Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
* * *
Я валялась в кровати, страдая от действия молочной кислоты, в простонародье именуемой крепатурой, — в тот день на фитнесе я выложилась так, словно решила стать мисс Олимпией до открытия пляжного сезона, — и смотрела на голограмму над планшетом. Рядом с последним, на одеяле, лежал флаерок, врученный мне одноглазым афробританцем. Флаер был лаконичен, что мне очень нравилось. На его лицевой стороне на черном, как кожа этого самого афробританца, фоне белыми, как моя кожа, буквами было выведено:
«У вас психологический дискомфорт? Вам кажется, что окружающие вас не понимают? Вы одиноки? Вы вините себя в чем-то? Вам плохо и вы не знаете почему?»
И все. Если бы у флаера не было оборотной стороны, за такую лаконичность следовало бы хорошенько врезать. Да, и что? У вас есть какие-то предложения?
Предложения были на обороте:
«Мисс Нинель, психотерапевт, лингвопрограммист», затем адрес сайта. И больше ничего.
Я запустила руку в сияние голограммы, вытащив клавиатуру, и быстро набрала указанный на флаерке адрес.
На экране появилось красивое женское лицо. Черты мне показались несколько мелкими, зато хорошо выраженными и приятными, более того — в них было что-то из совершенно незнакомого мне мира.
Приемные родители не читали мне сказок, и мое знакомство с миром волшебства началось довольно поздно, когда мой ядовитый характер уже сложился или, по крайней мере, приближался к этому. По крайней мере, цинизм укоренился во мне довольно основательно. Наверно, если бы родители читали мне сказки, я стала бы другой. Детям нужны сказки, без них они вырастают в чудовищ вроде меня. В волшебство можно не верить, но понятие о нем должно быть, чтобы смягчить ядовито-горькое послевкусие от знакомства с реальностью.
Большая часть фэнтези казалась мне унылой, но нашлись произведения, цеплявшие даже меня. Тот же Толкиен (нолдоры такие душки!) или, например, серия одной американской писательницы, на полном серьезе считающей себя ведьмой. Ее фэнтези отличается от других тем, что рисует волшебный мир реалистичными тонами. И эльфы, живущие в этом мире, — циничные сукины дети, прекрасные, подлючие и ядовитые. Такие эльфы мне по душе.
И такой была моя новая знакомая.
— Добрый день, — подмигнула она. — Что, проблемы достали?
— Типа того, — кивнула я. — Я — Рания.
— Убиться об дверь, — заявила мисс Нинель. — Детка, если ты Рания, то я — китайская провидица Пин Гвин.
Наверно, другой бы на моем месте психанул — что она себе позволяет?! Но мне такое общение неожиданно понравилось. Когда тебе хамят с порога, можно не стрематься и хамить самой.
— Вы тоже на психотерапевта похожи, как кукушка на палату лордов.
— Хреновое сравнение, — парировала мисс Нинель. — У палаты лордов с кукушкой есть как минимум одно несомненное сходство. Кукушка считается глупой птицей, хотя на самом деле она просто подлюка. К тому же бесполезная. Похоже на нашу верхнюю палату, не находишь?
Я улыбнулась — ух ты! А она не промах!
— А ты не промах, — сказала она. — Сдается мне, между твоих симпатичных ягодиц скрывается то еще жало. Я люблю таких. Хочешь, кое-что расскажу про тебя, а?
— Да что вы про меня знаете? — удивилась и, пожалуй, слегка испугалась я. — Вы ж меня в первый раз видите…
Но мне уже было интересно — так интересно, как никогда ранее.
— Больше, чем ты думаешь, детка, — подмигнула Нинель. — Твои родители — богатые муслимы, врачи, скорее всего, но ты их терпеть не можешь, хотя вроде и не за что — материально они тебя обеспечивают и даже, по их мнению, искренне любят.
Я навострила уши: мне ее слова понравились.
— Ты не задаешь вопросов, как я догадалась, — продолжила Нинель, — а потому заслуживаешь ответов. Рания — суннитское имя, а запрос с твоего планшета идет из квартала, заселенного выходцами из Индостана — индусами, пакистанцами, афганцами. Афганцы в люди редко выбиваются, чего не скажешь об индусах. Значит, либо Пакистан, либо спорные территории — Джамму, Кашмир, Пенджаб. Выходцы из этих земель чаще всего связывают свою профессиональную деятельность с медициной. У тебя свеженький голографический планшет, переделка «Востока» от «Вертю»…
Она наморщила лоб, став от этого еще привлекательнее. Вообще у Нинель была очень приятная, живая мимика. Такие люди не столько красивы, сколько притягательны, очаровательны, сексуальны…
— Предположу, что твой отец либо пластический хирург, либо фармацевт.
— Отец пластический хирург, — кивнула я. — Мать фармацевт.
— Не сомневалась в том, что я умна и проницательна, — мило улыбнулась Нинель. — Я знаю твою самую главную тайну. Продолжать?
— Да, конечно! — быстро закивала я.
— Наверно, ты видишь странные сны, — сказала она, и я вновь кивнула. — В них почти не бывает кошмаров, но когда они приходят — это тягучее, засасывающее ощущение хтонического ужаса, не имеющее материального облика. Ни вида, ни вкуса, ни запаха…
Действительно, она опять попала в точку: пару раз у меня были именно такие кошмары! Без какой бы то ни было картинки — просто ощущение всепоглощающей безнадежности, густо замешанной на дьявольской ненависти.
— Откуда вы знаете? — спросила я. — Кто я?
— Вот спорим, что этого вопроса ты еще не задавала никому, даже себе? — Казалось, Нинель эта ситуация забавляет. — Ты спрашивала себя: почему я такая? Откуда во мне столько ненависти, жестокости, причем беспричинной, разрушительной, смертельной? Но никогда не спрашивала, кто ты…
Она улыбнулась и спросила:
— Можно я закурю?
— Иншалла, — ответила я. — Я даже дыма вашего не почувствую, я передачу запахов блокировала. Могли бы и не спрашивать…
Нинель достала откуда-то тонкий длинный мундштук с такой же тонкой черной сигаретой. Вспыхнул огонек, кончик сигареты затлел. Я удивилась — на фрика Нинель не походила, а кто сейчас курит обычные сигареты, не электронку? Фрики и нищеброды…
— Так вот, о тайнах, — продолжила Нинель, выпуская почти прозрачный дым. — Дети, даже новорожденные, обладают прекрасными способностями к запоминанию. Их память похожа на только что отформатированный диск. Это факт общеизвестный, но есть еще один. Как ты знаешь, можно восстановить информацию даже с отформатированного диска. Дело в том, что при форматировании удаляются только заголовки, позволяющие извлекать информацию, но не сама информация. Диск лишь кажется чистым — на деле он полностью заполнен. Суть в том, что с детским мозгом то же самое. Я скажу тебе, что скрывают современные нейробиологи: реинкарнация с научной точки зрения практически доказана, но не обоснована теоретически. Она никак не встраивается в картину мира, созданную предыдущими поколениями ученых. И эти данные просто замалчивают.
— Мне иногда снится снег, — сказала я. — Но я никогда не видела снег… такой снег. Только по телевизору, но…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
