Начиная с этого момента, он приложит все усилия, чтобы никто не догадался, что он хочет быть с Корри. Даже если для этого потребуется избегать ее, пока жизнь в студии не войдет в привычную колею.
Корри не могла понять, что случилось. Почему Эйден уже два дня так старательно избегает ее? Но она планировала в ближайшее время докопаться до истины.
Пятнадцать минут назад она попросила Стеллу передать Эйдену, чтобы тот зашел в ее гримерную. Последние пять минут она бесцельно таращилась на экран своего ноутбука, жалея, что согласилась выступить в новогоднем шоу.
Даже услышав скрип двери, Корри не оторвала глаз от компьютера, делая вид, что занимается составлением меню. Она не хотела выглядеть слишком встревоженной.
— Что случилось, Корри?
Она взглянула в зеркало и, увидев, что Эйден стоит у нее за ее спиной, снова перевела взгляд на экран.
— Пытаюсь решить, то ли приготовить крем-суп из спаржи, то ли похлебку из злаков со свежей зеленью, приправленную перцем чили. Горячее против холодного. Это так похоже на твое настроение в последнее время.
Эйден подошел поближе и оперся ладонями на спинку ее стула.
— Ты сердишься?
Она захлопнула ноутбук.
— Конечно, нет. С чего бы мне сердиться из-за того, что босс не разговаривает со мной уже два дня?
Он развернул ее кресло.
— На это есть несколько причин.
— Не хочешь поделиться ими со мной?
— Во-первых, я не могу сильно распространяться о последнем совещании. Скажу лишь, что все пока идет хорошо. Во-вторых, я хотел дать тебе время спокойно подумать о том, что происходит между нами.
Ей удалось развернуть кресло обратно, чтобы обдумать эти слова, не глядя в его невероятно красивое лицо. Но в зеркале он выглядел ничуть не хуже.
— Я не уверена, что есть, о чем думать, Эйден. Мы с Кевином расстались. И я ни капельки не жалею.
Он положил руки ей на плечи, и Корри вспыхнула от удовольствия.
— Я не хочу давить на тебя, Корри. Если ты хочешь, чтобы я прекратил наши отношения, то скажи мне об этом сейчас.
Она закрыла глаза и постаралась найти слова, чтобы остановить его, но безуспешно.
— Если бы я сказала, что не хочу быть с тобой, то солгала бы и тебе, и себе.
Эйден нагнулся и прикоснулся губами к ее уху.
— Ты не представляешь, как мне было тяжело дать тебе время для подобного рода раздумий, потому что это совсем не то, что я хотел бы тебе дать на самом деле.
— У меня было достаточно времени. Благоразумно это или нет, она хочет его. Эйден начал покрывать ее шею поцелуями.
Корри не терпелось почувствовать его губы на своих. В этот раз она сама повернула кресло, и Эйден, поняв намек, потянул ее вверх и заключил в объятия. Опасно так вести себя в офисе, но Корри было наплевать. Единственное, что ее на самом деле волновало и о чем она постоянно грезила, — это невероятные поцелуи Эйдена.
Каким-то образом он, в конце концов, оказался в кресле с Корри на коленях. На мгновение оторвавшись от его губ, она прошептала:
— Дверь.
— Она заперта.
На секунду Корри подумала, что он запланировал эту их небольшую вспышку безумия, но потом вспомнила, что дверь закрывалась автоматически и нужно знать код, чтобы войти. Но эта мысль куда-то улетучилась, когда Эйден, не прекращая горячих поцелуев, стал расстегивать пуговки ее блузки, а она ослабила узел на его галстуке и начала расстегивать пуговицы рубашки.
Между ними вспыхнула та всеохватывающая страсть, которая заставляет даже самых разумных женщин терять голову в самых неподходящих местах. Это было внезапное воспламенение, которое заставило уравновешенную девушку из Нью-Мексико забыть обо всем на свете.
Когда Эйден расстегнул молнию на ее брюках, она посмотрела ему в глаза и, увидев, что они пылают страстью, подумала, не слишком ли близко они подошли к обрыву.
Внезапно раздался стук в дверь, и послышался голос Джулии:
— Корри, тебя хочет видеть Фрид.
Корри с трудом подавила охватившую ее истому и прочистила горло.
— Я приду... через минуту.
Эйден уронил руки. Его грудь поднималась и опускалась от тяжелого прерывистого дыхания.
— Мы не можем заниматься этим здесь. Нас обязательно кто-нибудь увидит или услышит.
Тут уж действительно не до шуток.
— Это безумие, Эйден.
— Нас влечет друг к другу, Корри. Мы можем пытаться побороть влечение, но такого рода вещи будут происходить, пока ты наконец не сдашься.
Она точно знала, что происходит, но не представляла, как с этим справиться. Для начала, видимо, слезть с его колен. Ей надо подальше отойти от него, чтобы вновь обрести возможность думать.
Корри встала, пересекла комнату и только тогда посмотрела на Эйдена.
— Это неправильно.
Он встал с кресла и подошел к ней, почти прижав ее к стене.
— Это правильно, Корри. Но ничего не получится, если мы будем заниматься любовью в студии.
— Всего несколько минут назад тебя такие мелочи, кажется, не волновали.
— Потому что рядом с тобой я теряю рассудок. — Эйден приподнял рукой ее подбородок. — Приходи сегодня вечером ко мне домой. Я заеду за тобой.
— И я смогу воспользоваться твоей кухней?
— Непременно. Я уже придумал, как можно еще использовать столешницу.
Корри закатила глаза.
— Я хочу сказать, что могла бы приготовить на ужин что-нибудь особенное.
Конечно, намечающееся маленькое рандеву не имело ничего общего с приготовлением пищи. Он знал это, и она тоже.
— Я заеду за тобой в восемь.
— Слишком поздно.
— Тогда в семь. Уйду пораньше из офиса.
—Я сама могу приехать. — На случай, если она решит положить конец этим глупостям и быстренько сбежать. — Я зайду в магазин и куплю кое-что. Есть пожелания?
У него на губах заиграла хищная улыбка.
— Да. Захвати свой красный передник.
Корри не могла поверить, что привезла с собой красный передник. И надела его. Правда, поверх одежды. Говяжья вырезка с острым сыром была почти готова, картофель со специями дожаривался в духовке, а спаржа уже стояла на пару. Корри все еще пылала страстью со времени их объятий в гримерной, чего нельзя было сказать о хозяине дома.
С тех самых пор, как она приехала сюда час назад, Корри почти не видела Эйдена. Он налил им по бокалу «Каберне», поцеловал ее в щеку, выразил сожаление, что на ней надет не один лишь передник, и ушел в свой кабинет. Конечно же, она не собиралась подавать ужин, одетая только в лоскуток красного хлопка, просто чтобы угодить его прихотям, хотя это было бы безошибочным способом завладеть его вниманием.
