– Слушай, Сусл Два, на жилетку ещё останется от того куска?
– Ты рачительный хозяин, папаша Хом, – уклончиво ответил портной.
– Конечно, – кивнул заказчик.
– Когда ты огурцы солишь, сколько соли кладёшь? – поинтересовался Сусл Два.
– По семейному рецепту, – гордо ответил Тыквин-старший. – Шестьдесят килограммов соли на тонну огурцов.
– А если двадцать четыре килограмма положить?
– Хм, получится, что ничего не получится. Удобрение выйдет вместо хорошего продукта. Да что ты тянешь резину-то?
– Если бы ты резину принёс, может, и потянул бы, – проворчал суслик-портной. – А этот кусок никак не увеличишь! Его только на брюки и носовой платок хватит! Надо в два с половиной раза больше!
Сусл Два отдал хомяку раскроенный кусок и попросил принести ещё ткани. Папаша Хом вернулся домой в скверном настроении. Столько всего надо сегодня успеть: огурцы снять с грядок и подготовить к консервированию, собрать травы-приправы и специи для засолки, бочку помыть. Только замеров ему не хватало! Как удачно, что Тямба оказался дома. Наконец-то сын поможет по-настоящему. Это дело наверняка ему можно поручить.
– Отмерь в два с половиной раза больше ткани, чем эта выкройка, – потребовал папаша Хом и сунул в лапы Тямбе заготовку костюма.
– А как мерить-то? Всё уже разрезано на части, – недоумевал Тямба.
– Да очень просто: раздели на одинаковые квадраты и посчитай их. Потом от куска материи отсчитай в два с половиной раза больше квадратов.
– А… – хотел было спросить Тыквин-младший.
– Некогда болтать. Открытый рот только в хоре хорош! Меньше слов – больше дела. Выполняй задание! – отрезал папаша Хом и ушёл на огород.
Бутям и Дёма с интересом выслушали Тямбину жалобу на родителя.
– Ну и как? – участливо поинтересовался Бутям. – Получилось?
– Нет, – вздохнул долговязый друг. – Разрезать-то я разрезал. – Тямба кивнул на кресло, покрытое ворохом тряпок. – Хотя подозреваю, папа имел в виду другое…
– Хм, голова ты каучуковая, сказал бы папаша Хом. Мысленно надо было разделить! – фыркнул Бутям. – Он думал, у тебя хоть мысли есть!
– Но он же не сказал, чтобы мысленно.
– Он сказал не разре́зать, а разделить, – заметил Дёма.
– Мысли появились, когда я выкройку испортил. Видишь, кусок, от которого отмерять, не порезал. Слушай, Дёма, а можно, как вчера, склеить выкройку? Со статуэткой всё здорово вышло.
– Сегодня нельзя. Чудеса с диффузией закончились, – развёл лапами демон Максвелла.
– Как это? Вчера можно, а сегодня нельзя! – возмутился Тямба.
– Думаешь, ты всё сломаешь, а Дёма починит? – сказал Бутям. – Соображать надо. Семь раз отмерь и только тогда раскромсай. А ты сперва сломаешь, а потом гадаешь, как починить.
– Тебе никто не говорил, что ты зануда? – язвительно осведомился Тямба.
Бутям во второй раз за утро приготовился прочесть лекцию на тему «О заблуждениях Тямбы».
– Можешь не отвечать, – поспешно добавил Тыквин-младший.
– Давай я просто отмерю тебе материал, – предложил Дёма.
Он ловко отмотал ткань от большого рулона. Пара минут, и всё было готово. Правда, пришлось отрезать отдельный кусок взамен испорченной выкройки. Демону Максвелла не нужны инструменты для измерений. Он узнаёт любую величину, если понимает, что она означает и как её измеряют с помощью приборов. Будущий костюм Тямба потащил домой. Он был доволен, что выполнил поручение папаши Хома. Но Дёме долговязый хомячок по-прежнему не доверял.
– Встречаемся на Игровой лужайке! – крикнул Тямба из-за двери.
Хомячок и демон Максвелла наскоро перекусили бутербродами со сладким чаем и направились в сторону Быстрорека. Игровая лужайка располагалась примерно на середине пути от Хомонор до ручья. Юные тыквенцы облюбовали её в качестве площадки для развлечений. Тыквин-младший уже ждал их.
– Постреляем из лука? Уж я отыграюсь за прошлый раз! – азартно воскликнул Тямба.
– Посмотрим, – усмехнулся Бутям.
– Давай я буду стрелять в старую яблоню, а ты – в соседнюю берёзку, – предложил долговязый хомячок.
– Почему это? – заспорил пухленький. – Твоя яблоня в два раза толще.
– Нам что, по разным концам лужайки разойтись? Где мы найдём деревья одинаковой толщины, да ещё и рядом?
– Но тебе проще попасть! Тогда мне в два раза больше попыток.
Так и договорились. Состязание началось. С первого взгляда было понятно, кто из хомяков лучше разбирается в стрельбе. Бутям точно знал, что главное – это правильная стойка. Он расположился левым боком к мишени, устойчиво расставил лапы на ширине плеч, равномерно распределил вес тела. Голову повернул в сторону выбранной берёзы, вытянул шею и приподнял подбородок. Бутям даже прикидывал, куда дует ветер, чтобы учесть отклонение стрелы. Сначала прицеливался грубо, слегка натянув тетиву. Затем медленно доводил тетиву до подбородка, одновременно уточняя прицеливание. В момент выстрела задерживал дыхание, и стрела улетала. Тямба же стрелял на авось. Он явно получал удовольствие от процесса, но совершенно не заботился о правильной технике стрельбы.
Дёма так увлёкся соревнованием, что по привычке вынул из кармана Детскую Монету и стал подбрасывать. Тямба между тем выигрывал. Он попадал точно в одно и то же место. Стрелы уже не втыкались, а отскакивали от предыдущих или щепили их древки. Этакое чудо Робин Гуда. Бутям всячески старался скрыть разочарование. Ведь он – признанный чемпион Хомонор по стрельбе из лука. Ещё тщательнее готовился к каждому выстрелу, но опять промахивался. Когда стрела Бутяма попала вместо намеченной берёзки в Тямбину яблоню, круглощёкий чемпион не выдержал и раздражённо отбросил лук в сторону.
– Ты обманщик, – набросился Бутям на друга. – Подсунул мне сломанный лук.
– Мне дела нет до твоего лука! Смотри, как я попадаю в цель.
Тямба демонстративно выстрелил навскидку, совсем не целясь, и снова попал.
– Не может этого быть! – кипятился толстенький хомячок. – Ты неправильно всё делаешь. Сколько раз тебе показывал! Ну что за стойка?
– Ты сначала в цель попади, а потом поучай, – заявил Тыквин-младший и всадил ещё одну стрелу в яблоню.
Бутям зашипел, как паровой котёл, готовый взорваться, но ответить было нечего. Он повернулся к Дёме и напустился на него:
– А ты чего делаешь? Может, это опять из-за тебя?
– Просто Монету бросаю, – растерялся Дёма. – Но эта Монета не влияет на события.
– Ты и вчера так говорил, – напомнил Бутям. – А шишки падали только на меня. Хоть бы одна промазала!
