В Соне был только показной блеск, но не было души, как, впрочем, и у всех тех случайных женщин, которые встречались ему после развода. В отношениях с Блейком они руководствовались голым расчетом. С ними можно было весело проводить время, а не строить какие-то серьезные отношения, как считал Блейк, и у него были на это веские основания.
С другой стороны, Шеннон Смит, казалось, не претендовала ни на него лично, ни на все то, что ему принадлежало. Она учтиво здоровалась с ним, вежливо отвечала на его вопросы, но взгляд ее великолепных глаз оставался безразличным. Однако Блейк подозревал, что она была не совсем равнодушна к нему. Сексуальное влечение, которое он испытывал к этой девушке, было слишком велико, чтобы оставаться безответным.
«Ну, мисс Смит, — подумал он, — я, может быть, и не собираюсь связывать себя с вами прочными узами, но перспектива провести некоторое время в вашей компании, а может быть, если, конечно, повезет, и в вашей постели — это как раз то, что несколько сгладит мое возвращение во Флориду!»
Блейк поднял чашку с кофе, словно бокал с вином. Это был молчаливый тост человека, страстно желающего…
Глава 3
Шеннон снова одевалась, готовясь пойти на официальную встречу с новым боссом. На этот раз наряду было уделено немного больше времени.
Она надела плотно облегающие черные джинсы и мягкую рубашку из хлопка, комбинированную с джинсовой тканью, и затянула на тонкой талии кожаный ремень. Из обуви опять выбрала полуботинки, на этот раз черные, в стиле «вестерн». Непослушные густые волосы были расчесаны и заплетены в косу, ведь надо было мало-мальски прилично выглядеть по прибытии на радиостанцию, а она терпеть не могла ездить в машине с закрытым верхом.
Шеннон в последний раз бросила взгляд в зеркало, настраиваясь на предстоящую встречу с Блейком Рамзи. До сих пор ей удавалось держать себя в руках, но каждый раз, когда она оказывалась рядом с ним, это становилось все труднее. Уж слишком он хорош собой, и поэтому нужно все время быть начеку. Шеннон испытывала какое-то непонятное напряжение и никак не могла успокоиться. Она твердо решила, что нужно будет поставить все точки над i относительно того, как вести себя на ток-шоу «Клуб одиноких сердец», и если молодой босс будет диктовать ей свои условия, она просто уйдет, хлопнув дверью, потому что терпеть не может, когда с ней так разговаривают.
— Мистер Рамзи, пришла сотрудница, которой назначено на три часа дня, — прозвучал голос секретарши по телефону внутренней связи.
— Да, Сэнди, пусть войдет.
Блейк встал из-за стола и направился к входной двери, чтобы открыть ее. Шеннон собиралась войти в кабинет и уже взялась за круглую ручку двери, как та вдруг резко распахнулась, и девушка, потеряв равновесие, не отпуская ручку, влетела в комнату.
— Не знаю, что и думать о вас и о ваших дверях. У меня уже развивается фобия при виде всяких деревянных вещей с ручками, — с трудом сдерживая смех, заметила Шеннон.
— Да, но у меня лучшие отношения со стульями. Вы можете рассчитывать на них, если хотите остаться на месте. Присаживайтесь, пожалуйста.
Шеннон села и стала поправлять выбившиеся из косы пряди волос.
Из-под длинных густых ресниц она наблюдала за Блейком. Белая рубашка расстегнута на шее, обнажая золотые волоски на загорелой груди, рукава закатаны до локтей, галстук ослаблен, выгоревшие волосы немного растрепаны, вероятно, потому, что, работая, он время от времени их взъерошивал.
Шеннон посмотрела в серые глаза Блейка и почувствовала, что ей от волнения не хватает воздуха.
— Шеннон, нам надо поговорить о ток-шоу «Клуб одиноких сердец».
Голос Блейка прозвучал так спокойно и по-деловому, что Шеннон невольно успокоилась.
— Да, я совершенно согласна.
Господи, ее ли это голос? Он звучал спокойно и четко. Похоже, ее. И Шеннон решила высказать все, что думала по этому поводу:
— Я решительно не могу вести передачу так, как это делают в Чикаго.
Блейк, удобно устроившись на мягком офисном стуле, слушал Шеннон не перебивая.
— Это не по мне. Я не собираюсь отпускать пошлые шуточки и подтрунивать над людьми.
— А если я вам скажу, что по результатам социологического опроса аудитории это нравится? — вставил Блейк.
— Все равно это меня не убедит. Может быть, там, в Чикаго, но не у нас, в Тампе. Люди не станут здесь это слушать, да и я никогда не смогу так работать.
Разговаривая с Шеннон, Блейк невольно проникся уважением к этой девушке. Глядя на нее, он думал о том, насколько с ней можно быть откровенным. Готовясь к встрече, он счел необходимым просмотреть результаты последних социологических опросов. Не стоит говорить ей о том, что чикагская радиостанция, о которой шла речь, тоже принадлежала ему и что самые последние исследования показали рост недовольства, связанный с манерой ведения передачи, которая становилась все более грубой.
— Да, не сможете.
Шеннон не совсем поняла, что Блейк имеет в виду. Он с ней согласен или собирается с треском выгнать и подыскать кого-нибудь, кто сделает шоу более развлекательным?
— Да, это не Чикаго, — продолжал Блейк. — И все же с вашей аудиторией нужно работать и работать.
Услышав это, Шеннон поняла, что, кажется, еще не потеряла работу. Но она была уверена, что сейчас Блейк начнет распространяться о том, что ей еще многому надо учиться.
— Нам надо действовать быстро, что касается раскрутки вас и вашей передачи. Это единственный способ заполучить ту часть аудитории, которая нам необходима.
Шеннон, которая готовилась дать отпор своему шефу, не ожидала такого поворота событий и поэтому очень удивилась и даже, можно сказать, испугалась того, что, слушая его рассуждения, согласна с каждым словом. Было бы намного проще противостоять ему, если бы он изначально был не прав.
— Я думал о том, чтобы попробовать провести прямой репортаж из местного клуба. Что нам необходимо, так это…
За несколько минут Блейк изложил свой план, в котором ток-шоу предполагалось вести не из радиостудии, а из какого-нибудь популярного заведения в присутствии публики, что, по его мнению, сделает его сверхпопулярным. Затем он взял трубку телефона и договорился о встрече Шеннон с представителями отдела по связям с общественностью, с режиссерами по рекламе, а также заказал фотосессию у лучшего фотографа в Тампе.
Провожая Шеннон до двери, Блейк взял ее под руку.
Шеннон подняла на него глаза и вновь почувствовала, как ее пульс участился. Каким-то необъяснимым образом она вдруг поняла, что сейчас он ее поцелует.
Внутренняя дрожь охватила Шеннон. Она отпрянула назад, спиной ощутив твердую дверь, что было весьма кстати, потому что вмиг ослабевшие ноги едва не подкосились. Блейк не шевельнулся. Он просто стоял в нескольких сантиметрах от Шеннон, пытаясь побороть свои чувства.
