– Я не ошибся! Теперь, Володя, это ваша доля. Вот так он давно уже не светился.
Федор Михайлович повозился в кресле, устраиваясь поудобней. Владимир попытался положить все еще сияющий камень обратно на красный бархат шкатулки, но дед остановил его.
– Пусть пока побудет у вас на руках, а я введу вас в курс дела.
Это было после революции и гражданской войны. Не удивляйтесь. Мне давно уже за девяносто. Мне этот камень достался более семидесяти лет назад. Это очень странная и необычная история. Шел тридцать шестой год. Я уже несколько лет служил в Красной Армии, так она тогда называлась, водителем у известного военспеца. Происходил он из интеллигентной семьи потомственного военного, еще с Гражданской войны по какой-то неизвестной мне причине находился на службе у большевиков. А последние годы он служил главным инспектором сухопутных войск. Чаще всего моя служба заключалась в бесчисленных поездках по боевым частям, куда он ездил с инспекционными проверками. Так что поколесить пришлось немало. Ко мне он относился ровно, хоть и выдерживал дистанцию между высоким чином комбрига и простым водителем, но в дальних поездках все случается: и задержки, и совместная трапеза.
В тот день я привез его к генеральному штабу, и пока он был там, я возился с машиной, вроде что-то подкручивал. И тут появился мой начальник, чернее ночи. Что уж там случилось в штабе, не знаю.
И когда он садился в машину, выпала у него на землю одна вещичка, черный камушек с веревочкой, а я был с его стороны, заметил и подобрал, чтобы вернуть хозяину. А камень и засветился вот таким же малиновым светом, да так, что я просто обмер, не веря своим глазам. Да и сам комбриг видно очень удивился. Забрал у меня камень, и еще долго посматривал на меня както странно, словно собираясь сказать что-то важное, да не решался. А на следующий день он вот так же надел мне на шею этот камень со словами:
– Теперь ты – хранитель. Держи на шее, никто его и не заметит, а он будет хранить тебя. Этот камень переходит только тому, кто чист душой и сердцем, и обладает он какой-то очень древней магией, хранит хозяина, его дом и ждет своего предназначения. Тем же вечером комбрига арестовали прямо дома. А наутро забрали и меня, и камень не помог. Но при личном обыске у меня на самом деле этот камень никто не заметил. И так все годы, пока он был на груди. Удивительно, но факт. А досталось мне за эти годы – пять лет лагерей, потом война, штрафбат. Но то, что камень хранит хозяина, как оберег, я даже не сомневаюсь. Я и лагеря, и всю войну прошел на передовой без единой царапины, а ведь начинал в штрафбате, и полегли там почти все. Войну закончил с орденами и мог сам строить свою жизнь. Осторожно пытался узнать судьбу моего бывшего начальника, да, видно, сгинул он в той мясорубке. И уже после войны, когда у меня появилась возможность, я занялся камнями вплотную. Сначала я окончил горный институт, а в дополнение прослушал курс лекций по минералогии у знаменитого профессора Милославского, даже пару раз поучаствовал в геологических экспедициях, чтобы пощупать разные камни своими собственными руками. Так вот, по справочникам выходило, что этот камень – благородный черный опал. А черному опалу с давних времен приписывают магические и мистические свойства. И самый известный из таких опалов – драгоценный камень царицы Савской. И если вы поищите в литературе, то узнаете, сколько таинственных и загадочных историй связывают с тем опалом. Так вот, внешне камень, что ты держишь в руках, на самом деле очень похож на опал, особенно своей темно-красной игрой цветов, этим малиновым свечением, которое называют опалесценцией. Правда, настоящая опалесценция намного слабее вот этого чудесного свечения.
И он показал на искрящийся незабываемыми красками камень.
– Но у опала значительно ниже плотность и твердость. Я разыскал сведения о подобных камнях, именно о подобных и не более, в книге Альфонси «Лапидарий». Затем я умудрился провести лабораторные исследования камня. Аккуратно, совместно с другими камнями, чтобы не дай Бог кто-нибудь не узнал о моем самоцвете. И кристаллография показала, что это не опал, а касситерит9 – оловянный камень, правда с примесью еще и окислов разных металлов. Ко всему прочему лабораторные исследования камня обнаружили явление слабой ионизации воздуха и наличие молекул благовоний в воздухе в его присутствии. Я узнал, что в виде драгоценного самоцвета, в котором так дивно струится этот малиновый свет, касситерит (отсюда, наверное, и его название) вообще встречается крайне редко и стоит огромных денег.
И единичные экземпляры таких камней добывались только в Англии, в Корнуолле. Именно там еще в римские времена находились такие камни в разрабатываемых оловянных копях. И думается мне, что и по этой в том числе причине Юлий Цезарь так стремился захватить Британию.
Но дело даже не в его стоимости. Многое случалось в жизни, а он все время меня оберегал. И в доме с ним всегда хорошо: свежо, уютно и легко дышится. Повидимому, в этом его предназначение, а если и есть еще какое-то другое, то пока не востребовано. И как бы вам ни казалось все это невероятно, но факт есть факт. Вот этот камень. До этого разные люди бывали в моем доме, но ни для кого он не светился. Правда, я никогда никому его и не показывал, самым близким тоже, даже любимой правнучке, но проверял неоднократно, для других не светится. Просто черный камень и все. А вот вам, Владимир, засветился.
Я это еще вчера заметил. Значит это – знак! Теперь я передаю камень вам, со временем все почувствуете сами. И никаких обязанностей это на вас не возлагает. Может быть, сохранить чистоту души, да особо о нем не распространяться. Быть может, вам и раскроется его полное предназначение, кто знает. А если придет пора передать его следующему хранителю, сами поймете когда, и он подскажет.
А теперь надевайте камень на шею и носите, и никто на вас его не увидит, если вы этого не захотите.
– Но почему мне? И это так неожиданно.
Владимир изумленно смотрел на деда.
– Теперь он будет так светиться только вам. И то не всегда. Носите на шее, временами пусть лежит в этой шкатулке. Я ее тогда же и заказал знаменитому уральскому камнерезу. Именно для периодического хранения камня, словно он должен какое-то время спокойно полежать. Да сами все почувствуете.
Федор Михайлович осторожно взялся за шнурок, поднял камень и аккуратно через голову надел его на шею Владимиру.
– Хранитель объект сдал, – чуть улыбнувшись, сказал он.
– Хранитель объект принял, – совершенно серьезно сказал Владимир.
Он только сейчас осознал всю необычность момента и меру ответственности, что так неожиданно взвалилась на него дедом.
– Я вам еще позвоню, а теперь идите, да хранит вас бог, а о собаках не беспокойтесь, я что-нибудь придумаю, – подытожил дед, поднимаясь из кресла. Он проводил Владимира до калитки. Около калитки стояла пожилая женщина, очевидно дедова соседка, что пришла на очередную уборку в доме.
