Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
Но где же пулемёты?!
Бегом несусь по окопу, не обращая внимания на посвистывающие
в воздухе пули. Поворот, ещё один...
На земле, снятый с бруствера, стоит "максим", около которого сейчас копошатся два пулемётчика. Третий стоит, прижавшись к стене окопа, и смотрит в поле, изредка постреливая в сторону немцев.
— Чё, за дела, славяне?!
— Кожух пробило, и вода вытекла вся, — отвечает второй номер, грузный и немногословный рядовой Истомин. — Вот пулемёт и заело...
— Оф-ф-фигеть! Надолго эта катавасия?
— Пара минут, старшина! — уверяет меня первый номер. Ефрейтор Левада с этим агрегатом знаком досконально. И раз говорит — две минуты, то раньше этого срока его лучше не трогать.
Ешь меня нечистый, но ведь у станкача 17 разных задержек при стрельбе!
Меня тоже начинает колотить мандраж.
— Леселидзе!
— Тут я, товарищ старшина! — выскакивает сзади мой последний связной.
— Гранаты прихвати и дуй вон туда! — указываю ему рукой. — За тылом присмотри, мало ли... Эти гаврики, что мимо нас прорвались, могут ведь и по затылку насовать!
— Есть! — и грузина как ветром сдуло.
А немецкая пехота, огрызаясь огнём по нашим позициям, уже разворачивается для завершающего удара по связистам. Сейчас они сомнут их — и обойдут нас уже и с той стороны. Клещи...
Сую в рот свисток, и над полем боя проносится резкий звук.
По этой команде весь огонь сосредотачивается на передовых фрицах — и тем сразу поплохело очень ощутимо.
Солдаты в мундирах мышиного цвета залегают.
Снова свисток — огнём накрывают и тех, кто теперь лупит в нашу сторону. Тут уже не так эффективно получается но, всё же...
— Готово! — выволакивают на позицию пулемёт. — Старшина! Воды!
Отдаю им свою флягу и несусь по окопу. Где-то здесь я видел... ага! Зелёный термос стоял на том же самом месте, куда его и поставили в начале боя. Хватаю неудобную железяку и в темпе поспешаю к пулемётчикам. А там уже ударили первые очереди.
Вот и окопчик, сваливаюсь вниз и осматриваюсь.
У пулемёта открыта горловина и из неё уже валит пар — мало воды. Поднимаю с земли свою пустую флягу, распахиваю крышку термоса и сую флягу туда. Блин, как же медленно вода наливается!
Есть первая!
Подскакиваю к пулемёту и, высунув руку за щит, стараюсь не пролить ни капли мимо. Выходит не очень, но всё-таки восемьсот грамм воды уже булькает в кожухе.
— Мало!
А то я не в курсе...
Вторая фляга... третья...
Топот ног — в окоп вскакивает кто-то из бойцов. Сую ему флягу в руку.
— Шуруй!
А сам бросаюсь к брустверу — и чуть в сторону от пулемёта.
В прицеле появляется тот самый, хитро выделанный, офицер. С этой позиции огня никто не ведёт, вот он не особо и шифруется.
Ну да, не вели отсюда огня, так уж вышло... некому просто.
Р-раз!
У немца подламываются ноги, и он кулём оседает на землю! Достал я его-таки...
Хрясь!
Вот же глазастые у фрицев артиллеристы! Хорошо, что хоть калибр не очень большой, было бы у немца миллиметров восемьдесят, я бы уже совсем другие песни пел. Надо позицию менять — и поскорее! Это тот самый неподвижный танк, точнее, какой-то один из них. Стоит, падла, на месте и долбит по нашим окопам.
С нового места беглым огнём обстреливаю солдат, бегущих рядом с танком — они ему дорогу расчищают. И удачно, надо отметить, двое бойцов с гранатами до него так и не добрались. А после моего "горячего привета" немцы разом поубавили прыти и попятились. Кого-то я там даже зацепил.
Откуда-то из-под земли вылетает бутылка и разбивается рядом с гусеницей танка — немец резко доворачивает в сторону.
Бах!
Высверк на броне — ПТР не пробил.
Бах!
И снова — те же пляски.
Не могут наши бронебойщики его пока подбить.
Но эффект есть и от этого, танкисты не хотят подставлять борта под пули, и железная коробка разворачивается к противнику лбом.
И ломает общее направление атаки, теперь острие удара нацелено уже не на связистов.
Так, бой уже переходит в свалку, нормально управлять не могу. Свистка не услышат, а связные мои все в разгоне.
Что-то надо срочно устроить немцу неприятное... что?
И бойцов свободных никого рядом нет, все делом заняты. Некого мне сейчас озадачить. Ну что ж... будем работать соло, как это у циркачей говорят.
Бегом по окопам, сваливаюсь к пулемётчикам. Боец, что наливал воду, куда-то уже исчез.
— Левада!
— Здесь я... — не отрываясь от пулемёта, отвечает ефрейтор.
— Я на фланг! Попробую что-то с этой коробкой сделать, пока он нам тут всё не попередавил!
Не отвечая, пулемётчик даёт короткую очередь — в поле тотчас же залегает очередная группа солдат. Не по нраву пришлось? То-то же...
— Будь спок, старшина! Продержимся! Истомин — валим на запасную!
Да, у ребят и без меня головной боли хватает. Из ниши прихватываю парочку ручных гранат.
Бегом!
Резко ухожу вбок — туда, где пересекают траву следы от прорвавшихся танков. Только парочка запоздавших пуль печально пропела где-то в стороне, не до убегающего бойца сейчас фрицам — поважнее цели имеются.
Бу-бух!
Рванули воздух гранатные разрывы. Совсем, стало быть, близко немец подошёл, раз гранаты в ход пошли.
Вот и колея, которую оставили танковые гусеницы. Сворачиваю направо и бегу вдоль неё.
Бой грохочет где-то сбоку. Звонко бьют танковые пушки, рассыпается в воздухе ружейно-пулемётная трескотня. Но здесь — здесь пока тихо, нет никого. Весь бой, собственно говоря, идёт на относительно небольшом участке местности. Но — мы сидим на господствующей высотке, и оставлять нас в тылу — глупость несусветная. Стрелять-то можно и с большой дистанции...
Огибаю холмик — здрасьте!
На траве лежит одинокий немец, а около него примостился ещё один. Сумка с красным крестом — санитар. Но — тоже с оружием, винтовка лежит рядом. Услышав звук моих шагов, он поднимает голову, и рука его тотчас же скользит к оружию. То есть — теперь ты уже солдат? И хочешь меня убить? Ну, извини, мужик...
Не сбавляя хода, выбрасываю вперёд руки — и окованный приклад СВТ врезается фрицу в грудь!
Держи!
Четыре кило веса, да помноженные на силу удара и скорость моего бега...
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
