Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Подходило время обеда. Уже прибыли две «ракеты» из Киева, а Лань так и не приехала. Я ощутил отчетливый порыв вернуться в город, но утешил себя тем, что она может приплыть любым рейсом, и есть опасность разминуться. Потом я поймал себя на том, что на самом деле у меня появился интерес к занятиям. Кроме того, Барбаросса собирался объяснить, что скрывалось за чудесами в лесу. Чего испугалась девушка?
Барбаросса сидел на крыльце дома. Я подошел.
– Вы обещали объяснить, что же случилось ночью.
– Это была встреча с олли.
– С чем???
Я еще не читал книг Карлоса Кастанеды, и слово олли было мне незнакомо.
– Ну, с лешим, если хотите, – Барбаросса со всеми был подчеркнуто на «вы», даже с Доктором и Скандинавом, хотя было видно, что их связывает не только практика, но и давняя дружба.
– С лешим???
– Понимаете, лес, по крайней мере, бучакский – это живое существо. Его клетки – деревья, муравьиные кучи, кабаны, ручьи. И у него есть свои мысли. Вот на такую мысль мы и наткнулись. Вы ведь натыкались на мысли других людей? Когда человек что-то говорит, но думает о чем-то другом? А иногда он думает о вас плохо, и вы чувствуете это. Вот и Валя наткнулась на мысль леса.
Я не понимал, о чем он говорит.
– Хорошо, можно сказать сущность, сгусток энергии, лярвы, силы. Но это все неправильные слова. Леший – это и мысль леса, и отдельное существо, построенное из материи сознания, но не нашего, а сознания леса. Поэтому он не может причинить вреда, если вы его не чувствуете. Но если чувствуете, значит, соединяетесь с ним, а это уже канал, с помощью которого он может заставить вас что-нибудь сделать, увидеть или, наоборот, не заметить что-то важное. Валя почувствовала лешего, и я ее на всякий случай защитил.
– Как?
– Я построил иероглиф разъяренного лесного жука. Лешие не понимают наших слов, но понимают иероглифы.
– Иероглифы???
– Ну да. Египетские иероглифы. До нас дошли, собственно говоря, только их изображения. Но когда понимаешь язык иероглифов, можно сделать их живыми.
– А как человек может почувствовать лешего?
– РВ, удача и внутреннее сходство. Нужно, чтобы ваш иероглиф включал в себя иероглиф лешего.
– ???
– Ну, у вас есть имя? Если на улице вас окликнут – обернетесь? Но это, собственно говоря, ваше социальное имя, которое дали родители, потому что так принято. Но есть имя, которое вы получили от Вселенной в момент зачатия. Это и есть иероглиф. Он проявляется в манере ходить, говорить, одеваться. Существует несколько тысяч человеческих иероглифов, хотя самых распространенных всего лишь две-три сотни. Есть куча иероглифов, которые достались миллионам людей, а есть такие, которые получили при зачатии только единицы. У леших всего восемь иероглифов, и они включают в себя только часть некоторых человеческих иероглифов. Вот смотрите.
И он начертил на земле линию с двумя ответвлениями, напоминающую рогатку.
– Вот это иероглиф лешего. А этот – человека.
Барбаросса заключил рогатку в круг и пририсовал внизу линию, напоминающую хвост.
– Видите? Иероглиф человека включил в себя иероглиф лешего. Когда встречаются такие конфигурации, они чувствуют друг друга, понимают и могут общаться. В первый раз, правда, это страшно. Вот Валя и испугалась.
– А у вас и лешего иероглифы совпадают?
– Нет, но я умею их делать. Восемь иероглифов – сущий пустяк. Если захотите – поговорим позже.
Барбаросса церемонно откланялся и ушел в дом. Вместо понимания беседа вызвала недоумение. Слова «поговорим позже» были, судя по всему, главными в его лексиконе.
До обеда оставалось еще полчаса. Я поднялся к своей палатке. На траве загорал Локка – бородатый, флегматичный, ироничный. Он понимающе посмотрел на меня и, ехидно улыбнувшись, предложил пообедать. Похоже, он предпочитал питаться отдельно. Локка вытащил банку с консервами и накормил меня. Я сразу почувствовал к нему доверие.
– Это и есть дзен? – иронично спросил я.
– Это херня, – ответил он. – Игры Барбароссы и Доктора.
Судя по тону, он их несколько недолюбливал.
– Они играют здесь в магию. Я думаю, ты этому не поддашься. Давай лучше поговорим о серьезных вещах.
– А почему ты тогда здесь? – спросил я. – И ведь именно ты пригласил меня сюда, причем именно на магическую практику. А вчера ты сказал, что превращаешь злую магию в веселый дзен.
– Я и хочу, чтобы ты помог мне произвести это превращение.
– Тогда объясни мне, что такое магия и что такое дзен.
– Для Барбароссы магия – способ выкачать энергию из ближнего. Для Доктора – серьезная наука. Барбаросса покажет тебе, как эксплуатировать и привязывать к себе людей, Доктор обучит приемам саморегуляции, остальные – своему ремеслу. Я – дзен и настоящей йоге, приспособленным для местных условий. Нет ни одного места в мире, где бы все это можно было получить сразу, сравнить, взять то, что нужно тебе, и отбросить чепуху.
Я свое предназначение вижу в том, чтобы помочь отбросить чепуху. Есть реальные явления, но есть и их корыстное использование. Очисти все, что ты здесь видишь, от магического шарлатанства, и ты увидишь сияющий дзен. Но поначалу опасайся Барбароссы. Он умеет создавать иллюзии.
– Так Барбаросса врет, когда говорит о леших?
– Я предпочитаю говорить о том, что можно проанализировать, а он – о том, что нельзя рационально понять. Ну что можно разумного сказать о леших? Вот он и говорит загадками, чтобы привязать тебя к себе, заставить интересоваться тем, что невозможно объяснить. Он не врет, он нащупывает вход в твою душу, чтобы завладеть ею. Он будет объяснять тебе все непонятное и завораживающее, но так, чтобы ты сам отдал ему себя. Он уже сказал тебе свою любимую фразу «А об этом поговорим завтра»? Он ведь привязывает тебя к себе этими словами, переносит интерес к себе на завтра, добавляет тебе лишнюю причину задержаться здесь. Когда я вижу все эти мелкие хитрости, то понимаю, что можно и крупные инсценировки создать. Изучай, что они делают, обнаружь их ложь.
– Как?
– Думай. Самое ценное, что у нас есть – мышление. Нет ничего такого, что нельзя понять, трезво размышляя. Запомни: первый шаг к дзену – это освобождение от обаяния Барбароссы.
Я встревожился. С одной стороны, я ночью явственно ощутил толчок на светящейся поляне, и это придавало достоверность словам Барбароссы, с другой – глупо было бы попасть в ловушку, которую видят другие.
После обеда Доктор вывел нас в лес. Из «начальствующего состава» к нам присоединился только плотный короткостриженый субъект с оттопыренными ушами. Такие типы обычно исполняли в кино роли отпетых уголовников. Я назвал его Упырем.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
