— Доброе утро, — тихо сказал Адам.
Конни с трудом сглотнула и облизнула пересохшие губы.
— Я хочу пить, — только и смогла вымолвить она.
Перекатившись на бок, Адам дотянулся до сервировочного столика и налил ей высокий стакан апельсинового сока. С жадностью выпив живительную влагу, Конни упала на подушку.
— Спасибо.
— Не за что, — отозвался Кэйген, ставя стакан на столик, и занял прежнее положение, то есть лег, опираясь па правую руку и властно положив левую ей на талию.
Констанс закрыла глаза. Да уж, выпила она вчера изрядно и вела себя как полная идиотка. Вот только она никак не могла вспомнить, как Адам раздел ее. Наконец Конни осторожно посмотрела на следящего за ней Кэйгена. Сердце тяжело забилось в ее груди. Господи, да это самый сексуальный мужчина в мире!
Несколько мгновений они молча пожирали друг друга глазами, а затем, не выдержав, Адам произнес:
— Если ты будешь продолжать смотреть на меня, то я поцелую тебя так, что у тебя перехватит дыхание.
Глаза Конни распахнулись еще шире, в ушах зашумело. Неужто Адам не понимает, что у нее и так уже перехватило дыхание? Что же происходит? До чего она докатилась! Не хватало еще усложнить себе жизнь интрижкой с собственным боссом! Но… Адам Кэйген просто великолепен!
— Посмотри на меня, — приказал Адам. — Я не позволю тебе вновь нагородить вокруг себя защитные стены.
От уверенной силы, звучавшей в его голосе, по спине Конни побежали мурашки. Снова он сумел прочитать ее мысли, снова понял ее без слов! Неплохо бы ей быть менее зависимой от него — и физически, и эмоционально, но то говорил в ней голос разума. Сердце же подсказывало ей иное, и Конни почувствовала себя невероятно ранимой.
— Ты очень красивая, невероятно сексуальная женщина, — сказал Адам. — Поэтому отрицать свои желания ненормально.
Констанс покраснела, вспомнив события прошлого вечера.
— Ты же сам говорил, что я не лю…
— Я солгал. Сейчас я говорю тебе, что ты очень красива и сексуальна.
Огонь в его глазах распалил Конни. Не было возможности узнать, насколько он серьезен, но его слова, его тон и ласкающий взгляд производили неизгладимое впечатление.
— Вы что, язык проглотили, советник? — поддразнил ее Адам. — Так дело не пойдет, потому что ваш язык еще понадобится мне.
Не успела Конни и слова промолвить в ответ, как он впился в ее губы жадным поцелуем.
Как же давно не наслаждалась она поцелуями мужчины! Конни знала, что им следует остановиться, но губы Адама были такими властными, такими нежными.
Поцелуй становился все более требовательным. Кэйгену хотелось испробовать на вкус каждый уголок ее рта, вобрать ее в себя и выпустить наконец на волю терзавшее его желание.
— Ты вся дрожишь, — прошептал он, прерывая поцелуй.
Конни казалось, что все ее тело превратилось в сгусток нервов и нерастраченной сексуальной энергии. Разумом она понимала, что надо немедленно прекратить опасную игру, но тело ее страстно хотело все новых и новых ласк.
— Нет, Адам, нет! — вскричала она, отстраняясь от него и отталкивая ласкающую ее руку. — Довольно!
— Нет, совсем не довольно, — попробовал спорить он, с трудом переводя дыхание. — Мы еще и не начинали, а ты уже хочешь остановиться.
— Я не хочу, чтобы это произошло… Да, мне очень хорошо, не стану отрицать, но я не могу позволить… Нам же вместе работать, — напомнила Конни, — и наша связь помешает работе. Надо немедленно прекратить этот эксперимент и не нарываться больше на неприятности.
В ее голосе зазвучали панические нотки. Она еще не была готова к интимной близости.
— Мы попробуем совместить приятное с полезным, — предложил Адам, пытаясь совладать с желанием, разрывавшим его тело.
— Думаю, ты не можешь похвастаться длительными отношениями с какой-нибудь женщиной, — тихо произнесла она, пытаясь добиться того, чтобы он внимательно выслушал и уважительно отнесся к ее точке зрения. — А моя жизнь… Это еще хуже. Если мы позволим себе короткую страстную связь, то совместной работе конец. Не думаю, что дело того стоит.
Ее аргументы были едва ли не оскорбительными для него.
— Но почему ты так уверена, что наши отношения будут непродолжительными?
— Ни один из нас не хочет длительной связи, — уверенно произнесла Констанс. — А короткая нам лишь помешает.
— Откуда такая уверенность в том, что для нас лучше, а что хуже? — возмутился Адам, отодвигаясь от нее.
— Я твердо знаю, что не хочу эмоциональной близости с мужчиной, а если бы ты хотел такой близости с женщиной, то уже давно получил бы ее, — стояла на своем Конни.
— Но возможно, ни один из нас попросту не встретил подходящего партнера. И ты ошибаешься, если полагаешь, что мы можем забыть о том, что нравимся друг другу. К тому же ты слишком долго подавляла в себе желание. — Сказав это, Адам решил, что действия в данной ситуации будут полезнее слов, и вновь приник к ее рту страстным поцелуем.
Констанс охватило такое страстное желание, что она была готова закричать.
— Нет, Адам! — воскликнула она, в очередной раз отталкивая его. — Я не хочу!
Адам замер. Похоже, ей нужно еще время.
— Вы снова выиграли, советник. Однако я не признаю себя побежденным, а если и отступаю сейчас, то это не означает, что я согласен с вашими доводами касательно наших отношений.
— Это не игра, Адам! — Конни быстро встала с кровати. — Я не играю в сексуальные игры и не желаю, чтобы секс встал преградой на нашем пути.
— Я вовсе не предлагал тебе игру, — заявил Адам, закидывая руки за голову.
— А что же тогда ты предлагаешь? — полюбопытствовала она, оглядывая комнату в поисках своей одежды.
— Я хочу, чтобы ты признала, что мы испытываем взаимное влечение, и прекратила бы подавлять в себе здоровые инстинкты. Не хочешь договариваться о чем-то со мной — не надо, только не отрицай очевидного.
— Я не хочу, чтобы что-то помешало нашим служебным отношениям, — настойчиво повторила Конни, ругая себя за то, что произошло непоправимое и она невольно впустила Кэйгена в свое сердце. А это, в чем она была уверена, может привести лишь к страданиям. Нет, страдания ей не нужны.
— Почему ты считаешь, что личные отношения могут помешать служебным? — допытывался Адам. — Мы с тобой оба профессионалы, преданные своему делу и пекущиеся о своей карьере. Наши планки высоки, и взаимная страсть не заставит нас опустить их.
Возможно, Адам и мог отделять личную жизнь от профессиональной, но Конни уже получила слишком горький урок, поняв, что эмоции могут повлиять на ее карьеру. Всего лишь одна ночь с Адамом — и она почувствовала себя не в своей тарелке, а что же будет, если допустить более близкие отношения? Как она переживет эту связь?
