А Брайони заставила ее смеяться. Можно многое простить женщине, которая заставляет смеяться вашу дочь.
— Если у вас хватит хлеба и сыра… — услышал Джек свой тихий голос.
Глава третья
— Так сколько времени он провел здесь?
В понедельник утром Мирна и Брайони решили обсудить потребности Гамилтона в украшении местных интерьеров. Мирна и Гарри расположились на софе. Брайони утопала в подушках на полу. Впрочем, разработка интерьеров незаметно отошла на задний план.
— Около четырех часов. Мы вместе пообедали.
Мирна оттолкнула Гарри. Тот млел в тепле, с благоговением глядя на подругу хозяйки.
— Ты кормила его?!
— Да.
— И чем ты его кормила? — недоверчиво спросила Мирна, прекрасно знавшая, как ее подруга готовит.
— Сэндвичами с жареным сыром. Первые два противня я сожгла. Мы скормили их собакам, а потом Джек взялся за дело сам.
— Не могу поверить! — Мирна возвела глаза к потолку.
— Не можешь поверить, что я сожгла сэндвичи?
— Этому я как раз охотно верю. Удивительно, что ты еще не сожгла весь дом! Твоя неспособность сосредоточиться на готовке просто уникальна. Но я не о том. Брайони, Джек Морган!..
— Ну и что? Джек Морган привез меня домой, зашел ко мне и поел сэндвичей с сыром — что тут такого ужасного?
— Потому что он не заходит!
— К кому не заходит?
— Ни к кому! Он отшельник, — усмехнулась Мирна. — Особенно с женщинами. У этого мужчины есть только прошлое.
— А у нас его нет?
— Говори только о себе. — Мирна обняла колени и с восторгом оглядела гостиную. — Потрясающая комната — никаких пеленок перед глазами. Я сюда перееду! Послушай, Брайони, вчера вечером у тебя в доме был Джек Морган, а он, Брайони, очень сексуальный мужчина, это серьезно.
— Сексуальный, несексуальный…
Брайони покраснела и принялась играть кофейной кружкой.
Мирна искоса посмотрела на нее, потом еще раз, и решила не обращать внимания на зардевшиеся щеки. Пока. У нее, аппетитно полной, хорошенькой и потрясающе счастливой со своим Йэном, жених Брайони, Роджер, не вызывал восторга.
— Так что там с Мадди? — спросила она, ловко меняя тему.
— Там что-то есть, чего я не понимаю. Расскажи мне о ней, — оживилась Брайони. — Такое впечатление, что эта девочка видела настоящее горе.
— Да, в этом ты права. У нее нарушено равновесие, — вздохнула Мирна. — Мадди родилась здесь.
— В Австралии? Я думала, она американка.
— Ее мать из Штатов. А если точнее, она была гражданкой мира. Джорджия всегда разъезжала, у нее повсюду контракты. Джек встретил ее в Штатах еще совсем молодым, женился на ней и привез ее сюда. Но она ненавидела ферму, ненавидела Австралию. А потом, возненавидела Джека. Жаловалась и ныла до тех пор, пока не опротивела нам всем до смерти. Родилась Мадди. Джорджия покинула страну и забрала с собой Мадди, когда девочке не исполнилось и трех месяцев.
— Джек не хотел оставить себе девочку? — нахмурилась Брайони.
— У Джека не было выбора. Как-то он уехал на важную фермерскую конференцию, а когда вернулся, они исчезли. Он помчался в Штаты, и, говорят, пытался там отсудить дочку, но не добился успеха. Вернувшись сюда, погрузился по уши в дела. Потерю дочери он постарался компенсировать работой. У Джека племенная ферма, одна из самых прибыльных в стране. Разведение овец, а еще собак-пастухов. Собаки у него легендарные. Джек Морган очень богатый человек. Но удовольствия от своего богатства он не получает ни на цент. Джек словно изолировался от людей. А три месяца назад приехала Мадди.
— Насовсем?
— Вроде бы… Джек не говорит. А Мадди… Ну, школу она посещает, но держится особняком, ни с кем не общается. Я вчера остолбенела, когда она прижалась к тебе. Ты увидишь ее снова? — осторожно спросила Мирна.
— Да.
— Когда?
— Сегодня, ближе к вечеру, — сказала Брайони и покраснела до корней волос. Потом посмотрела на Мирну. — Это не то, что ты думаешь. Всего лишь работа.
— Только не говори, что будешь обсуждать с Джеком Морганом, как оформить его дом, — усмехнулась Мирна и мечтательно добавила: — Дом у Джека пустой. Если мы выполним такую работу, можно уходить на пенсию. И жить на Багамах.
— С двойняшками или без? — рассмеялась Брайони. — Вчера вечером Мадди сказала, что хочет спальню точно как у меня.
— Как у тебя? — Мирна заметно побледнела. — Ты имеешь в виду, что она видела твою спальню?
— Да.
— И Джек видел твою спальню?!
— Да.
— А ты сказала ему, что обручена? — продолжала допрос Мирна.
— А в чем дело?
— Если он видел твою спальню, у него сложится о тебе неверное впечатление, — мрачно заключила Мирна.
Брайони на секунду задумалась.
— Нет. У каждой девушки должна быть такая спальня, как у меня.
— Если бы у каждой девушки была такая спальня, как у тебя, производство в этой стране упало бы до нуля. Только рождались бы дети. Ты чокнулась. Наверняка он решил, что ты изголодалась по сексу.
— Ради Бога, почему?
— Брайони, у тебя черные атласные простыни! Насколько мне известно, черных атласных простынь нет ни у кого. Кроме девиц, у которых над дверью висит красный фонарь. Хорошо, что там была Мадди. Иначе, тебя изнасиловали бы прямо на этой кровати.
— А я бы и не возражала… — Даже под угрозой смерти Брайони не сумела бы скрыть нотки томления в голосе. — Быть изнасилованной Джеком Морганом в таком своеобразном месте? Это очень забавно.
— Брайони!
— Хорошо, хорошо! — Она подняла вверх руки и засмеялась. — Знаю, я обручена с Роджером. Но я не видела его уже месяц.
Дом Джека оказался настоящим поместьем. Огромный, прочный, со всех сторон он был окружен верандой. В душистом, чересчур заросшем, саду слышалось пение птиц, среди зелени яркими пятнами выделялись красные маки и розы. Гигантские английские дубы служили границей сада, окружавшего дом. А дальше шли загоны для пасущихся овец, бегущие к реке ручьи и река, служащая северной границей фермы. Короче, это был рай.
Мадди явно ждала Брайони. Девочка повела ее через дом в кухню.
— Джек испек сдобные булочки с джемом, — озабоченно сообщила девочка. — Вам нравятся сдобные булочки?
— Сдобные булочки? — Брайони покачала головой. — Я не ела их с тех пор, как была девочкой. Тогда их пекла моя бабушка. Нет, Мадди! Они мне не нравятся — я просто их обожаю. И они обожают меня. — Тут Брайони нахмурилась. — Ты сказала, что их испек Джек?
