— Да, сэр, — облегченно вздохнул Гидеон, потому что на этот раз ему не пришлось лгать.
Он тоже получил наследство, хотя и не так молниеносно, как Пенторп. Весть о трагической гибели Джека долгих шесть недель гонялась за ним по просторам Европы. Невзирая на это, Гидеон сначала все-таки заехал в Таттерсол, справедливо полагая, что дядюшка Пенторпа захочет узнать подробности смерти любимого племянника. Виконту даже не приходило в голову, что весть о кончине друга еще не дошла до родственников, но вскоре он убедился в этом. Потери при Ватерлоо составили 4о — 5о тысяч человек, и некоторые семьи так никогда и не получили официального уведомления о смерти отца, брата или сына. Многие пропали без вести и считались погибшими, но извещения об этом придут через несколько месяцев.
Эта мысль сразу отрезвила Гидеона, однако один взгляд на молчаливую красавицу и ее сияющего родителя придали ему уверенности. Разумеется, виконт был человеком чести, но как кавалерийский офицер привык идти по пути наименьшего сопротивления, принимая вызов и хватаясь за любую представившуюся возможность. Поначалу Гидеон собирался сразу открыться Сен-Меррину, но встреча с леди Дейнтри изменила его намерения. Узнай граф о принадлежности гостя к семейству Девериллов, он непременно выставил бы его. Поэтому Гидеон решил сыграть роль Пенторпа, чтобы получше узнать леди Дейнтри.
Понимая, что Сен-Меррин с нетерпением ждет новостей о дядюшке Пенторпа, Гидеон собрался с духом и произнес:
— Дядя находится в добром здравии и хорошем настроении.
— Все еще в седле, — удовлетворенно заметил хозяин. — Правда, его мучает подагра. Весной он прислал мне письмо, в котором жаловался на болезнь. Да, Олли слишком жалеет себя. Думаю, длительная прогулка верхом излечит его от всех недугов. А каким отменным охотником был старый Олли! Теперь же мой друг сидит в кресле и жалуется на подагру. Думаю, Олли искренне обрадовался твоему приезду. Он всегда был недоволен твоей привычкой откладывать дела в долгий ящик. Однако с этого момента все изменилось, верно?
— Да, сэр. Леди Тэт… э… моя тетушка тоже в порядке, — поправился Гидеон, меняя тему разговора, потому что прекрасно знал мнение собеседника об этой даме.
Сен-Меррин недовольно поморщился:
— Не выношу этой женщины. Именно она, постоянно ворча и жалуясь, превратила беднягу Олли в мелочного тирана. Кроме того, эта женщина подарила моему другу одного-единственного ребенка, а Олли уже слишком стар, чтобы завести второго. Я не раз советовал ему взять бразды правления в свои руки. Разве это дело, когда всем верховодит женщина? Помни, парень, — Сен-Меррин оглянулся на дочь, — уступишь им однажды, и они сядут тебе на шею.
Подавив смешок, Гидеон тоже посмотрел на леди Дейнтри, но обнаружил, что она вовсе не раз делает его веселья. Ее прелестные губки недовольно сжались, изящный подбородок подался вперед, выдавая упрямую, своевольную натуру своей хозяйки.
Явно заинтригованный такой резкой переменой, Гидеон все же улыбнулся девушке, затем снова обратился к графу:
— Меня не так-то легко запугать, сэр.
— Да, действительно, по внешнему виду ты не похож на подкаблучника, — удовлетворенно заметил Сен-Меррин. — Пойдем, познакомишься с новой семьей. Дейнтри, не стой как вкопанная и, черт побери, сними свою накидку! Интересно, куда ты собралась?
— В конюшню, папа.
— Глупость какая! Лучше познакомься с человеком, за которого тебе предстоит выйти замуж, и чтобы я больше не слышал о конюшне.
— Я обещала Чарли и Мелиссе, как только кончится дождь, поехать с ними на прогулку. Небо уже прояснилось.
— Пошли в конюшню дворецкого! — рявкнул Сен-Меррин, направляясь к лестнице. — Вовсе не нужно ходить туда самой. Что за плебейская привычка!
Старик распалялся все больше и больше, но Дейнтри держалась с достоинством, не делая ни малейшей попытки снять накидку или опустить глаза. В самую последнюю минуту, когда граф уже был готов взорваться, она спокойно сделала реверанс, по-прежнему не отрывая глаз от Гидеона.
— Чертова болтушка, — проворчал старик, оглядываясь через плечо на гостя, чтобы увидеть его реакцию. — Должен сразу же предупредить тебя, Пенторп, — ее голова забита всякой фемииистской чепухой. Надеюсь, скоро ты выбьешь из нее эту дурь, но все же тебе следует знать, против чего бороться.
— Разумеется, всегда нужно знать позицию противника, — согласился Гидеон. — Счастлив познакомиться с вами, леди Дейнтри.
Девушка выпрямилась.
— Да? А вы оказались выше, чем я предполагала. Я знакома с лордом Таттерсолом, но он невысокого роста. Поэтому я считала, что вы будете гораздо ниже.
— Надеюсь, вы не разочарованы?
Дейнтри изумленно округлила глаза, и Гидеон едва удержался от смеха. Сен-Меррин, не давая дочери возможности сказать очередную дерзость, рявкнул:
— Какая разница — разочарована не разочарована? Где твоя мать? Нужно представить ее Пенторпу, если, конечно, она не легла. — Граф подмигнул гостю: — Не секрет, что моя жена, как и старина Олли, постоянно жалуется на недомогания. За ней по пятам ходит кузина, и жена с пущей убедительностью демонстрирует той свои болезни. Скажу тебе честно, парень: если бы мне приходилось каждый день смотреть на уродливую физиономию кузины Этелинды, я бы наверняка молил бы Бога, чтобы он взял мою душу.
— Мама и тетя Офелия в гостиной, папа, — ответила Дейнтри и так резко повернулась, что взметнулась накидка, затем, оглянувшись, добавила: — Вы должны знать, Пеиторп, что я была помолвлена уже три раза и всегда плакала перед свадьбой. Сен-.Меррин грубо схватил дочь за руку и повернул к себе.
— На этот раз дело решенное. Не забывай об этом. Честное слово, девочка моя, я сыт тобой по горло!
Гидеон понимал, что не имеет права вмешиваться в спор между отцом и дочерью, но испытывал огромное желание встать на защиту девушки. К его удивлению, граф сам отпустил дочь. Сверкнув глазами, леди Дейнтри твердо произнесла:
— Обещаю не переживать на этот раз, папа. Но мой жених должен знать и мои дурные качества, ты ведь сам не раз говорил об этом.
— Конечно, — взорвался Сен-Меррин. — Но если ты надеешься, что Пенторп начнет рыдать и кусать подушку, узнав о твоей глупости, то ошибаешься. Пенторп — благовоспитанный молодой человек.
Гидеон с трудом удержался, чтобы не спросить у леди Дейнтри о трех расторгнутых помолвках. Ему почему-то хотелось поддразнить ее. Девушка оказалась умна, вспыльчива, своенравна. Отец был явно не в состоянии справиться с ней. Своим поведением она бросила вызов Гидеону, а он не привык отступать.
Между тем леди Дейнтри распахнула двери в конце коридора и, стараясь придать голосу беспечность, сказала:
— Вас ждет сюрприз. Прибыл лорд Пенторп. Можете пожелать мне счастья.
Сен-Меррин недовольно поморщился:
— Не следует так представлять матери джентльмена. Если не можешь сделать как положено, вообще помолчи. Входи, Пенторп.
