2. Изабелла, королева Англии
В 1199 году в Валенсии, при дворе короля Кастилии, жили две прелестные маленькие принцессы – Уррака и Бланка. Девочки скучали в мрачном замке, а единственным их развлечением были песни и рассказы заезжих менестрелей о страшной резне, учиненной маврами, занимавшими в те времена Гренаду, Кордову, Севилью и крепость Гибралтар, которую неверные называли Джаб-эль-Тарик.
Наслушавшись ужасных историй, принцессы по ночам дрожали от страха и горячо молили господа о том, чтобы Он покарал и изгнал из Испании кровожадных мавров. Такое времяпрепровождение нельзя было назвать ни беззаботным, ни приятным, однако в самой Валенсии ничего страшного, к счастью, не происходило: часы, дни и месяцы текли медленно, и девочки тосковали.
И вот однажды ненастным зимним днем в Кастилию приехала Элеонора Аквитанская – мать английского короля и бабушка принцесс – и своим появлением вызвала переполох в замке. Старой королеве было уже восемьдесят, но, несмотря на преклонный возраст, она сочла необходимым повидаться со своим зятем Альфонсом VIII Кастильским, дабы обсудить с ним дело государственной важности.
– Как вам, возможно, известно, – едва ли не с порога заявила королева, – мой сын Иоанн, недавно занявший престол незабвенного Ричарда, хочет подписать мирный договор с Филиппом Августом. Было бы неплохо скрепить этот союз еще и брачными узами, выдав замуж за Людовика Французского[2]одну из ваших дочерей.
Сначала Альфонс Кастильский, которого приезд тещи застал врасплох, несколько удивился той беззастенчивости, с какой английский монарх распоряжался судьбой своих племянниц, но, сообразив, что в один прекрасный день он, Альфонс, может стать свекром французского короля, согласно кивнул.
– И на которой же из моих дочерей принц решил жениться? – спросил он пожилую даму.
– Принц ничего решать не может, – резко ответила Элеонора, недовольная несообразительностью зятя. – Ему всего двенадцать лет, и за него все решения принимает отец.
– Ну да, разумеется, – поспешно согласился Альфонс и тут же задумчиво произнес, украдкой поглядывая на тещу: – Значит, об этом надо спросить короля Франции, не так ли?
– Совершенно верно, сын мой. Поскорее шлите гонцов в Париж, – сказала Элеонора и наконец улыбнулась покладистому Альфонсу.
Вскоре в Валенсию прибыли послы французского монарха, получившие приказ доставить в Париж ту из принцесс, которая покажется им более привлекательной. Французам сразу понравилась старшая из сестер, и они уже готовились объявить, что Филипп Август остановил свой выбор именно на ней, когда Альфонс VIII торжественно произнес:
– Принцесса Уррака!
Услышав столь странное имя, послы смутились и повернулись ко второй девочке.
– Принцесса Бланка! – представил Альфонс свою младшую дочь.
Французы облегченно вздохнули.
– Ваша старшая дочь очаровательна, однако королеву Франции так звать не могут. Поэтому мы имеем честь просить у вас, Ваше Величество, руки вашей дочери Бланки для нашего принца Людовика.
В марте 1200 года Бланка простилась с сестрой и родителями и вместе с бабушкой отправилась во Францию. Но едва они прибыли в Бордо, как старая королева внезапно объявила внучке о своем горячем желании уйти в монастырь. Оставив принцессу на попечение архиепископа Эли де Мальмора, она поселилась в аббатстве Фонтевро, где покоились останки ее возлюбленного сына Ричарда Львиное Сердце.
В мае Бланка наконец приехала в Нормандию и в одном из замков, построенных на берегу Сены, встретилась со своим дядюшкой Иоанном Безземельным. Отрядив гонца к Филиппу Августу и Людовику на противоположный берег реки, Иоанн сообщил им о прибытии принцессы.
На следующий день, двадцатого мая, в шатре, установленном в поле, оба монарха должны были скрепить подписями и печатями мирный договор между Францией и Англией.
– Женившись на принцессе Бланке, ваш сын станет моим племянником, – проговорил Иоанн, – и я обещаю вам, Филипп, передать Людовику все мои владения на континенте, если бог откажет мне в наследнике. Англия и Франция должны жить в мире.
– Никогда больше мы не должны воевать, – согласился Филипп Август, и оба государя подписали договор.
Однако долгожданную свадьбу на некоторое время пришлось отложить. Принца и принцессу было попросту некому венчать, потому что Папа Иннокентий III, разгневанный тем, что во французском замке Этамп уже много лет безвинно томилась королева Ингеборга, наложил на Францию интердикт и во всем королевстве запретил священникам совершать любые религиозные обряды. Принцу Людовику предложили отправиться в Англию, где он мог бы без всяких помех жениться на Бланке, однако предложение это показалось Филиппу Августу весьма подозрительным. И все же он согласился отпустить сына, но с одним условием: чтобы до возвращения молодых Иоанн Безземельный оставался во Франции.
Короля Англии не оскорбило столь явное недоверие, и он с удовольствием принял «приглашение» Филиппа Августа, тем более что вовсе не собирался уезжать в Англию.
Дело в том, что Иоанну нравилось жить на континенте. Через три месяца после своей коронации, которая состоялась двадцать седьмого мая 1199 года, он пересек море и провел осень и зиму в благословенной Аквитании.
Иоанн давно правил Англией – еще с тех пор, как Ричард Львиное Сердце (бравый рыцарь и хороший трубадур, но никудышный монарх) оставил его регентом, отправляясь в 1190 году в крестовый поход в Святую землю. Прозванный Безземельным, Иоанн вступил на престол спустя полгода после смерти Ричарда, сраженного стрелой у стен замка Шалю. Поговаривали, что Ричард осаждал этот французский замок, желая отомстить королю Филиппу Августу за свое пленение в Германии. Умирая, он назвал новым королем Англии Иоанна, обойдя старшего брата и его юного наследника Артура Бретонского. Таким образом Ричард оставил Безземельному в наследство не только английское государство, но и неизбежные династические распри.
Новый год и новый век Иоанн встретил в Бордо. Там он предавался увеселениям, которые устраивал для своего сюзерена один из его могущественных вассалов – Эймар Тайфер, граф Ангулемский.
Весной граф собирался выдать замуж за Гуго Лузиньянского, графа де ла Марша, тоже бывшего вассалом английского короля, свою единственную дочь Изабеллу. Иоанн дал слово присутствовать на торжествах и даже обещал лично повести невесту к алтарю.
Эймар Тайфер любил роскошь и очень гордился своим богатством, своим городом и красотой своей дочери. Пятнадцатилетняя Изабелла и впрямь была чудо как хороша – живая, грациозная, с огромными зелеными глазами. Но все ее достоинства с лихвой перекрывались одним недостатком: юная красавица буквально источала надменность.
Годом раньше из многочисленных поклонников она сама выбрала себе в женихи Гуго Лузиньянского. Благородного происхождения, богатый и привлекательный – под стать невесте, – молодой человек был, согласно всеобщему убеждению, прямым потомком феи Мелюзины, а также наследником иерусалимских королей, что весьма льстило дочери графа Ангулемского. А поскольку Гуго к тому же нравился всем дамам в Аквитании, Изабелла тоже в него влюбилась.
