Целью этого учреждения было заботиться о девочках, у которых были психические заболевания. Если их никто не забирал, они могли оставаться в этом учреждении до самой смерти. Перевод был назначен на 7 сентября 1993 года, ее 13 день рождения, но об этой дате ни один из социальных работников не знал.
В новой больнице Бонтах была очень дружелюбной и общительной, как с пациентами, так и с охраной. Впервые в жизни, многие ее полюбили; она много разговаривала и смешила других. Одна из медсестер позволила жить с ней в комнате. В этой комнате было намного удобнее, чем в общей спальне для девочек: здесь был матрас, веер, подушка и простыни. Однажды вечером, когда медсестра заснула, Бонтах стащила ключи и убежала из больницы. Но когда она подбежала к ограде, она увидела, что ей будет слишком тяжело взобраться по ней, так как она очень высокая. К этому времени все прожекторы были направлены на ее крошечное тельце, зазвонила сирена. Ей не удалось сбежать, ее поймали.
В наказание за побег ее привязали, надели наручники и оставили в одиночной камере без еды. У нее были шрамы от цепи на теле и наручников на руках. Спустя несколько дней ее выпустили, цепи были сняты, и ее предупредили, что если такое повторится, то наказание будет тяжелее.
Наконец Бонтах уснула; проснувшись через несколько часов, она очень удивилась, увидев множество людей в соседней комнате. Ей стало любопытно, и она тоже пошла посмотреть. Бонтах увидела старую женщину, лежащую на кровати: она умерла прошлой ночью. Через некоторое время Бонтах подошла к двери комнаты этой женщины. Надзирательница Поокум сказала, что ей нужно 4 человека, которые могли бы ей помочь погрузить тело на тележку и вывезти за пределы больницы. Многие вызвались помочь, кроме Бонтах. После того, как женщину погрузили, Бонтах начала молиться за нее, чтобы ее душа переместилась в лучшее место. Она надеялась на то, что душа этой женщины поможет сбежать ей из больницы.
Через несколько дней она была выпущена из специальной больничной палаты и переведена в обычную палату. Она участвовала во всех групповых занятиях: ее это отвлекало от плохих мыслей. Однажды, когда все были заняты на собрании, Бонтах стащила ключи у служащего. Свернув рукава и манжеты, она придала совершенно другой вид больничной одежде, как будто она принадлежала ей. Ни о чем не спрашивая, охрана открыла ей ворота. Ей случайно удалось выйти, и она ни разу не обернулась назад.
Бонтах была очень рассержена на Бонтанха, полицейского, отправившего ее в психиатрическое отделение. Она была уже смелой 13-летней девочкой и не хотела опять попасть к нему в руки. Она просто хотела знать, почему он отправил ее в отделение. Пока Бонтах ждала полицейского, другой полицейский по имени Как, спросил, хочет ли она есть. Бонтах согласилась, и Как пригласил ее домой поесть. Как был мусульманином и имел двух жен. Одна из его жен спросила, откуда взялась эта девочка. Как ответил, что привел ее, чтоб та помогала по хозяйству. Бонтах решила, что у нее появился новый дом, и Как ей был послан во спасение. Проработав в их квартире чуть меньше месяца, однажды ночью во время сна Как ворвался к ней в комнату и пытался изнасиловать. Одна из его жен услышала пронзительные крики и остановила его. Обе жены тут же выгнали Бонтах на улицу, осуждая ее в попытке изнасилования их мужа. Они дали ей 1000 бат, чтобы выжить на улице. Хотя жены не хотели видеть Бонтах в своем доме, они очень беспокоились о ней. Они не хотели, чтоб с ней что-то случилось, но и не могли ее оставить в своем доме, они выгнали ее от своего мужа.
Бонтах прошла немного по улице, когда Как догнал ее на мотоцикле. Он сказал, что любит ее и найдет ей новое пристанище. Глупо поверив ему, она прыгнула к нему на мотоцикл. Он привез ее в отель. Юная Бонтах подумала, что это ее новый дом. Как только они вошли в комнату, Как накинулся на нее и хотел вновь изнасиловать. Она кричала так громко, как могла. К счастью, на крики Бонтах прибежал администратор, и Как убежал.
Администратор сказал, что подобное обычно случается с девушками, которые сбегают из дома. Все в отеле посоветовали ей вернуться домой; они верили, что у нее любящая семья, которая по-настоящему беспокоится о ней. Также они ей дали немного денег, чтобы вернуться домой. С неохотой, но она их приняла.
Прошло уже три месяца, как Бонтах сбежала из дома. Вернувшись домой, она, как обычно, обнаружила, что была нежеланной. Ее приезд не вызвал удивления. Когда она узнала, что отец погиб в автомобильной катастрофе, разыскивая ее, она была убита горем, затосковала и переложила всю вину на себя. Ее горе и боль усиливались, когда семья осуждала ее в его смерти. В душе она знала, что ей придется вновь уехать; и возвращение в Бангкок казалось ей единственно-верным решением. Она всегда знала, что была нежеланной, но теперь семья дала ей ясно понять, что ненавидит ее. Бонтах попросила у матери денег. Она дала ей 300 бат и попросила больше никогда не возвращаться. Ботсах больше никогда не хотела видеть дочь. Это было самой большой «пощечиной», о которой позже вспоминала Бонтах. Ее сестры были единственными, кто поздоровался с ней и единственные, кто сказал ей «До свидания».
Бонтах была теперь настоящей сиротой во всех смыслах этого слова. Отец умер, разыскивая маленькую дочку, которую любил, а мать выгнала ее из семейного дома, как будто это она его убила. Она не могла вернуться в свою семью, пока не найдет способ возместить ущерб от потери отца в семье. Она должна была суметь стать вновь частью своей семьи, не важно как и насколько низко придется ей пасть. Тайцы не были похожи на американцев или европейцев; им некомфортно быть одним или жить в одиночестве. Тайцы всегда были семейными людьми, они нуждались в окружении близких и родных людей. Одиночество приносило тайцам только боль и тоску.
Детство для Бонтах закончилось, когда ее выгнали из семьи и обвинили в смерти отца. Она уехала в Бангкок в поисках лучшей жизни. Она должна была уйти из дома по многочисленным причинам, главные из которых были: избавление от часто незаслуженных избиений и тяжести ноши за смерть отца. Сейчас она также знала, что ей нужно найти способ заслужить вновь любовь матери, не обращая внимания на цену, которую ей придется заплатить за такое возвращение в родной дом. Секс-туристический рай ждал ее с распростертыми объятьями. С этого момента началась жизнь Лон. «Мне было всего лишь 13 лет».
Глава 2
Бангкок, мой новый дом
Мой приезд
В 13 лет мне была знакома работа по дому и фермерство. У меня не было ни малейшего предположения, что я буду делать в Бангкоке, и я была очень и очень напугана. Я не знала, что ждет меня впереди; единственное, что я решила — это то, что я никогда не позволю себе жить в крайней нищете.
Хотя я была молодой, я не собиралась позволить невежеству и предрассудкам матери сломить меня. В глубине души я была уверена, что у меня большой потенциал. Я знала, что могу жить лучшей жизнью, чем крестьяне в моей деревне. Моя мама заботилась только о том, чтобы дать брату любую возможность для продвижения, пока мы с сестрами были заняты домом, животными и землей. Тяжелая физическая работа, оскорбления были достаточными причинами, чтобы сбежать в последний раз. Я не собиралась быть всю жизнь оскорбленной и лишенной всего девочкой в Убоне. Я родилась не для того, чтобы быть фермершей, не для того, чтобы меня избивали и унижали. А самое главное, я родилась не для того, чтобы быть бедной.
