Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
И… мы обманываем сами себя. Мультизадачность – чистое жульничество. Поэт Билли Коллинс очень хорошо резюмировал: «Мы называем это мультизадачностью, будто обладаем способностью одновременно делать массу вещей… Буддист назвал бы это обезьяньим умом». Нам кажется, что мы владеем мультизадачностью, а на деле тихо сводим сами себя с ума.
Совмещение – иллюзия
Это происходит вполне естественным образом. Если учесть, что ежедневно в наших головах проносится около 4000 разнообразных мыслей, становится понятно, почему мы пытаемся совмещать различные задачи. Если понимать изменение в мысли, происходящее каждые 14 секунд, как предложение изменить направление, то вполне очевидно, что мы постоянно испытываем соблазн делать слишком много всего одновременно. Начав что-то делать, мы через несколько секунд вспоминаем, что могли бы сделать кое-что еще. Более того, предполагается, что человеческие существа эволюционировали, приобретая способность решать несколько задач. Наши далекие предки не продержались бы долго, не имея возможности следить за появлением хищников во время сбора плодов, просушки шкур или просто отдыхая у костра после охоты. Тяга к одновременному занятию несколькими делами не просто так укоренилась в нашем сознании – судя по всему, это было необходимостью для выживания.
Но совмещение и многозадачность – разные вещи.
Совмещение похоже на то, что происходит во время жонглирования, когда кажется, что жонглер одновременно занимается тремя мячиками. В действительности же он ловит и подбрасывает каждый из них по отдельности, просто это делается очень быстро. Поймал – подбросил, поймал – подбросил, поймал – подбросил… и так с каждым мячом. Ученые называют это переключением между задачами.
Рис. 6. Мультизадачность не экономит время – она тратит его зря.
Когда вы вольно или невольно переключаетесь с одной задачи на другую, происходят две вещи. Первая – почти молниеносно: вы решаете переключиться. Вторая менее очевидна: вы должны определить «правила», по которым вы станете заниматься следующим делом (см. рис. 6). Если речь идет о простых задачах – скажем, вы собираетесь смотреть телевизор, одновременно складывая одежду, – это происходит быстро и относительно легко. Однако, когда вы занимаетесь созданием связанных электронных таблиц и к вам заходит коллега обсудить какой-то деловой вопрос, сложный характер обеих этих задач делает простое переключение между ними невозможным.
Чтобы приступить к новой задаче и вернуться к тому, что вы делали до того, как вас прервали, всегда нужно какое-то время, однако не факт, что у вас получится продолжить именно с того места, где вы отвлеклись. Как утверждает д-р Дэвид Мейер, «дополнительные временные затраты на переключение между задачами зависят от того, насколько сложными или простыми они являются; их диапазон составляет от 25 % и менее для простых дел и до 100 % и более – для очень сложных». Переключение между задачами дается не просто так, и понимают это очень немногие.
Каналы мозга
Так что же, собственно, происходит, когда мы делаем два дела одновременно? Все просто. Мы разделяем их. В мозге существуют различные каналы, и мы имеем возможность обрабатывать разные информационные потоки в разных его частях. Поэтому мы можем ходить и говорить одновременно: каналы не оказывают взаимного влияния. Подвох в том, что на самом деле нельзя одновременно сосредоточиться на двух разных делах. Что-то выступает на авансцене, а что-то служит фоном. Если вы хотите подробно объяснить пассажиру, как происходит посадка авиалайнера, вы не будете делать это на ходу. Точно так же вы наверняка не будете разговаривать, перемещаясь над пропастью по веревочному мосту. Можно делать две вещи одновременно, но нельзя одновременно полностью сфокусироваться на каждой из них. Это знает даже мой пес Макс. Если я слишком увлечен баскетболом по телевизору, он отталкивает меня – наверняка ему не очень нравится, что его не почесывают, а царапают.
Многие считают, что их способность к мультизадачности проявляется в том, что организм функционирует без участия сознания. Действительно так, но не в том смысле, который они в это вкладывают. Многие физические действия, скажем дыхание, управляются отделами головного мозга, не имеющими отношения к сосредоточению. И поэтому не происходит противоречий между каналами. Когда мы говорим, что у нас что-то «на первом плане» или в «центре внимания», мы правы, поскольку сосредоточенность управляется из префронтальной коры головного мозга. Сосредоточиваясь, вы как бы направляете луч света на важный предмет. Вы можете держать в поле своего внимания и две вещи, но тогда это будет то, что называют «распределенным вниманием». И будьте уверены: с двумя вещами в поле зрения ваше внимание будет разделено, а с появлением третьей вы непременно что-то упустите.
Проблемы с попытками одновременно сфокусироваться на двух вещах проявляются, когда одна из них требует большего внимания или пересекается с уже используемым каналом. Когда супруга рассказывает вам, как она хочет переставить мебель в гостиной, вы представляете себе это, задействуя зрительную зону коры вашего мозга. Если в этот момент вы за рулем, пересечение каналов чревато тем, что перед вашим взглядом возникнет новое сочетание дивана и кресел и вы не заметите, как тормозит идущая впереди машина. Нельзя сосредоточиться на двух вещах сразу.
Каждый раз, пытаясь заниматься двумя или более вещами одновременно, мы просто делим свое внимание и снижаем свою требовательность к результатам каждого из процессов. Вот краткий перечень того, как нам может мешать мультизадачность:
1. Возможности мозга ограничены в каждый отдельно взятый момент времени. Их можно распределять как угодно, но при этом придется пожертвовать временем и эффективностью.
2. Чем больше времени вы уделите задаче, на которую переключились, тем меньше вероятность того, что вы вернетесь к работе над прерванной. Так копятся нерешенные проблемы.
3. Переключения с одной работы на другую влекут потери времени, которое требуется мозгу для переориентации. Эти миллисекунды накапливаются. Исследования показывают, что около 28 % рабочего времени составляют потери, связанные с неэффективностью работы в режиме многозадачности.
4. Хронические мультитаскеры теряют способность правильно оценивать время, необходимое для работы над той или иной задачей. Им почти всегда кажется, что времени потребуется больше, чем это есть на самом деле.
5. Мультитаскеры совершают больше ошибок. Часто они принимают плохо обоснованные решения, поскольку предпочитают новую информацию уже имеющейся, даже если вторая более важна.
6. Мультитаскеры больше подвержены стрессам, укорачивающим жизнь и лишающим возможности жить с удовольствием.
Данные исследований однозначны, и на этом фоне наше стремление к многозадачности, ведущей к ошибкам, неверным решениям и стрессам, выглядит ненормальным. Возможно, даже соблазнительным. Работники, использующие компьютеры, переключаются между окнами, проверяют почту или открывают новые программы примерно 37 раз в течение часа. Среда, способствующая отвлечениям, настраивает на то, чтобы отвлекаться. А может, это просто кайф. Медийные мультитаскеры действительно испытывают наслаждение при переключении – оно вызывает выброс дофамина, который может обусловливать зависимость. Без переключений они начинают скучать. Каковы бы ни были ее причины, результаты исследований однозначно говорят, что многозадачность замедляет и нашу работу, и нашу сообразительность.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
