– Слушай сюда, Юля Дергач! 11-й «А» – наши враги! И если тебе приглянулся некий красавчик из того класса, то лучше забудь о нем и думать, если собираешься остаться в нашем коллективе! Ясно?
– Ген! А почему они враги? – тихо спросила Юля. – Потому что у нас выиграли?
– Потому что они еще до этого выигрыша нас за людей не держали. Мы для них пришлые уроды и дебилы, которых в их распрекрасной школе поместили в резервацию в виде кабинета труда девочек куковать с Кикишей! А сегодня мы в своем дебилизме еще и расписались! Неужели тебе это не понятно?
– Брось, Генка! – уже решительнее возразила ему Юля. – «Ашки» не виноваты в том, что для нас другого кабинета не нашлось. Их школа не резиновая! Она рассчитана на определенное количество учащихся, а тут мы...
– Нет, вы посмотрите на нее! Она еще их и защищает!! – взорвалась Маняшка. – Ты, Юлька, вспомни, как в столовке чернявая крыса из «А» чуть мой поднос не перевернула! Спасибо Кикише, отчистила мне кроссовки!
– Они точно против нас настроены! Например, сегодня они в гардеробе вешалку нашего класса специально к самой стене переставили, впритирку! – вставила Кузовкова. – Чтобы все мялось! А у меня, например, плащ новый!
– Слушайте, ребята, – устало и уже несколько затравленно произнесла Юля. – А чего вы не вяжетесь, например, к 11-му «Б»?
– А потому что там нормальные пацаны!
– И девчонки тоже! – понеслось со всех сторон.
– То есть вы объявили «ашкам» войну? – удивленно спросила Юля.
– Объявим еще, – опять взял слово Бармаков. – По всем правилам.
– То есть благородные? Исподтишка не станете?
– Не станем! Мы это... какого-нибудь посла выдвинем, который им принесет документ... как он там называется... нота... что ли... Все чин чинарем!
– Идиоты! – Юля покачала головой. – В «войнушку» поиграть захотелось? А ты, Бармаков, небось генералиссимусом себя объявишь?
– Там видно будет! Ты лучше скажи: с нами или против нас?
– Я, Генка, конечно, с вами, потому что большую часть своей жизни провела именно с вами и никогда ничего плохого от вас не видела. Но в военных действиях участвовать не буду! Так и знайте!
– Хорошо! Можешь сохранять нейтралитет, – разрешил Бармаков, – но... имей в виду... если закрутишь-таки роман с их плейбоем – автоматически перейдешь в стан врага!
– Вот это правильно! – подхватила Маняшка, которая любила проводить исторические параллели. – Разве можно представить, чтоб, к примеру, Ярославна взяла бы и вдруг изменила князю Игорю с каким-нибудь половецким красавчиком?
– Ребята, но ведь сердцу не прикажешь, – осторожно начала Света Кузовкова, которой очень хотелось, чтобы Юра Максимов окончательно для нее освободился. Она была готова воевать хоть со всей школой, только бы Юлька Дергач дружила с Дунаевским и на Максимова не зарилась.
– Ты, Кузовкова, лучше заткнись! – тут же окоротил ее генералиссимус Бармаков. – Все мы знаем, в чем состоит твой шкурный интерес.
Света мгновенно выполнила пожелание командира и даже спряталась за не слишком широкую спину Маняшки.
Юля не знала, что ответить одноклассникам. Между Дунаевским и ею еще ничего не было, кроме, как ей показалось, затягивающего в бездну взгляда. А кто знает, что думал при этом Олег? Может быть, просто рассматривал ее, отмечая про себя: «А вот еще одна ничего себе девчонка!» Хотя... нет... Юля ведь почувствовала в его взгляде другое.
– Я, пожалуй, домой пойду, – сказала она. – А вы все-таки подумайте, кому нужны ваши дурацкие игры с нотами об объявлении войны. Можно воевать и по-другому.
– Это как же? – ядовито спросил Бармаков.
– То, что я скажу, покажется тебе детским лепетом, Генка, но можно, например, учиться лучше «ашек», побеждать их во всяких кавээнах, олимпиадах и спортивных состязаниях, которые еще непременно будут!
– Ага! И праздновать свои победы среди кастрюль Кикиши!
– Думаешь, тебя даже в актовый зал не пустят? – усмехнулась Юля.
– С них станется, – отозвался Генка. – Может, мы и выпускной справим в своем изоляторе... с Кикишей...
– Далась тебе Кикиша! – усмехнулась Юля, медленно развернулась и пошла к дому.
Глава 4Только так и бывает
Олег Дунаевский сидел дома и маялся. Проклятая загипсованная рука не позволяла ничем заниматься. Правая ведь. Нет, зависнуть в сети, конечно, можно, но одной левой рукой тюкать по «клаве» получается в два раза медленнее, чем обычно. Зайти, что ли, на сайт «Выпускники»? Ну и кого там поискать? Все уже знакомы до тошноты... А что, если... Ну конечно! Как же он сразу не сообразил!
Олег вошел в «Выпускников» и в графах поиска начал выстукивать одним пальцем левой руки: «Юлия Дергач... город... школа... класс...» Сделав «о’кей», Дунаевский зачем-то зажмурился. Когда он открыл глаза, с монитора на него смотрела Юля. Она поместила на сайт самую обычную фотку. Девчонки любят странные ракурсы, навороченные прически, цветочки и рамочки из фотошопа... Юля спокойно и прямо смотрела в объектив. Так фотографируются на документы. Ну-ка... ну-ка... Это очень хорошо, что она не кривлялась. Надо же, у нее и в самом деле огромные глазищи! В физкультурном зале Олега поразили именно глаза этой девчонки. Он тогда еще подумал, вот ведь как ловко накрасилась – очи прямо на пол-лица! А они настоящие, ее очи... Темно-серые, с длинными прямыми ресницами. Пушистыми и вроде даже ненакрашенными... Хотя вряд ли. Сейчас все девчонки красятся... А губы... Если и накрашены, то тоже слегка. Такой красивый изгиб... Что-то восточное... А лоб... надо же, какой высокий... и без игривой челочки...
Олег откинулся на спинку кресла и отъехал чуть подальше от монитора, продолжая неотрывно смотреть на Юлю. Она нравилась ему. Очень нравилась. Он почувствовал, как в груди разлилось нечто шелковисто-теплое и щемящее. Такое же странное состояние за грудиной заставляло Олега плакать в детстве оттого, что он никак не мог выразить словами бесконечную любовь и преданность матери. Да, Олег знал, что именно так его организм любит... Неужели он сумел влюбиться в девчонку из всеми презираемого 11-го «В»? Не-е-ет... Этого не может быть! При чем тут любовь? Ну кто из парней не поведется на девчачью красоту? Каждый! Любой...
Олег вдруг вскочил с кресла в состоянии самого настоящего испуга. Его здоровая левая рука сама собой сжалась в кулак, как только он подумал о том, что Юля может понравиться любому. Нет! Так не должно быть! Вернее, так оно и есть! Юля не может не нравиться, но именно это его, Олега, больше всего и рассердило. И этот сжавшийся кулак... Он ловко ударит под челюсть того, кто посмеет хоть приблизиться к этой девушке... Черт! Черт! Черт! Что за чушь лезет в голову?! Юля не в башне из слоновой кости, а в школе, в собственном дерьмовом 11-м «В». У нее, наверно, и бойфренд есть...
При мысли о том, что Юля Дергач вполне может быть уже давно и прочно влюблена в другого, у Олега Дунаевского, любимчика школьных девчонок, на переносице выступили мелкие капельки пота. Когда он нервничал, почему-то всегда мок нос. До смешного... Олег с некоторых пор вынужден был часто потирать согнутым пальцем переносицу, проверяя таким образом, не мокра ли. А дуры-одноклассницы считали это фирменным жестом Дунаевского.
