Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Прежде чем уснуть, народ долго сидел у костра, слушая рассказы Ерофея о житье-бытье Царьграда. Никто из присутствующих никогда не был в Константинополе, даже Михайло Романович дальше Крыма не выбирался. Но русских, по словам Ерохи, в главном городе православия проживало немало, там им отдан был целый квартал. Особенно много русских купцов переехало в Царьград вместе с московской княжной, вышедшей замуж за императора Римской империи. Этот брачный союз был выгоден обеим сторонам. Московский князь – тесть императора Римской империи. Звучит гордо. И поднимает статус правителя далекой Московии. Для Византии дочь государя московского – обыкновенная провинциальная княжна. Если бы не одно но…
В империи дефицит бюджета. Флота у империи давно уже нет, армия – обыкновенные наемники, которые пожирают финансы со скоростью саранчи. Мелкие княжества и родственники в Трапезунде готовы отдать своих дочерей в жены императору. Вот только приданое московской княжны столь велико, что можно поправить свои дела. Никакая другая принцесса не могла принести столько политических и финансовых выгод империи. Это обстоятельство решило дело.
Увы, после смерти принцессы император горевал не долго. Было дело, заслал послов в Москву за новой невестой, но Москве уже было не до империи. Вернулись посланники императора несолоно хлебавши.
Служилые татары растворились в ночи. Утром они заявились обратно, уже конные и в сопровождении нескольких молодых татар. Андрей принял гостей с почетом, одарил подарками, накормил, напоил. Все как полагается. К вечеру на берег вышла целая орда. Скрипели повозки, мычала голодная отощавшая скотина, на поле у реки стало не протолкнуться от множества людей.
Потом был торг. Что могут продать кочевники? Много чего. Торговали кожами, Михайло Романович нисколько не смущался, что кожи ободраны с павшей от мора скотины. Товар он и есть товар. Был бы товар, а покупатель всегда найдется. Расплачивался купец ножами, отрезами ткани, котелками, гребнями и всякой мелочевкой.
Татар интересовали хлеб и оружие. Москвич долго упрямился, отговаривался страшной дороговизной, рассказывал, что в Тане за хлеб дадут хорошую цену. В общем, набивал цену. Через два часа, когда старшина татарская сыто рыгала, впервые за много месяцев набив до отказа пузо, они сладили. Продали москвичу пятерых девчонок. Собственно, татарок было всего трое, две соплюшки – дети рабынь, рожденные в неволе. Матери у них померли этой зимой, а эти выжили. Смотреть на детей – сердце кровью обливалось. В чем в них жизнь только теплилась. Сурожанин забрал на корабль невольниц, взамен отдал хлеб. Детей вымыли с мылом и накормили. Много есть не давали, от долгого голодания могло случиться непоправимое.
Хлеб, полученный татарами от купца, поможет спасти род. Женщины новых детей нарожают. Главное – спасти мужчин. А новых женщин татары себе добудут. Вот подсохнет земля, можно будет попытать счастья в набеге на земли урусов. Главное сейчас – выжить.
Рядом с костром, где расположились ближники Андрея, ошивался мальчишка неопределенного возраста. Лука бросил ему сухарь. Парень на лету его поймал и, усевшись прямо на голую землю, стал с жадностью поглощать сухой хлеб, вгрызаясь в него крепкими зубами. Андрей сделал приглашающий жест, подзывая парня к костру. Сенька освободил место для парня. Кузьма огромным черпаком зачерпнул из котла горячее варево и поставил деревянную плошку, полную до краев гречневой каши, на землю.
Татарчонок несмело приблизился к страшным урусам, уселся на землю и стал, обжигаясь горячим варевом, быстро засовывать горстями кашу в рот. Подождав, когда парень утолит голод, Андрей стал расспрашивать пацана, кто его родители. Уж больно он мало походил на степняков. Но вызнать, кто он и откуда, не получилось. Парня приметили, и старый татарин в рваном засаленном халате прогнал пацана от костра, огрев его по спине плеткой.
Лука поднялся, намереваясь вступиться за паренька, но Андрей остановил воеводу. Не хватало еще им ссоры с татарами. Лука сплюнул и побрел к берегу. Сев в лодку, воевода отправился на ушкуй. Вскоре он вернулся с мешком и отправился к стойбищу татар.
Вернулся он под утро. За воеводой семенили давешний пацан и девчушка лет восьми от роду.
Лука приказал детишкам раздеться догола. Тем временем Кузька, несший вахту, сгонял на корабль, притащил ворох одежды, кусок мыла. Детей тщательно отмыли, ножом срезали волосы и побрили головы. Совсем не лишняя предосторожность. Рваную одежду сожгли в огне. Не хватало еще заразу подцепить – паразитов на телах детей аж кишмя кишело.
Утром Андрей обнаружил сладко спящих детей у костра.
– Вот купил, – виновато развел руками воевода в свое оправдание.
Кузьма с Афанасием встретили слова товарища громким смехом. В добрые старые времена, когда они разбойничали на Каме и Волге, воевода, не смущаясь, продавал полон в рабство татарам. Среди полоняников часто попадались дети – это никого не смущало.
– Сколько отдал? – поинтересовался московский купец, кивая на спящих детей.
Сурожанин почти не спал этой ночью, лег поздно, встал рано, успев уже наведаться в лагерь татар с очередной партией товара.
– Сироты они. Отец помер, а мать еще в прошлом году скончалась, – сказал Лука.
– Ты скажи, почем купил? – повторил купец.
– Дядьке ихнему отдал три сабли да четыре ножа, – ответил Лука. – Да старейшине еще саблю пришлось подарить, чтобы разрешение получить.
– Дорого, – хмыкнул сурожанин.
– Пускай, – беспечно махнул рукой воевода.
Когда дети проснулись, их накормили горячей едой и поручили Неждану. Парень с зимы отъелся на княжеских харчах, а еще меньше чем полгода назад мало чем отличался от этих татарских заморышей. Неждан по возрасту старше татарчат и, главное, выше по статусу. Парень с гордым видом продемонстрировал гололобому татарчонку свою короткую саблю и кинжал на поясе. Оружие привело мальца в восторг, и его глаза загорелись азартным блеском.
– Главное, ты во всем воеводу слушайся, делай все, что прикажет. Потом, если что, я за тебя словечко замолвлю, возьмет тебя Лука Фомич в дружину к себе. Ты главное не перечь хозяину, не то живо в деревню сплавит. Будешь тогда в земле ковыряться, – услышал Андрей наставления Неждана.
Слова юного новгородца, подобранного зимой в Новгороде, погибающим от голода и холода, услышал не только князь. Все сидящие вокруг костра встретили слова паренька громким хохотом.
– Работорговец хренов, – прокомментировал Андрей поступок своего воеводы. – Хватит ржать, не лошади, – прикрикнул Андрей на своих ближников. – Пора в дорогу нам. Время уходит.
Потушив костры, быстро собрались, все ждали, когда москвич закончит погрузку купленных у татар кож. Попрощавшись с татарами, как с лучшими друзьями, напоследок подарили им мешок сухарей и пару паршивых ножиков. У татар была скверная привычка клянчить подарки. Не дашь – смертельно обидятся.
Татары сворачивали лагерь. Старейшина смотрел вслед уплывающим кораблям и думал, что урусы спасли его род от голода. Род давно уже оскудел, уже не тот, что был прежде. Предки, старейшины кочевали в этих землях испокон веков, еще татар не было и вся земля до самого моря принадлежала предкам рода. Потом пришли татары. Принесли зло на эту благословенную землю. Часть родов откочевала на заход солнца. Часть осталась на земле предков. Захватчики заставили оставшиеся племена покориться и идти войной на урусов. Прошли века. Все смешалось в этом мире, и лишь род серого волка смог соблюсти чистоту крови, не смешиваясь с завоевателями. Но с каждым поколением женщины рожали все меньше и меньше, тогда старейшины приняли решение брать жен среди урусов, как прежде брали предки.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
