В Бордо Арлетта была очарована всем и всеми, кто попадался на ее пути. Люди были так не похожи на англичан, что она, не отрываясь, разглядывала их прически, одежду, манеру держаться.
Ей нравились длинные рубашки крестьянок и разнообразные головные уборы монахинь.
Она заметила на улицах женщин, носивших странные кружевные шляпы и накидки. Потом она узнала, что это была отличительная черта жителей одного из кварталов города.
Даже жандармы казались великолепными в своих расшитых мундирах. Создавалось впечатление, будто они только что сошли с оперной сцены.
Времени было в обрез. Арлетта села в поезд за четверть часа до отправления и благополучно доехала до станции, где ее поджидал экипаж.
Глядя в окошко на проплывающий мимо холмистый пейзаж, она любовалась зелеными массивами лесов, драконьими хвостами стелившимися по извилистым лощинам.
Первое впечатление от замка герцога Сотера полностью соответствовало ее представлениям. Он выглядел величественно и немного пугающе.
Устремленный в небо заостренными шпилями круглых башен, он создавал впечатление силы и основательности. Одного взгляда на это сооружение было достаточно, чтобы понять, что любой враг будет немедленно отражен и обращен в бегство.
Круглые в основании башни с казавшимися издали крохотными стрельчатыми окошками наводили на мысль о заключенных в темнице узниках. Арлетта отчетливо увидела их томящиеся по свету и свободе глаза и вздрогнула, испугавшись собственных фантазий.
Наконец колеса экипажа простучали по каменному мосту. Они въехали в парк с восточной стороны. По обеим сторонам узкой дороги стояли небольшие коттеджи.
На вершине холма, в излучине маленькой речки, живописно располагалась старинная церковь. Арлетта подумала, что ее, как и замок, построили в двенадцатом веке.
Они миновали двойные ворота в центральной части толстенной крепостной стены, за которыми находился сам замок.
Арлетта перевела дух. Экипаж направился к дальней части площади. Там каменные ступени вели к стрельчатой арке входа, поражающей причудливым разнообразием узоров. Зрелище было прекрасным и немного пугающим.
Экипаж, запряженный четверкой превосходных лошадей, наконец остановился, и кучер, одетый в расшитую золотыми галунами ливрею, распахнул дверцу.
Когда Арлетта выходила из экипажа, она поймала на себе удивленный взгляд.
На верхней ступеньке у входа возвышалась монументальная фигура мажордома.
— М’мзель Тернер? — спросил человек по-французски.
— Да, это я, — ответила девушка.
— Прошу вас, следуйте за мной, м’мзель.
Они прошли через величественный зал, и Арлетта не могла не обратить внимание, каких гигантских размеров здесь камин. Арлетта подумала, что зимой в него кладут деревья прямо целиком, не распиливая.
По обе стороны от камина висели древние знамена с геральдическими знаками, но она не успела их хорошенько разглядеть, потому что мажордом уже свернул в длинный коридор.
Арлетта гадала, куда ее ведут, но тут путешествие закончилось. Мажордом открыл перед ней дверь, и они оказались в кабинете секретаря герцога.
— М’мзель прибыли, месье! — произнес мажордом и скрылся за дверью.
Арлетта оказалась перед сидящим за массивным резным столом седеющим человеком средних лет, она догадалась, что это месье Бьена, который прислал для Джейн инструкции.
Он поприветствовал ее, но улыбка застыла на его губах, — месье Бьен изумленно уставился на девушку.
— Вы мадемуазель Тернер?
Это был вопрос.
— Я хочу поблагодарить вас, месье, за великолепные наставления, которые вы прислали в своем письме, — сказала Арлетта на прекрасном французском. — Путешествие прошло как нельзя лучше, если не считать того, что пароход прибыл с опозданием. Я опасалась не успеть на назначенный поезд. Но все кончилось благополучно, и я здесь.
— Не присядете ли, мадемуазель Тернер?
Месье Бьен указал на стул напротив, и Арлетта села. Ей пришла в голову мысль, что надо было надеть очки, чтобы выглядеть старше.
Но тут же она поняла, что этот маневр был бы раскрыт буквально на следующий день. У нее было прекрасное зрение, и поскольку очки не были ей нужны, то месье Бьен разоблачил бы ее очень скоро.
Арлетта и так постаралась завуалировать свой возраст и надела накидку своей матери, в которой выглядела старше. Она гладко зачесала волосы назад, что, по ее мнению, ей совсем не шло.
Но ее усилия оказались тщетны, потому что месье Бьен в конце концов сказал:
— Как я понял со слов леди Лэнгли, мадемуазель намного старше!
— Мне казалось, месье, что мужчинам не принято обсуждать вопросы возраста с женщиной, — парировала Арлетта. — Если вы считаете, что я молодо выгляжу, то я позволю себе принять ваши слова как комплимент.
Месье Бьен криво улыбнулся, но улыбка быстро исчезла с его лица.
— Не будем обсуждать это, мадемуазель, — произнес он, — вы должны простить меня. Я действительно не ожидал, что английская гувернантка будет похожа на вас.
— Позвольте вас уверить, месье, что я вполне сведущая учительница английского, в качестве каковой меня и пригласили в этот дом. Не думаю, что моя внешность тем или иным образом может повлиять на знание языка.
— Английский ваш родной язык, — ответил месье Бьен, — но примите мои комплименты по поводу вашего французского.
— Благодарю вас, — сказала Арлетта. — Раз вы признаете, что мой французский хорош, то поверьте, что английский еще лучше.
— Действительно, только это имеет для нас значение, — сказал месье Бьен.
Арлетта заметила, что месье Бьен все еще смотрит на нее недоверчиво. Но он поднялся из-за стола и сказал:
— Уверен, мадемуазель, что вам будет интересно посмотреть ваши комнаты и встретиться с подопечными. Они с нетерпением вас ждут.
Они вышли из кабинета и длинными коридорами обогнули центральную часть замка.
Поднявшись по узкой лестнице, которая явно не была парадной, они оказались на втором этаже. Арлетта подумала, что помещение, в которое они вошли, находится в одной из круглых башен замка.
Это была комната для занятий. Арлетта огляделась. За небольшим столиком, окруженный строем деревянных солдатиков, сидел мальчик. Он рисовал.
Напротив него с куклой в руках сидела маленькая девочка. Она внимательно наблюдала за тем, что делает брат.
Услышав шаги, оба повернули головы. Две пары внимательных детских глаз с интересом изучали Арлетту.
Месье Бьен подошел к детям и сказал:
— Мадемуазель, это Дэвид, и у него, как видите, прекрасная коллекция солдатиков. А это Паулина.
