Тори наклонилась вперед.
– Мы должны выяснить, что это за люди. Может, у них добрые намерения, а может, они только хотят выдать себя за британских джентльменов. Но порядочный мужчина никогда не оставит леди в затруднительном положении, ни при каких обстоятельствах...
Кэмми заинтересованно выгнула рыжую бровь.
– А банду головорезов можно убедить, что им лучше убраться отсюда! Мне нравится эта мысль. Если мы сможем заставить их покинуть остров, значит, они не те, кто нам нужен. – Когда Тори кивнула, Кэмми спросила: – Ты уверена, что они не схватят тебя?
– Меня никто не схватит, – с презрительной усмешкой ответила Тори.
– Один раз мы так думали, но ошиблись, – сказала Кэмми.
Тори расправила плечи.
– Я стала старше. Быстрее.
– Что ты задумала?
– Помнишь то растение, после которого нас рвало несколько дней? – Тори побарабанила кончиком пальца по щеке. – Я попробую отравить их пищу.
Кэмми непроизвольно схватилась за живот.
– Никогда не забуду, как я мучилась чуть не всю неделю, молясь о смерти.
Тори рывком поднялась с постели. Очнувшись от сна, она шумно вздохнула. В голове еще стоял грохот разваливающегося на части «Провидения».
Ее руки, только что закрывавшие уши, вскинулись к лицу. Скорее всего она никогда не сможет забыть стон и вибрацию раскалывающегося дерева. Какая нужна сила, чтобы сломать толстенные доски!
Тори поднесла пальцы к глазам и вытерла слезы. Кэмми, к счастью, спала, так как рассвет еще не наступил. Ночные кошмары, прекратившиеся несколько лет назад, повторялись второе утро подряд. Тори всегда старалась скрыть от Кэмми свой постыдный страх, но знала, что ей это никогда не удастся. Когда они поняли, что их уже не спасут, Кэмми сказала: «Постарайся смотреть на жизнь с хорошей стороны. По крайней мере мы больше никогда не попадем в кораблекрушение». Тогда Тори подумала, что это насмешка, но лицо Кэмми было серьезно.
И вот теперь в бухту занесло еще один корабль. Тори содрогнулась и забилась глубже под пестрое лоскутное одеяло, но потом заставила себя снова открыть глаза. Ей нужно делать свое дело.
Когда она оделась и спустилась вниз, на пляже, несмотря на ранний утренний час, еще оставался густой туман, и это позволило ей легко проникнуть в лагерь матросов, пока они еще спали.
Тори бесшумно открывала один бачок за другим, пока не обнаружила запас овсянки. Она вытряхнула из тыквенного сосуда бесцветную кашицу и, действуя обеими руками, быстро перемешала ее с крупой. Водворив на место крышку и отряхнув руки, она скользнула обратно в заросли и стала дожидаться, когда мужчины проснутся.
Разворошив тлеющие угли, матросы принялась готовить пищу. Тори с довольной улыбкой наблюдала, как несколько человек с мисками плюхают себе из ковша порцию каши.
Великан, хотя и спал отдельно, встал вместе с остальными. Когда Тори увидела его так близко и во весь рост, ее первое впечатление подтвердилось. Это был самый высокий мужчина, какого она когда-либо встречала, и к тому же имевший самые могучие плечи и широкую грудь. Вчера они с Кэмми гадали, не был ли он пьян и кто он – фанатик или, не приведи Бог, капитан. Теперь же Тори не сомневалась, что он был здесь главным. Мужчина вел себя так, будто все вокруг него того и гляди сделают какой-то неверный шаг, и, казалось, пребывал на грани ужасного гнева. Матросы, в свою очередь, обходили его с осторожностью, словно боясь, что он в любой момент может наброситься на них с кулаками.
Он не сел пить и есть с остальными, а вместо этого сказал что-то коренастому мускулистому мужчине, потом, подхватив скатанную кожаную сумку и мачете, зашагал к небольшим холмам, куда Тори ходила каждый день купаться. Этой тропой она добиралась до водоема, свободно проходя под банановыми листьями, но мужчине пришлось их срубать своим мачете, чтобы протиснуться между ними.
Тори нахмурилась. Почему он не стал есть? Она бесшумно последовала за ним к одному из своих любимых мест на острове. Райский уголок находился в тени деревьев, в окружении дымчатых скал, где два водопада своими бодрящими струями питали чистое озерцо.
Когда она снова увидела его, у нее округлились глаза. Мужчина расстегивал рубашку. Он собирается купаться? О Боже! Она закусила губу, борясь с соблазном остаться. Почему нет? «Я могу взглянуть на его грудь!» Он вторгся в чужие владения и будет изгнан. В конце концов, это ее остров. И потом, она нуждалась в чем-то более возбуждающем – отчаянно нуждалась. До того как эти люди нагрянули сюда, ее жизнь представляла собой сплошную рутину. Тори работала, работала и работала, чтобы только не умереть. «Гм. А на самом деле он худощавый, даже при его габаритах». Она решила, что заслужила эту поблажку и может позволить себе посмотреть на обнаженного мужчину.
Губы ее сложились в улыбку, когда она увидела, что мужчина уже начал снимать штаны и повернулся к ней спиной, так что перед ней предстали только его мускулистые ягодицы. Только! Этого было достаточно, чтобы у нее заколотилось сердце. Его широкая спина с четкими контурами, точно изваянная из гранита, постепенно сужалась книзу, плавно переходя в самую мускулистую часть его тела. Тори поймала себя на том, что почти обиженно надула губы, когда он нырнул.
Он плавал взад-вперед, словно пытаясь смягчить свои саднящие раны, и Тори, открыв рот, следила за ним. Наконец, он поплыл обратно к отмели и дальше пошел вброд, встряхивая волосами. Через несколько секунд он должен был полностью выйти из воды, этот огромный нагой мужчина. Когда он шагнул на берег, Тори молниеносно перевела взгляд на его лицо, избегая смотреть на нижнюю часть его тела.
Он был такой огромный... и совершенно... совершенно нагой.
Не успела она осознать, что смотреть на него было непозволительной глупостью, как мужчина накинул на себя большое полотенце, закрывшее нижнюю часть туловища, и стал растираться, щадя то место на груди, где она оставила вчера лиловую полоску. Потом полотенце переместилось ниже, на плоский, подтянутый живот. Заметив, как при движениях напрягаются его мышцы, Тори сглотнула. Чарующее зрелище! Темные волосы, начинавшиеся от пупка, тонким шлейфом тянулись в пах. Она хотела бы знать – куда именно, но все было закрыто проклятым полотенцем. Никогда еще Тори не испытывала такого любопытства и не была так раздосадована. Она вцепилась в росшие рядом камыши. «Убери полотенце... Отпусти его... Урони!..»
И он уронил.
Тори снова разинула рот, и у нее пересохло в горле, а грудь и шею обдало жаром. Ей и прежде доводилось видеть раздетых мужчин: многие из ее домочадцев были не очень-то стеснительны, но тогда, в своем юном возрасте, она каждый раз ограничивалась хихиканьем. Сейчас, когда Тори смотрела на этого мужчину, она была поражена.
Мощь, сила и грация сплавились воедино в одном человеке. Он был совершенен и... огромен. Как она была права, приклеив ему этот эпитет! Тори не могла отвести глаз – это казалось для нее таким же невозможным, как перестать дышать. В конце концов, тяжко вздохнув, она пристыдила себя.
