Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Хочется отдать должное нейробиологам, бьющимся над этим вопросом, — задача действительно не из легких. Ведь чтобы доказать пользу от определенного упражнения для ума, нужно убедиться, что полученные результаты связаны именно с тренировкой. Не с тем, что за время между первым и следующим тестированием испытуемый освоил новую хитрую стратегию выполнения заданий, и не с тем, что в его мозге произошло что-то, никак не связанное с этими заданиями. Любой неожиданный стресс или события вроде влюбленности и освоения новой шахматной стратегии могут изменить мозг ничуть не меньше, чем ежедневные тренировки по несколько минут.
Еще сложнее понять, что управляет изменениями мозга ребенка, ведь дети растут и развиваются быстрее и значительнее, чем взрослые. Дороти Бишоп, когнитивный нейробиолог из Университетского колледжа Лондона, относится к тренировке мозга со здоровым скептицизмом. Она любит приводить такой аргумент: если вы измерите ногу ребенка до и после курса тренировки мозга, она наверняка вырастет. Значит ли это, что упражнения для мозга заставляют детские стопы расти? Вряд ли.
Существует также немаловажный «Хоторнский эффект» — вариация эффекта плацебо. Дело в том, что испытуемые, которым уделяют много внимания и за которыми (с их ведома) наблюдают, покажут улучшение результатов деятельности вне зависимости от того, в какой области проводится исследование. Так что, возможно, мы не становимся умнее благодаря магическому эффекту упражнения — просто уже само приятное ощущение, что находишься в центре внимания, делает свое дело. (Как если бы вы провели целый год, думая исключительно о собственном мозге. Хм-м-м.)
Ну и наконец, встает вопрос переноса навыка: тренировка улучшит ваши результаты только в конкретной игре — или же поможет и при решении других задач? Этот вопрос — действительно крепкий орешек. Конечно, радостно набирать все больше баллов в компьютерной игре для мозгов. Но чаще пользователи все же играют не ради самой игры: они хотят улучшить память и время реакции, научиться лучше видеть причинно-следственные связи в реальной жизни. Но происходит ли такой перенос — доказать не легко.
Возвращаясь к аналогии с телесным развитием: проще простого увидеть, как результат физических упражнений переносится на задачи реальной жизни. Вы не будете качать пресс и ждать, когда же вырастут бицепсы или станет упругой попа, потому что назначение упражнений для тела обычно вполне очевидно. Все понимают, что упражнение приносит пользу некоей части тела — и определенно не той, на которой вы просто лежите во время тренировки. Однако если вместо подъемов туловища вы сделаете 100 отжиманий, в тонус придут и руки, и пресс, потому что вам придется держать туловище ровно, а значит, мышцы корпуса тоже включатся в работу.
Эффект от занятий бегом еще более комплексный: помимо работы с несколькими главными группами мышц, они тренируют сердце и легкие. Если вы регулярно будете бегать, вам станет легче не только подниматься по лестницам, но и плавать или, например, играть с детьми в футбол. И наоборот: тем, кто занимается плаванием или футболом, будет легче бегать. Эффект кардиотренировок не просто переносится на работу определенных зон тела, они укрепляют состояние здоровья организма в целом.
Исследования, наподобие проведенного Магуайер (в котором водители такси проходили тест «Знание»), показали, что нагрузка на определенные области мозга развивает соответствующие участки нейронных цепей. Пока вы продолжаете заниматься, эти связи становятся все сильнее, все лучше работают, вы можете все продуктивнее ими пользоваться. Но Магуайер нигде не говорила, что, развивая гиппокамп, водители такси становятся в целом умнее. Гиппокамп опытного таксиста можно сравнить с крепким как камень прессом только что потренировавшегося спортсмена (чем таксисты, к сожалению, точно не могут похвастаться). Авторам программ для тренировки мозга хотелось бы создать интеллектуальный аналог кардиотренировок: чтобы прорабатывались базовые, лежащие в основе любых видов мышления навыки — и, соответственно, улучшалась работа ума в целом.
Однако найти «мозговой» эквивалент кардиотренировкам оказалось сложно. Оперативная память — способность удерживать в голове информацию, пока принимается решение о дальнейших мыслях и действиях, — один из наиболее полно изученных кандидатов на эту роль. Она задействуется практически во всех сложных задачах, которые решает мозг. Вероятно, именно поэтому по результатам теста на ее развитие можно предсказать уровень общего интеллекта и способность к логическому мышлению. Если бы можно было улучшить работу оперативной памяти — соответственно, и мышления в целом, — возможно, лучше заработала бы вся система, и человек стал бы чуточку умнее.
Звучит вполне правдоподобно. Видимо, потому ученые и провели огромное количество исследований, пытаясь понять, можно ли натренировать оперативную память; а если можно — сделает ли это человека в целом умнее. Проблема в том, что, хотя по результатам одних исследований вместе с оперативной памятью улучшаются показатели интеллекта и общей работы мозга — другие эксперименты, даже полностью повторяющие предыдущие, показывают, что не происходит вообще ничего. Поэтому некоторые исследователи, например Чарльз Хулм из Университетского колледжа Лондона, полагают, что все это — лишь пустая трата времени.
Хулм и его коллега, Моника Мелби-Лервог из Университета Осло, недавно проанализировали результаты около 80 исследований тренировки оперативной памяти, многие из которых демонстрировали рост общего интеллекта всего через несколько недель занятий. По результатам метаанализа, в ходе которого упомянутые исследования объединили и проанализировали как одно, все полученные эффекты практически свелись к нулю. Единственный реальный результат — очень незначительное врéменное увеличение успешности непосредственно в используемой игре. Так что развитие оперативной памяти нельзя назвать аналогом кардиотренировки для мозга — как бы того ни хотелось нам и производителям развивающих игр.
«Короче говоря, все это полная ерунда, и людям стоит забыть об этом», — заявил Хулм по телефону. К счастью, говорил он не об идее изменения мозга: он согласен, что мозг возможно стимулировать, если вдумчиво выбирать, какие именно познавательные навыки развивать в первую очередь. «Тренируясь решать определенную задачу, вы разовьете навык решения этой конкретной задачи, — говорит Хулм, — но обещают-то они не это. Они говорят: решайте определенную задачу, и разовьется все! А это а) весьма маловероятно и б) просто неправда, если оценить все уже имеющиеся доказательства».
Впрочем, Сьюзан Джегги из Калифорнийского университета в Ирвайне не согласна с ним. Она провела собственный метаанализ — и через Skype рассказала мне, что обнаружила ровно обратное: небольшое, но существенное увеличение показателей лабораторных измерений общего интеллекта после тренировки оперативной памяти.
«Я все больше и больше убеждаюсь, что действительно происходит перенос на другие навыки, которые зависят от оперативной памяти: логическое мышление, понимание прочитанного и решение математических задач», — утверждает она. На самом деле, улучшения регистрируются практически во всех областях, где используется оперативная память. «А вот отразится ли это на учебных успехах — другой вопрос. У нас мало данных касательно того, влияют ли подобные улучшения на показатели деятельности в реальной жизни». Вот о чем стоит задуматься всем, кто планирует ежедневно посвящать 20 минут своего времени подобным играм. Так ли важно для нас, кто прав в этом споре ученых, если даже в контролируемых лабораторных условиях так сложно увидеть разницу? Как после этого можно надеяться хоть на какие-то изменения в реальной жизни?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
