— Привет! — Тесно прижавшись к Коллину, Ширли впилась ему в губы долгим поцелуем. Она сразу почувствовала, что он возбуждается.
— Детка, как я рад тебя видеть. Твоя соседка дома? — бормотал Коллин между поцелуями.
— Нет, выехала. Что ей не понравилось, ума не приложу… Я уже начала волноваться — ты так давно не звонил.
— Извини. Ты ведь знаешь — у меня… обязательства. — Сунув руку за пазуху Ширли, Коллин ласкал ее груди. Распустив пояс халата, он распахнул его полы. — Я так соскучился, — сказал Коллин, пощипывая ее соски. — Ох, как мне этого не хватало, — продолжал он, скользнув рукой ниже.
Ширли расстегнула Коллину рубашку и ослабила ремень на брюках, которые спустились ниже колен. Стянув с него боксерские трусы, она повела плечами, сбрасывая халат, и крепко взялась руками за ягодицы Коллина, медленно опустившись перед ним на колени.
Через двадцать минут смущенный Коллин бродил по комнате, поднимая с пола свои вещи. Ширли с досадой смотрела, как он одевается: ей хотелось, чтобы Коллин остался на ночь.
— Не успел прийти, а уже собираешься.
— Извини, дорогая, ты же понимаешь…
— У тебя обязательства.
— Я бы остался, но не могу. Ей-богу, остался бы.
— Знаю, знаю. Какую отмазку ты придумал для нее в этот раз?
— Я попросил приятеля позвонить мне домой, а ей сказал, что в офисе накрылась компьютерная сеть и надо ехать исправлять. Она была полусонная, когда я это говорил, но, боюсь, что-то заподозрила. Нам надо на время сбавить обороты. Поэтому я не звонил тебе последнее время, — ласково добавил Коллин.
— Что значит «сбавить обороты»?
— Ширли, на время нам придется расстаться. Я пришел сказать тебе об этом. Не хотел по телефону…
— И когда ты собирался объявить эту новость? До или после того, как переспал со мной?
— Сегодня это не входило в мои планы! Я войти не успел, как ты на меня прыгнула. Что мне оставалось делать?
— Быть со мной честным, вот что!
— Но сейчас я тебе все честно объяснил!
— Ну так слушай, что я скажу тебе, старый козел. Ты еще приползешь сюда, как приползали другие, и попросишь прощения. Но знаешь что? Впредь пристраивай свое комариное хозяйство в другую дырку, когда твоя фригидная жена в очередной раз пошлет тебя подальше.
— Ну, Ширли, если приличное поведение для тебя пустой звук… Я думал, мы расстанемся как взрослые люди.
— Ах, какие мы нежные! Интересно, с чего ты вообразил, что обойдешься без меня? Или ты думаешь, что твоя Мзгги ни с того ни с сего вдруг вытащит кусок льда из своей… задницы?
Коллин не снизошел до ответа.
— Подожди-ка, — Ширли вдруг остановилась. — Так дело тут не в твоей жене? Другую бабу себе завел? Очаровал своей крошечной зубочисткой какую-нибудь шлюху?
Коллин снова промолчал (верный признак вины!).
— Между нами все кончено, Ширли. Прости меня… — Он взялся за ручку двери.
— Поживем — увидим, еще не вечер. — Ширли щелкнула пальцами перед закрывшейся дверью.
Девушки «с огоньком»
— Позволь угостить тебя пивом, — предложила Анни, заперев дверь и вынув ключ из замка.
Джина чувствовала, что выпила уже слишком много и лучше бы ей отказаться. Она и так едва не упала на лестнице, пока поднималась сюда. В блаженно-пьяном состоянии Джина разглядывала жилище бывшей соученицы, оказавшееся настоящей дырой. Однокомнатная квартира находилась на последнем этаже старого дома, бывшего заводского корпуса, наспех приспособленного под жилье. Здесь умещалась только кровать и кое-какая старая мебелишка; в одном углу было устроено подобие кухни. У дальней стены стоял большой П-образный стол, заставленный компьютерной техникой. Джину удивило, что Анни не может позволить себе приличной квартиры, но тратит деньги на дорогостоящее оборудование.
— Пиво? С удовольствием. — Анни достала бутылку из маленького холодильника и начала искать стаканы. — У тебя кошка, — неодобрительно отметила Джина, увидев вылезшее из-под дивана животное. Джина недолюбливала людей, которые держат кошек, и особенно брезгливо относилась к одиноким «кошатницам». Она не понимала, как можно любить подобных созданий, а тем более делить с ними кров: ведь кошки — несносные, эгоистичные твари. Кроме того, разве нормальному человеку понравится чистить кошачий лоток?
— Ее зовут Шелковая Шерстка. Моя лучшая подружка. Джину передернуло: дружба с кошкой отнюдь не растрогала ее.
— Я не люблю кошек, — деловито сообщила она.
— Эта тебе понравится. Она умная, как собака.
И по этой причине Джине не нравились «кошатницы»: они всегда подчеркивали, что их кошка умная, как собака. Джине постоянно хотелось спросить, что это за противоестественная страсть к собакообразным кошкам и отчего, черт побери, попросту не завести собаку?
— Ты так считаешь?.. У тебя здесь очень мило. — Джина удачно изобразила восхищение.
— Спасибо. Мы с Шелковой Шерсткой здесь отлично устроились. — Было грустно слышать, как Анни говорит о противной кошке, словно о соседке по комнате. — У меня уже несколько месяцев собственный бизнес, но с деньгами пока туговато, — добавила Анни.
— Свой бизнес?
— Компьютерные технологии. В колледже я училась на психолога, но меня всегда тянуло к компьютерам. Несколько лет я работала в крупной страховой компании, как говорится, карабкалась вверх по служебной лестнице, потом плюнула и решила работать на себя.
— Очень впечатляет.
Все сбережения ухлопала на этого монстра. — Анни кивнула на огромный компьютер в углу и, не удержавшись, пустилась в объяснения: мегагерцы и прочие термины сыпались из нее как из рога изобилия. Джина почти сразу перестала понимать, о чем идет речь, а от компьютерного жаргона у нее заболела голова.
— Так в чем же заключается твой бизнес?
— Ну, я только начинаю собственное дело, но в будущем планирую помогать небольшим компаниям в выборе подходящих компьютеров и программного обеспечения, а потом обеспечивать им техническую поддержку. К тому же я неплохо разбираюсь в веб-дизайне, могу создавать Интернет-страницы для мелких фирм. Конечно, прилично зарабатывать я начну нескоро. Но ведь главное — начать, а денежки придут… — Рисуя столь блестящие перспективы, Анни вдруг сообразила, что гостья до сих пор стоит посреди комнаты. — Я бы с радостью предложила тебе присесть, но у меня нет ни одного стула, — призналась она. — Я обычно сижу на кровати.
Джина опустилась на кровать и откинулась на изголовье. Вручив ей открытую бутылку пива, Анни прилегла рядом и положила голову Джине на колени. Стараясь не показать, что ей это неприятно, Джина гладила Анни по волосам, игриво перебирала «химические» кудряшки. Еще одно обескураживающее открытие — от прежней роскошной гривы Анни не осталось и следа: пряди были жесткие, как солома. Капитан команды болельщиц со временем превратилась в обнищавшую лесбиянку, помешанную на компьютерах, и кошка стала ее подружкой.
