В челюсти Нумеона вспыхнула кинжально-острая боль. Из-за периферии зрения поползли черные тени, и Ксенут Сул исчез за облаком тьмы. Прежде чем потерять сознание, Нумеон успел услышать, как Несущий Слово выкрикивает приказы.
— Всему экипажу, отразить абордаж. — Голос звучал спокойно, словно Несущий Слово ожидал этого. — Они нас нашли. Ни один Ультрамарин, ступивший на борт, не должен остаться в живых.
Слова растворились в тумане забытья, и Нумеон погрузился в благословенную тьму, где были только гул сирен и топот ног…
Глава 5
Освободители
«Демагог», эсминец типа «Охотник», Ультрамар
Переборка с грохотом рухнула на палубу. Раскалившиеся добела края несколько мгновений светились, но вскоре начали гаснуть, пока снова не стали тусклым черным металлом. Из образовавшегося неровного отверстия вышел Инвиглио, ведя за собой ударный отряд Отмеченных Красным.
В узком коридоре перед ними стояла кромешная тьма. Ультрамарины сами отключили основные источники энергии, проникнув на корабль Несущих Слово, а резервных мощностей не хватало, поэтому продвижение в сумраке входило в их планы.
«Демагог» был гораздо меньше «Темной клятвы», он принадлежал к классу эсминцев и имел куда меньший экипаж. Пропустить его было легко, и Инвиглио так и не понял, как госпоже капитану на борту «Вызова Калта» удалось его обнаружить. Но, несмотря на размер, предателей на нем было достаточно.
Первым их увидел Брахей:
— Враги!
Ультрамарин вступил в бой, выдав из болтера короткое стаккато. За очередью последовали приглушенные крики: дульное пламя выхватило из темноты двух предателей, но через мгновение свет умер, и они вместе с ним.
— Убиты двое! — гаркнул он, извлек пустой магазин и быстро вставил новый.
— Вперед! — приказал Инвиглио и побежал, пригибаясь, чтобы не стать легкой мишенью.
Невий, вполглаза следивший за ауспиком, предупреждающе крикнул, и в этот самый момент перед ними взметнулась буря снарядов.
Они били в пол и стены вокруг Ультрамаринов, словно раскаленный латунный дождь. Инвиглио успело царапнуть по наплечнику, а на наголеннике образовалась вмятина от не пробившего броню снаряда, пока он не прижался к стене коридора.
Другие последовали его примеру: Брахей, Гордианий и Петроний слева, он с Невием справа.
Два предателя, убитых Брахеем, оказались приманкой, призванной заманить Ультрамаринов в узкий проход.
Инвиглио мысленно обругал себя за глупость и на секунду задумался, что его силы уже на исходе, а значит, эффективность их отряда скоро начнет снижаться.
— Петроний, — позвал он по воксу, — организуй нам укрытие.
Он пометил атакующую позицию на общем ретинальном дисплее.
Массивный Ультрамарин вышел из-за узких арматур, за которыми прятался отряд, и выстрелил из мелтапушки по кабелям и бронеплитам потолка. Его труды были вознаграждены снарядом в грудь, раздробившим кость и едва не оторвавшим плечо.
Брахей и Гордианий оттащили раненого легионера в сторону, а секунду спустя на пол коридора рухнула часть потолка вместе с бронепластинами, кабелями, трубами и адамантиевыми арматурами.
Инвиглио и остальные заняли места за импровизированной баррикадой, там позиция была гораздо лучше и можно было сражаться в полную силу. К ним даже присоединился Петроний, он пристроил один из обломков в качестве опоры для мелтапушки и направлял во врагов длинные импульсы сфокусированного электромагнитного излучения.
Все закончилось быстро: трем нападавшим оказалось не под силу справиться с превосходно обученными Ультрамаринами.
Брахей пинками раскидал обломки, послужившие укрытием, пока Инвиглио оказывал Петронию первую помощь, чтобы тот мог сражаться одной рукой.
— Сменить оружие, — приказал командир, и Гордианий с Петронием подчинились.
Выдав Петронию болт-пистолет, Инвиглио хлопнул массивного Ультрамарина по плечу:
— Готово.
Петроний кивнул, и они немедленно продолжили путь.
Отмеченные Красным уже проходили мимо трех трупов Несущих Слово, когда в ухе Инвиглио затрещал вокс. Внутри герметичного шлема слова, огражденные от постороннего шума, звучали как-то мертво.
— Сержант, — сказал он, распознав идентификатор, загоревшийся на ретинальном дисплее.
Не вставая в полный рост, Инвиглио поднял кулак, приказывая товарищам остановиться.
— Параметры задания изменились, — ответил сержант. Фоном рычали болтерный огонь и рассерженный рев цепного оружия.
— Слушаю.
По его следующему бессловесному приказу отряд занял оборонительную позицию.
Вдруг под потолком взревели сирены, а красные аварийные лампы придали сумраку кровавый оттенок.
— Главная цель загружена на твой ретинальный дисплей, — сообщил сержант, и в левом углу линзы появились новые координаты и планы корабля.
— Разрешите спросить, — сказал Инвиглио.
— Слушаю, — спокойно отозвался сержант, несмотря на то что явно был занят бурной перестрелкой.
— Апотекарион? На борту есть раненые союзники?
— Нет. Теоретически: пленники. — Он на мгновение замолчал. — Несущие Слово вряд ли их там лечат, Вит.
— Так точно, — ответил Инвиглио. Он давно знал сержанта, но до сих пор не привык к его неформальной манере иногда обращаться по имени. В любом случае вывод был очевиден.
— Поспеши, — добавил сержант перед тем, как отключиться. — Мы привлекаем к себе слишком много огня.
— Параметры задания обновлены, — сказал Инвиглио остальным, когда они продолжили путь. — Теоретически: высока вероятность, что на борту есть дружественные легионеры.
— Практически, брат? — спросил Брахей.
Инвиглио поймал его взгляд и твердо ответил:
— Мы вытащим их с этого корабля, а потом отправим его обратно в ад.
Из-за следующего поворота послышались крики, но как Инвиглио ни хотелось сразиться с Несущими Слово, у него был приказ.
— Левый коридор, — объявил он и повел товарищей в сторону апотекариона, прочь от сражавшихся. Он бросил взгляд влево, на ауспик Невия. Экран только что заполнили темно-зеленые точки биосигналов. — Скорее, братья.
Нумеон потерял сознание от силы на пару минут, но, когда снова очнулся, Ксенут Сул уже исчез.
Он понимал, что вряд ли сумеет спасти других пленников, поэтому был вынужден действовать прагматично.
Одна рука уже была свободна, и он развязал путы на второй, на что потребовалось несколько минут: хотя путы представляли собой простые кожаные ремни, пальцы никак не слушались.
Снять ремни на лодыжках оказалось тяжелее, и он все время посматривал на вход в скотобойню, стараясь не думать об ужасах, творившихся в этих грязных желтовато-белых стенах.
