– Нет. Если бы он что-то узнал, первым делом пришел бы к главному редактору, так как восхищается вами. Как раз на этот день у него было записано несколько фамилий, и он продолжает поиски. Он узнал главным образом о прислуге, и, кстати, ваша Сисси тоже фигурирует в этом списке.
Я достал из кармана платок и вытер вспотевшие ладони.
– Вы не запомнили какие-либо имена? Я имею в виду не прислугу.
– Сэлли Латимер, Мейбл Криден, Люсиль Бауер.
Принесли устрицы, уложенные на блюде с колотым льдом. Налили «шабли». Сияющий Луиджи распорядился, чтобы нас хорошо обслужили, а потом вместе с официантом удалился.
– Как Уолли разузнал обо всем и где он взял имена?
– Не знаю. Я только перепечатала его рукописи и заметки. Там были и другие имена, но я их не помню.
– Вы уверены, что Линды там нет?
– Разумеется.
– Уолли говорил мне о том, что давно следовало бы заняться универмагом. Но почему он не сказал, что уже начал?
Джин взяла вилкой устрицу и поднесла ко рту.
– Вы же знаете Уолли, он любит преподносить сюрпризы.
Это звучало правдоподобно. Уолли был большим индивидуалистом. Все факты, касающиеся Шульца, он тоже собрал не обмолвившись ни единым словом.
Я убедился, что смогу проглотить устрицу, и взял еще несколько на тарелку.
– Линда украла в универмаге флакон духов, и Горди ее заснял. Он хочет за пленку двадцать тысяч долларов.
Джин тихо ахнула:
– А у вас их, конечно, нет?
Она знала это точно, так как мои личные чеки проходили через ее руки.
– А у меня их нет. Эта история может угробить меня и наш журнал. Я уже попросил Веббера присмотреться к Горди. Возможно, он найдет что-то. Это моя единственная надежда. При удаче я смог бы его тоже шантажировать.
– Будьте поосторожнее с Веббером, не забывайте, что это человек Чендлера.
– Конечно. И мне надо сегодня вечером еще раз поговорить с Уолли.
– Зачем?
– Необходимо узнать, откуда он взял имена.
– Стив, вы ведь знаете Уолли, он никогда не раскрывает своих источников информации. Вы ничего из него не вытянете.
– Хочу попробовать. Дело очень важное.
Она кивнула:
– Доедайте устриц. Я пойду позвоню Уолли, он должен быть дома.
Она встала и направилась к телефонной кабине, я же, посмотрев на оставшиеся устрицы, решил, что с меня хватит.
Пока Джин стояла в кабине, я не сводил глаз с ее стройной фигуры. Через несколько минут она вернулась.
– Он только что вышел. Ширли сказала, что вернется примерно через полчаса. Он поехал к Максу.
– Как вы думаете, он поделится с Максом?
– Уверена, что нет. – Ее лицо приняло озабоченное выражение. – Стив, я фактически нарушила слово, когда проговорилась, над чем работает Уолли. Он дал мне перепечатать заметки с условием держать все в секрете.
– Сейчас это не имеет значения, так как речь идет о слишком серьезных вещах.
– В общем, я только хотела вас предупредить, чтобы вы не удивлялись, если ничего из него не вытянете.
– Да нет же, он мне скажет. Должен сказать.
– Вы совсем не едите.
– Я уже сыт.
– Стив, прошу вас, ешьте. Ведь еще не конец света.
Я вспомнил про Линду, в одиночестве сидящую дома. Не следовало оставлять ее одну.
– Мне нужно позвонить.
Я вошел в кабину и набрал свой номер. Долго звучали гудки, потом послышался женский голос:
– Миссис Менсон плохо себя чувствует, мистера Менсона нет дома. Кто говорит?
Я узнал голос Люсиль Бауер. Не отвечая, я повесил трубку. Линда быстро нашла утешительницу. Я надеялся, что у нее хватит ума не рассказывать этой бабе о своих выходках. И тут я вспомнил, что в составленном списке Уолли Люсиль тоже значилась. Выходит, воровки встретились.
Я вернулся к Джин:
– Закажем еще устриц, для больных они в самый раз.
– Перестаньте, Стив! – одернула Джин. – Только, пожалуйста, не начинайте себя жалеть, а то рассержусь.
Я посмотрел на нее:
– Послушайте, а ведь вы замечательная девушка. Прошу простить. У меня был действительно паршивый день, но сейчас я и в самом деле съел бы пару устриц.
Она посмотрела на Луиджи и подняла руку.
Устриц принесли так быстро, словно ожидали, что мы попросим добавки.
Сорока минутами позже мы вышли из ресторана, и Джин отвезла меня обратно. Я пришел к заключению, что должен поговорить с Уолли наедине. Джин предложила подождать до утра, но я решил не откладывать. Следовало попрощаться.
– Спасибо за все, Джин, вы оказались хорошим другом.
Она секунду смотрела на меня, потом улыбнулась, села в машину и уехала.
Я быстро пересек город, направляясь к району, где жил Уолли. Ему принадлежал скромный, уютный одноэтажный домик, к сожалению, находившийся в пределах городской черты и в облаках дыма, в которых тонул город. Тем не менее я был уверен, что у него денег на счету больше, чем у меня. Когда я остановился перед домом, меня удивило, что во всех окнах темно. Было всего несколько минут десятого. Я вышел из машины, подошел к входной двери. Позвонив, стал ждать. Никого. Я позвонил еще. Послышался чей-то голос:
– Их нет дома.
Я обернулся. У калитки стоял пожилой мужчина с собакой.
– У них что-то случилось, – объяснил он мне. – Вы знакомый мистера Митфорда? Я его сосед.
Я вернулся к калитке:
– Меня зовут Стив Менсон. Что случилось?
– А, мистер Менсон, читал о вас. Отличный у вас журнал. Да… случилось… кто-то напал на беднягу Уолли и избил.
Я почувствовал, как по спине побежал холодок.
– Сильно избили?
– Боюсь, что да. Полицейские отправили его в санитарной машине, а миссис Митфорд увезли с собой.
– Куда его повезли?
– В Северную больницу.
– Извините, от вас нельзя позвонить?
– Конечно, можно, мистер Менсон. Я живу тут рядом. – Он свистнул собаке и повел меня к соседнему домику, точной копии того, в котором жил Уолли.
Через две минуты я говорил с Джин:
– Джин, Уолли ранен, он лежит в Северной больнице. Не могли бы вы подъехать туда? Нужно, чтобы кто-то побыл с Ширли.
– Я выезжаю. – Она положила трубку.
Мы подъехали к больнице одновременно. Джин надо было проехать большее расстояние, значит, она гнала машину на предельной скорости. Мы посмотрели друг на друга.
