Палата была завалена цветами, которые уже успели прислать Рите знакомые. Хелен вчера было приказано обзвонить всех и рассказать о внезапной операции.
Хелен бросила взгляд на Риту, и ей стало немного жаль ее. Красивая и эффектная миссис Вейд без макияжа и в страданиях от боли, которую чувствовала, несмотря на лекарства, плакала и цеплялась за девушку.
— О, Хелен, я не хочу умирать! — стонала она.
Хелен, глядя на бледное лицо с ненакрашенными губами, подумала, как старо выглядит сейчас Рита. Хорошо, что Питер Фаррингтон не видит ее сегодня. Но она не могла выносить чужое страдание, поэтому нежно постаралась утешить ее:
— Вы не умрете, миссис Вейд! Все говорят, что вы идете на поправку и у вас прекрасный, устойчивый пульс.
Большие черные глаза Риты замерцали, и она спросила прерывающимся шепотом:
— Пьеро… приехал?
Хелен кивнула и рассказала о визите Питера, опустив свое впечатление о нем. В это время в палату на цыпочках вошел санитар и внес корзину оранжерейных роз. Рита, забыв о боли, попросила Хелен достать записку и прочитать ей.
Девушка прочла ее холодным, ясным голосом, хотя щеки ее пылали:
— «Со всем моим сочувствием и любовью. Я люблю тебя. Твой Пьеро».
Рита глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она улыбалась.
— Итак, он, в конце концов, это сказал. Он любит меня! О, Хелен, теперь мне значительно лучше!
Хелен посмотрела на розы, перевела взгляд на Риту и снова почувствовала презрение к ней. Она была рада, когда вошла сиделка и попросила ее уйти. Рита опять вцепилась в руку Хелен и заставила пообещать передать Питеру, как ей понравились розы и что она напишет ему, как только немного окрепнет.
— Но я не хочу видеть его еще неделю, — задыхаясь, сказала она. — Я не позволю ему увидеть меня, пока я вновь не стану молодой и красивой. Не говори ему, что эта операция со мной сделала. И будь осторожна с Найджелом!
Хелен вышла из клиники. Слова Риты еще звучали в ее ушах. Но она не думала о Найджеле. Этот человек, сделавший жизнь Пэтти такой несчастной, был ей отвратителен. И ей не хотелось видеться с Питером Фаррингтоном: она не должна упоминать при нем о ребенке, и это было мучительнее и унизительнее всего.
Но это не ее дело. И пока это не приносит особого вреда Пэтти, она будет выполнять указания хозяйки. А для девочки не имеет значения, каким образом Питер Фаррингтон узнает о ее существовании, и узнает ли вообще.
Вернувшись домой, Хелен обнаружила у порога квартиры Питера, ожидавшего ее. Он снял шляпу и улыбнулся девушке. И вновь при виде его сердце Хелен пронзила острая тоска. Но она, спокойно поприветствовав его, пригласила войти. Конечно, он явился за новостями и, как только снял плащ и выразил недовольство английским климатом, сразу же перешел к вопросам о «бедной милой Рите».
Хелен заверила, что больная уже вне опасности и он сможет навестить ее в конце недели.
Глава 4
Рита Вейд спорила с сиделкой. Прошла всего неделя после операции, она еще не совсем окрепла, но настойчиво пыталась привести в порядок свою внешность: целый час укладывала волосы, делала макияж, покрывала лаком ногти, поменяла голубую накидку на лебяжьем пуху на шелковый халат, затем опять переоделась. Для молодой сиделки она была самой трудной пациенткой, тем более что в ответ на ее попытки выполнить свои обязанности Рита становилась все раздражительнее и в конце концов прогнала ее прочь.
Конечно, сиделка понимала, что все это из-за предстоявшего визита мистера Фаррингтона. До сих пор ему еще не позволялось навещать больную, как и всем остальным. К ней допускалась только мисс Шоу, которая, по-видимому, была ее доверенным лицом и экономкой. Она приходила каждый день. Сиделка жалела ее: у девушки такое славное лицо, а с миссис Вейд очень нелегко.
Мистер Фаррингтон звонил каждый день, иногда даже по два раза. Палата превратилась в цветник из дорогих цветов. Можно было подумать, что эта пара помолвлена. Сиделка видела его — он заходил как-то. Очень красивый, обаятельная улыбка, но, по ее мнению, слишком молод для миссис Вейд. А той было лет тридцать пять, не меньше, и она могла делать все, что угодно, украшая себя: массаж и макияж, конечно, многое скроют, но не удержат безжалостное время.
Бросив возмущенный взгляд на пациентку, сиделка покинула палату. Рита, оставшись одна, коснулась в последний раз кисточкой ресниц и со вздохом опустилась на подушку. Она чувствовала слабость и угнетенность. Но слава богу, на следующей неделе ее здесь уже не будет, и она сможет делать дома все, что захочет. Она будет поправляться в своей квартире и видеться с Пьеро каждый день. Хелен не побеспокоит их. Она — сама благоразумность.
Рита лежала с закрытыми глазами, представляя, какой хрупкой и трогательной она выглядит. Пьеро, увидев ее такой, полюбит еще больше. Она успела уже многое обдумать, пока ждала его. Ситуация трудная, но не безнадежная. Конечно, эта игра с Пэтти — кощунство. Ей и самой не очень нравилось вести себя так, как будто у нее нет ребенка, и обманывать Пьеро. В конце концов он это обнаружит. И ей остается только ждать подходящего момента, чтобы сделать признание до того, как это произойдет. Она сделает это как бы случайно. «Кстати, у меня есть маленькая дочка… школьница… Она просто ангел! Ты ведь ничего не имеешь против детей, правда, Пьеро?»
Она пыталась убедить себя, что изменится и станет хорошей и преданной, ради Пьеро, если он, конечно, на ней женится. Она уедет с Пьеро и будет идеальной женой его мечты.
Об этом она и думала, когда в палату ввели Питера. Сердце Риты забилось сильнее при виде его. Легкий румянец появился на бледном, словно мраморном лице, которое так часто преследовало воображение Питера Фаррингтона с тех пор, как он в последний раз видел Риту в Париже.
Он положил на кровать огромный букет роз, осторожно, как будто она была сделана из дрезденского фарфора, взял худую руку в ладони и взглянул на Риту.
— Моя бедная милая Рита, тебе уже лучше? — тихо спросил Питер. — Ты меня ужасно напугала.
— Дорогой Пьеро, — прошептала она, — мне гораздо лучше, и тебе нечего беспокоиться. Операция, как меня заверили, прошла очень успешно. Они собираются отпустить меня домой на будущей неделе.
— Слава богу!
В течение следующих нескольких минут они обсуждали ее здоровье, он дюжину раз сказал, как она прекрасно выглядит, затем они вернулись к их встрече в Париже. Питер заявил, что он благодарен Рите за все, что она для него сделала, что для него было открытием увидеть Париж ее глазами, что его деловая поездка превратилась в нечто совершенно замечательное и незабываемое. И что ему выпала потрясающая удача завершить дела в Лондоне. Смеясь, Питер добавил, что постарается растянуть их, чтобы подольше пробыть здесь.
— Во главе нашего предприятия стоит мой дядя, и мне нужно только телеграфировать ему и попросить позволения остаться, пока я не захочу вернуться, — закончил Питер.
