ними, как два сложенных кулака.
Пульсирующий звук затих. Чудовище развернулось и двумя гигантскими шагами исчезло в тумане. Толпа начала расходиться и постепенно растворилась во мгле, лишь кое-где в подлеске мигали светлячки нейрошлемов. Мы сидели совершенно неподвижно, затаив дыхание.
Когда стоянка вновь опустела, я положила ружье на заднее сиденье. Подавшись вперед, чтобы завести машину, увидела, как дверь минивэна открылась, и оттуда вышла та самая женщина, теперь в платье. Она одернула подол и скрылась в тумане.
Мне до сих пор это снится. Шла последняя зима войны. Нас отправили ремонтировать оборудование на авиабазе на острове Чарлтон в Гудзоновом заливе. По-видимому, они потеряли связь с командованием, и, поскольку дело было зимой, все подумали, что виновата непогода. Я не знаю, как это описать. Словно их всех превратили в термитов или нечто подобное. Я имею в виду то, что они построили. То есть в нем не было ничего человеческого. Человеческий разум просто не способен до такого додуматься. Такое создать и заставить так двигаться. И так пахнуть. Страшнее всего было в столовой. Столы и стулья сложили вдоль стен, а посреди комнаты поставили несколько мусорных контейнеров, куда их складывали. Детей. Мертворожденных. Говорю же, мне до сих пор это снится.
Что-то двигалось по снежной равнине, далеко на белом просторе. Оно вздымалось над снежной коркой невообразимыми скачками. Мы сожгли его. Сожгли все.
Ни один из ста пятидесяти человек персонала базы не прожил более нескольких часов после того, как с них сняли нейрошлемы. Так что, когда члены Конвергенции рассуждают о межцеребральной божественности и о том, как во время войны она пыталась принять физическую форму, я не намерен спорить. Я бы не назвал то, что видел на острове Чарлтон, божественным, хотя это точно не имело никакого отношения к человеку. Конвергенты верят, что во время войны суперинтеллекту удалось вызвать по крайней мере одну успешную беременность, и что этот ребенок несет в себе идеальный нечеловеческий геном, и что святая обязанность Конвергенции – обеспечить его размножение.
Может, это и безумие. Не имеет значения. Не важно, что вы об этом думаете. Важно лишь, что у Конвергенции денег куры не клюют и что этот мальчик для них очень ценен. Возможно, это наш последний шанс, поэтому просто вспомните, что земля уже горит у нас под ногами. Что дороги скоро станут непроходимыми и мы потеряем свой последний шанс.
Теперь слушайте. В тайном раю мыса Победы произошло нечто невероятное. Монстры существуют – создания, которых я видела в тумане на мысу, нельзя назвать иначе, как монстрами. Я имею в виду, что они построены большей частью из металлолома и их создали люди. Я могла ясно разглядеть части дронов: ногу, руку, смеющееся лицо. Но было еще кое-что. Сложность, которой я никогда раньше не наблюдала. Провода, пластмасса, сталь и смазка превратились в непроницаемую органическую массу, в нечто собранное не как попало, а с определенной целью, и эта невообразимая масса медленнно колыхалась. Как будто дышала.
Когда эта штука вышла из тумана перед нашей машиной, я испугалась. И одновременно я была… потрясена. Как, заблудившись в дремучем лесу, выходишь вдруг на огромного дикого зверя. Помимо чудовищности и нелепости, в создании чувствовалось что-то еще… пожалуй, самое точное слово – величие. Впечатление усиливали движущиеся следом граждане Пойнт-Линдена – сотни людей, связанных нейрошлемами друг с другом и с блестящим от смазки богом в тумане. Спокойно и мирно обойдя нашу машину, они вновь собрались в толпу и вскоре растворились в тумане.
Улицы Пойнт-Линдена были совершенно безлюдны. Пока мы медленно катили между пригородными садами, я вглядывалась в крошечную карту из папки риелтора. Элдер-роуд, Джефферсон-роуд, Честнат-стрит, Оуквуд-авеню, Гамильтон-лейн. Обычные названия заурядных улиц, на которых стояли ничем не примечательные дома, заселенные когда-то самыми обычными семьями.
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10
