— Будешь с нами жить, — с необычной ласковостью продолжала женщина. — У нас хорошо. Меня Домра зовут.
— Как?
— Домра. Красивое имя, правда? Я сама его выбрала, когда пришла сюда жить. И ты можешь любое имя выбрать, Учитель разрешит.
— Мне мое нравится.
— Ну и хорошо. Кушать хочешь? Я тебе бульончик принесу куриный.
Есть и правда хотелось, и Аля решила не капризничать. Неторопливо попивая прозрачный бульон с ароматными травками, она осторожно задавала вопросы. Вопреки ожиданиям Домра и не думала ничего скрывать.
— Городок наш Учитель построил. Восемь лет стоит он тут. Я сама семь лет здесь живу.
— Семь лет?
— Да, я старожил. Ты вот из новичков, а месяц назад Лола приехала. Ох и взрывная девка, скажу я тебе.
— Я сюда не приезжала! Меня насильно привезли!
— Неужели? Учитель никого волоком сюда не тащит.
— Учитель — это Женя? — на всякий случай уточнила Аля.
— Да. Но мы его так не называем. Это его чужое, внешнее имя. А для нас он Учитель.
На лице Домры появилось благоговейное выражение, и Аля разозлилась.
— Чему же он вас учит?
— Правде и любви, — с наивным прямодушием ответила Домра. Аля фыркнула. — Нам повезло, что мы встретились с ним. Это великое счастье. Учитель самый мудрый на земле и послан нам в награду за наши страдания.
Это было уже чересчур.
— Прости, Домра, я так устала. — Аля притворно зевнула. — Я посплю немного, ладно?
— Спи, спи. Совсем я тебя заболтала.
Она поднялась и, осторожно ступая, вышла из комнаты. Аля закрыла глаза для приличия и стала размышлять. Итак, она находится в загадочном таежном поселении, где всем заправляет Евгений. В Москве он мастерски притворился поклонником ее таланта и влюбленным мужчиной. Разыграно было как по нотам. Браво! Дурочка Аля настолько прониклась его понимающим взглядом и вкрадчивым голосом, что позволила герою-любовнику увезти себя в тьмутаракань.
Интересно, как долго он собирается держать ее здесь? И зачем?
Некстати вспомнились блаженно-восторженные глаза Домры, ошалевшие от счастья тетки на площади, надежный забор вокруг поселка, тайга вокруг забора… А ведь она полностью во власти Евгения, и, если он не захочет отвезти ее обратно в Томск, ей самой туда никогда не добраться.
«Я должна поговорить с ним прямо сейчас», — подумала Аля, — «Повалялась в постельке, хватит. Пора и честь знать».
Аля спрыгнула с кровати, подошла к двери и громко позвала Домру. Та прибежала через пять минут с куском коричневой ткани и иголкой.
— Проснулась? Чего на сквозняке стоишь? Давай в постель.
— Я хочу поговорить с Женей.
Домра нахмурилась.
— В смысле, с Учителем, — поправилась Аля. — Это очень важно.
— Все хотят с ним поговорить. Но Учитель вчера уехал. По делам.
— А когда вернется?
— Никто не знает. Он иногда надолго уезжает. Как-то целый месяц его не было, но мы выдержали, дождались!
Аля схватилась за голову.
— Но ты не грусти, он вернется. — Домра погладила Алю по плечу. — Многие сестры места себе не находят, когда он уезжает, но что делать-то? Он же ради нас все это делает. Вещи всякие нужные привозит, подарки. Он нас любит.
— А вы сами не ездите за нужными вещами? — с тайной надеждой спросила Аля.
— Во внешний мир? — Домра скривилась. — Никогда! Нечего нам там делать.
— Даже с родными не встречаетесь? Должны же быть у вас семьи, друзья!
— Здесь наша семья. И хватит глупости всякие говорить. Как будто Учитель не спас тебя и не показал тебе светлую дорогу!
— Спас меня? От чего?
— Я не знаю, что у тебя там приключилось. Но раз Учитель привез тебя сюда, значит, ты была несчастна, страдала. Так?
Аля молча кивнула.
— А Учитель помог тебе, понял тебя и полюбил, — продолжала Домра мягче. — Ты, видать, после болезни никак в себя не придешь. Все путаешь, забываешь. Ничего, вернется Учитель, поговорит с тобой, и ты станешь нашей настоящей сестрой.
Аля вымученно улыбнулась и вернулась на кровать.
— Не против, если я у тебя поработаю? А то одной скучно.
— Нет.
Домра села на табурет у окна и занялась шитьем. Аля наблюдала за тем, как проворно она протыкает иголкой коричневую ткань или откусывает нитку зубами. Обычная деревенская женщина, эта Домра: славная, добрая, сильная, немного грубоватая. У такой должен быть муж, как минимум, трое детей, внуки, большой дом и хозяйство. А вместо этого она рассуждает о светлой дороге и любви Учителя, который годится ей в сыновья!
— Расскажи мне о поселке, — попросила Аля. — Не страшно тут жить? Все-таки тайга вокруг.
— Сейчас не страшно. А вот когда забора не было, тогда боялись. Однажды медведь к нам забрел, так потом на улицу не могли выйти…
— А кто все это построил?
— Учитель людей специальных нанял, да и сестры помогали. Все вместе работали, и вот как славно получилось.
Аля представила себе хрупких женщин, вкапывающих толстенные бревна в стену, и недоверчиво усмехнулась.
— У нас каждый делает то, что ему по силам, — пояснила Домра. — Учитель о нас заботится.
— Откуда у него деньги на все это? Представляю, сколько стоит построить такой городок!
— Учитель все может. Он затем и ездит в большой мир, чтобы деньги доставать и на поселок тратить.
— Где же он их достает, интересно?
— Какая тебе разница? — Домра подняла голову от шитья. — В поселке деньги не нужны. От них одно беспокойство. Учитель дает нам все, что мы не можем сделать своими руками, а большего нам не нужно.
— Неужели вам не скучно? Никто не хочет домой вернуться?
— Наш дом здесь.
— Ох, не верится мне что-то. — Аля легла на подушку и подложила руки под голову. — Здесь столько разных женщин. У некоторых, наверное, дети есть. Как можно забыть о детях?
Домра вздрогнула и еще ниже опустила голову.
— Я не понимаю, как можно добровольно отказаться от нормальной жизни и запереться в каком-то поселке вдали от людей…
— А я не понимаю, с какой стати Учитель привез тебя к нам, раз ты говоришь такое!
Домра вскочила с табурета, прижимая к груди свое рукоделие, и выбежала из комнаты. Аля сообразила, что увлеклась и сболтнула лишнее. Пора бы усвоить — здравый смысл здесь бессилен. Эти женщины бросили все, что им дорого, и ушли за Евгением в тайгу. О какой нормальной жизни можно с ними разговаривать! Домра, взрослая, неглупая женщина, превращается в фанатичную девчонку, когда речь заходит о Евгении. Скорее всего с другими дело обстоит так же.
