Взрыв раздался через минуту и тринадцать секунд после того, как Володько заметил бомбу на экране. Три с половиной килограмма самодельной взрывчатки на основе селитры выбили все окна вместе с рамами в цокольном этаже здания, но окна второго этажа уцелели, лишь некоторые треснули, потому что в них вместо обычного стекла стоял, в целях безопасности, триплекс.
Бетонная плита забора, выходящего на Автопроездную улицу, рухнула и раскололась, открыв доступ во двор института и выход из него куда угодно. Взрывная волна снесла со своих мест всю аппаратуру в двух лабораториях, уничтожила все компьютеры, перевернула столы. Как и рассчитывали «террористы», виварий с животными остался неповреждённым, разве что выбило стекла в окнах и в одном месте сорвало решётку с окна. Но произошло то, о чём Семён с друзьями не думали совсем: взрывная волна сорвала с места и опрокинула шкаф с распределительными электрическими щитками, и два оборванных кабеля сомкнулись между собой. Именно эти кабели вели к блоку дистанционного управления замками во всех отсеках вивария: с инфицированными животными, с зомби и с просто живыми. И все двери до единой открылись. В обоих контурах безопасности. Случилось то, чего случиться не могло. Шанс, что так выйдет, был один на миллион, и именно он выпал сегодня.
Затем в здании погас свет, а резервное освещение не включилось, потому что запасной генератор стоял в той же комнате цокольного этажа, где и шкаф-распределитель, и он был непоправимо повреждён взрывом.
Во всем здании с потолка посыпалась штукатурка, по всем коридорам пронеслась волна пыли.
— Мать твою! — Николай Минаев нырнул за стойку пульта.
Сработали инстинкты, приобретённые в Чечне. Олег оказался рядом с ним.
— Что это?
— Взрыв у нас, — заявил Николай. — Проверь Рината, как он, хотя взорвалось с другой стороны. Вызывай всех подряд, я проверю, что делается. Затем идите с Ринатом в обход по территории, посмотрите, что там и как, встречайте ментов и пожарных.
— Понял.
Николай вытащил из ящика стола длинный тяжёлый фонарь, которым при желании можно было пользоваться и как дубиной, зажёг его. Луч с трудом прорывался через завесу пыли. Скорее по привычке, чем по необходимости он расстегнул кобуру с пистолетом и положил на него руку.
— Я пошёл. Связь по рации.
Володько уже вызывал Рината. Николай вышел из-за стойки, пересёк вестибюль. Под подошвами тяжёлых ботинок хрустела штукатурка, осыпавшаяся с потолка. Минаев посветил фонарём вверх и увидел, что местами вместо белого потолка виднелась деревянная дранка. Здание было старым, и перекрытия между этажами были деревянными. Хорошо, что пока пожара не было.
Начать осмотр он решил с цокольного этажа, где были лаборатории. Он справедливо полагал, что то, что охраняется лучше всего, должно быть проверено в первую очередь. Лестница в цокольный этаж вела прямо из вестибюля, всего один пролёт. Дверь туда была заперта, но у Минаева были ключи. Он отпер её, открыл, зашёл в коридор полуподвала. Там пыли было намного больше, видимость в свете луча фонаря была метров пять. Зато слышимость была хороша, и то, что Николай услышал, больше всего напоминало ему фильм про джунгли. Орали обезьяны.
Обезьян Николай не то чтобы не любил, но и доверял им не очень. Странный зверь, привезённый непонятно откуда, крикливый и бестолковый. Что-то мелькнуло у Николая почти под ногами, и он уронил туда луч фонаря. Крыса бежала вдоль коридора, причём её спинка в свете луча отливала ярко-красным, а за ней оставался кровавый след. Крыс Николай терпеть не мог, и его брезгливо передёрнуло. Но всё же он пошёл вперёд, дальше.
Больше всего его беспокоило, не начинается ли где-нибудь пожар. Мебель в лабораториях была деревянной, да и кто знает, какой химией товарищи учёные пользовались? И у генератора есть запас солярки. И сам генератор запустить неплохо было бы, хоть он должен был включиться сам. А животными пусть занимаются те, кому положено ими заниматься.
Ущерб на этом этаже был немал. Пара дверей были выбиты взрывной волной и лежали в коридоре, под ногами хрустело стекло с потолочных плафонов. Однако металлические двери справа были целы, и даже печати на них уцелели. Там хранились в герметичных специальных шкафах «культуры», и именно это помещение следовало охранять с особым тщанием. Николай вздохнул с облегчением: комнаты с «культурами» уцелели. Снова в свете фонаря пробежала крыса, затем за ней ещё одна, в пятнах побуревшей крови, и двигалась она медленно и как-то странно, неуклюже, раненая, наверное. Обе не обратили на Николая ни малейшего внимания.
В комнате слева от коридора визг обезьян неожиданно усилился и превратился в настоящую истерику.
— Чего разорались? — рявкнул Николай, скорее для того, чтобы подбодрить самого себя, чем заставить обезьян замолчать.
Они и не замолчали. На поясе у охранника висела телескопическая дубинка, и он вытащил её из чехла. Минаеву не нравилось, как орали обезьяны, и он решил, что если что, то разгонит их дубинкой. Он толчком раскрыл до конца приотворённую дверь и вошёл в тёмный зал лаборатории. Повёл фонарём слева направо и обратно. Обезьян в комнате было много. Почему-то были открыты все автоматические двери в виварий, хотя, насколько Минаев помнил, они должны были блокироваться в случае каких-то проблем. Уже нехорошо, что-то пошло не так, как следовало. Обезьяны сидели на столах, шкафах, смотрели куда-то вниз и орали как резаные. Внизу, на полу, были ещё обезьяны, некоторые из них явно выглядели тяжелоранеными, хотя при этом на первый взгляд их это не слишком заботило.
— И чего? — спросил Николай сам себя и вдруг почувствовал, как в правую его руку, в которой была зажата дубинка, вцепилось что-то острое. Он посмотрел вниз и увидел буквально повисшую у него на руке обезьяну, вцепившуюся зубами в его плоть. Кровь текла по ладони, стекая прямо на её оскаленные зубы.
— Ах ты, сука!
Удар тяжёлого фонаря проломил обезьяне череп, и её труп свалился на пол. Крик в лаборатории усилился так, что у Николая уши заложило. Он глянул на руку — не слабый укус, кровь изрядно течёт, хотя могло быть и хуже. Всё же это не горилла, маленькая мартышка, и клыки у неё мелкие. А в зале лаборатории вдруг началась суета. Две из сидевших на полу обезьян бросились на своих товарок. Те заорали, заметались по столам и шкафам. Одна из нападавших обезьян сумела вцепиться убегавшей в шерсть и начала яростно кусать свою визжащую и вырывающуюся жертву.
— Да провалитесь вы! — заорал Николай, выскочил за дверь, захлопнув её за собой.
Не хватало ещё, чтобы ещё какая-нибудь из этих рехнувшихся от взрыва обезьян в него вцепилась. И вообще, ему была нужна аптечка из караульного помещения. Следовало продезинфицировать рану и перевязать. А вообще, по-хорошему, попозже надо бы и врачу показаться. Если только тот не пропишет курс уколов от бешенства — этого для полного счастья не хватало.
Дегтярёв Владимир Сергеевич 19 марта, понедельник
Владимир Сергеевич пил чай у себя на кухне, читая материалы по последним наблюдениям, когда зазвонил телефон. Звонил Оверчук. Владимир Сергеевич выслушал безопасника, мрачнея лицом с каждым его следующим словом.
