Книга Мегамир - Юрий Никитин

Странно утоптанная тропа ныряла под огромные, как теннисныекорты, листья, неохотно огибала стебли, пренебрегала рельефом. В этом мирепроще перебежать отвесную стену, чем обойти ее даже по неширокой дуге.

Кирилл уловил слабый, приятно возбуждающий запах муравьинойкислоты. Присмотрелся, в воздухе мерцали лиловые шарики, медленно поднимались,от земли шли теплые токи.

— Лазиус фулигинозиус, — сообщил он. —Значит, уже близко. С курса не собьемся. В случае чего поправят.

Он кивнул на тяжело передвигающиеся вверху тучи. Дмитрийспросил напряженно:

— Думаешь, Сашка у этих... лазиусов?

— Эти ребята прочесывают все заросли. В муравейниксносят и живых, и полуживых, и давно мертвых. Эти муравьи, к счастью,спокойные, мирные. Живут большими семьями в дуплах живых деревьев. Там, внизу,в подземной части... У муравья нервный узел в голове меньше макового зернышка.Это весь его мозг! Перехитрить его просто.

Дмитрий с сомнением покачал головой. Хитрость — удел слабых,говорил его жест. К тому же знать бы точно, какого размера нервный узел у негосамого...

Протоптанная дорожка разветвилась на три тропки. Вдругбесшумно и быстро, как вспышка молнии, впереди возник огромный, с пожарныйавтомобиль, ярко-красный гигант-муравей. Приподнявшись на всех шести лапах,блестящий, будто выточенный из металла, он замер в угрожающей позе, раздвинувострейшие жвалы. Усики-сяжки быстро щупали воздух.

Дмитрию он показался самонаводящейся торпедой. Закованный влитой, отливающий металлом хитин, готовый в любой момент метнуться в любую сторону,муравей настороженно покачивал выпуклой головой, перехватывая и анализируясигналы, отправляя в память, сопоставляя, ожидая команды из компактного мозга.Суставчатые антенны умело, даже мастерски всажены на шарнирах в ямки междуглазами, на тонких кончиках шевелятся метелочки жгутиков.

— Запоминай, — велел Кирилл шепотом. —Двенадцатый членик антенны различает запахи родного гнезда, одиннадцатыйвоспринимает следы на тропках, десятый определяет врагов...

Дмитрий кивал, запоминая. Кирилл быстро сообщил о фасеточныхглазах, «лупе времени», сдвинутом цветовом спектре и круглых запахах, шершавыхи гладких расцветках...

— А как насчет слуха?

— Не бойся, муравьи глухие. Правда, неким образомвоспринимают если не звуковую волну, то движения молекул в ее центре... Так чтобез глаз и ушей все же видят и слышат.

Муравей загнул брюшко, старательно чистил сяжки, протаскиваяих через сомкнутые жвалы и часто-часто покусывая. Так же тщательно прочищалщетками ножек дыхальца, протирал глаза. После сухой чистки вымыл хитиновыйпанцирь язычком, солнечные зайчики тут же запрыгали по угловатой груди,блестящим суставом голенастых ног.

Дмитрий проговорил шепотом, не очень-то веря в глухотутакого совершенного зверя:

— После той мезозойки... это же человек!

— Как это? — не понял Кирилл.

— Ну... Здесь и мы такими же стали бы, поживи парумиллионов лет. Смотри, как стоит, сяжками машет! Я бы точно так же... Ну, еслибы стал муравьем.

Попал в точку, подумал Кирилл. Мало кто знает, чтосоотношение массы мозга и тела у муравья такое же, как у собаки, но муравейможет обучиться большему. Какой был бум вокруг дельфинов! Разумные, как же...Муравьи куда разумнее, но их еще открывать и открывать надо.

Красный муравей повел влажной щеточкой по глазам, огляделся,выворачивая плечи, как скрипач. Вдруг из-под лап у него беззвучно вылетеликамешки, муравей исчез.

— Как скаковая лошадь, — восхитился Дмитрий.

— Двести пятьдесят километров в час, — уточнилКирилл. — В переводе на наши размеры, конечно. Как гоночный авто! Но безразгона.

Они сами без разгона набирали скорость, замирали на полномходу, всматриваясь в то, что могло быть скорчившейся человеческой фигурой,снова прыгали, как блохи, бежали, как муравьи, ровным, стелющимся ходом... Совсех сторон верещало, стрекотало, ухало, визжало, пищало, попискивало,вавакало... Да вавакало. В Малом Мире неизбежно появятся новые слова!

Дмитрий с разбегу взбежал на крутую горку. Кирилл взапрыгнулследом, но Дмитрий уже шагнул вперед, прямо в пустоту. Кирилл, еще не осознав,что делает, с разбега сорвался с края обрыва в пропасть... На миг захлестнулодиким страхом, он даже на балконе с опаской подходил к перилам, но воздух сразуже принял его в теплые ладони, бережно и очень медленно опускал. Его покачивалокак сухой листок. Земля вырастала, приближаясь. Ни свиста рассекаемого воздуха,ни встречного давления. Словно сквозь необычную легкую воду!

На земле сказал рассерженно:

— Под обрывом мог затаиться хищник! А мы беззащитнеетлей. На Ногтева с командой не очень рассчитывай. Видел уже, как помогли с кивсяком?Там не успеют «мама» сказать, как здесь начнется и кончится. Нас кончат.

— А головы наши на что? — ответил Дмитрий хмуро.

Кирилл посмотрел на голову Дмитрия. По слухам, каратэкиголовами пробивают стены...

— Головы не всегда помогут. Здесь самоходные реактивныепушки, огнеметы, локаторы, самонаводящиеся торпеды, разбрызгиватели ядов... Имного такого, до чего сто голов не додумаются.

— А инстинкт додумался?

— У инстинкта миллиарды лет проб! Даже простымперебором вариантов такого можно достичь...

— Что наши мозги в подметки не годятся?

Тон был задиристый. Возможно, Дмитрий тоже устал, но Кириллответил, не уклоняясь, сработала привычка преподавателя вуза:

— Во многих случаях — да. Иначе зачем бионика?

Он часто шарахался от вроде бы безобидных букашек, но теперьи Дмитрий отпрыгивал, бросался под листья, прятался за стебли. Беда не в том,что симпатичный пузан может бабахнуть как из скорострельной пушки — Дмитрийумел управляться с вооруженным противником. Но как угадать, чем стреляет иличто метнет такой смирный с виду толстый червячок?

— Слишком много муравьиных троп, — сказал Кириллнеохотно. — Кто додумался устроить Полигон на муравьиной территории?Впрочем, ты объяснил все доходчиво. Да и поздно кулаками махать. К тому жемуравьев нет только в зоне вечной мерзлоты.