Трэвис махнул рукой полицейскому, который в нерешительности остановился в нескольких шагах от них.
— Все под контролем, офицер.
Сердце Лорен колотилось как сумасшедшее, но это заявление ее не обмануло. Она видела, что Трэвис с трудом мог контролировать себя. Ее переполнила гордость, когда она почувствовала, как из его джинсов предательски выступает напряженное мужское естество.
К тому времени, когда Лорен наконец нашла свою сумочку, их добросовестный полицейский вернулся к своей машине и обратил свое внимание на менее интересный предмет, чем целующаяся парочка, — он помогал взбешенному Бросале Уиверу сесть на заднее сиденье патрульной машины.
После большого количества алкоголя и интоксикации от поцелуев Трэвиса, Лорен была готова признать этот вечер самым удачным в своей жизни. Теперь было бессмысленно возвращаться обратно в бар в надежде на то, что ей удастся найти мужчину, который мог бы целовать ее лучше, чем тот, который был перед ней. Прижав ладонь ко лбу, она пыталась остановить мир, вращающийся вокруг нее с бешеной скоростью.
Внезапно Лорен смиренно спросила:
— А ты уверен, что не возражаешь против того, чтобы отвезти меня домой?
Трэвис отозвался с улыбкой:
— Нам же по пути, милая.
Он проводил Лорен к своей машине, открыл ей дверь и помог сесть. Потом пристегнул ее ремнем безопасности. От этого прикосновения девушку бросило в жар. Вполне безобидный жест его руки, случайно коснувшейся ее груди, был настолько интимным, что Лорен с трудом смогла вздохнуть. Она сделала попытку вернуться в нормальное состояние, пока Трэвис обходил вокруг машины и садился за руль.
— Ты не возражаешь, если я включу радио? — спросил он.
— Нисколько.
Трэвису был просто необходим посторонний шум для того, чтобы хоть как-то отвлечься от терзающего его душу и тело желания.
Сексуальное напряжение как статическое электричество потрескивало в воздухе под аккомпанемент музыки, льющейся из радиоприемника. Лорен изучала руки Трэвиса, лежащие на руле. Эти руки забрасывали мяч далеко за линию поля и были покрыты многочисленными шрамами от тяжелой физической работы. Внимательно рассматривая эти руки, которые в ее давних, смелых мечтах обнимали ее, Лорен поняла, что она слишком упрощенно представляла себе жизнь Трэвиса.
Откинув голову на кожаный подголовник сиденья, она решилась ступить туда, куда не всякому дана дорога.
— Ты не мог бы мне рассказать, что произошло между Жаклин и тобой? Все думали, что вы отличная пара.
У Жаклин были великолепная фигура и милое лицо. Она была ухоженной и утонченной. Лорен даже представить не могла, что случилось с этими двумя прекрасными людьми, что привело к разводу. Молчание, воцарившееся после ее вопроса, было долгим, но не напряженным.
— Думаю, мы оба хотели разных вещей, — наконец ответил Трэвис, скрывая выражение лица под покровом темноты. — Разных жизней.
Хотя он произнес эти слова спокойным тоном, но не смог скрыть горечи, которую испытывал от своего неудачного брака. Трэвис удивился сам себе, когда продолжил свой рассказ:
— В конце нашего брака мы не могли найти общий язык ни в одном вопросе.
— Например?
Трэвис вздохнул:
— Например, являются дети благодатью или наказанием. Заставляет она меня ревновать или нет. Является ли брак сотрудничеством или дает право на переделку партнера. А еще, могут ли деньги разрешить наши проблемы…
Полагаю, это то, что юристы называют несовместимыми различиями, — тихо сказала Лорен. Ей тяжело было слышать этот гнев и самообвинение в его голосе, ей хотелось сказать что-то, что могло бы уменьшить его боль. К тому же ей стало интересно, кто из них двоих был против того, чтобы завести детей.
— Да, так говорится в свидетельстве о разводе…
Хотя Трэвис и не вдавался в подробности своих сложных взаимоотношений с женой, Лорен поняла, насколько болезненны для него эти воспоминания. Он так сильно сжал руль руками, что даже костяшки побелели. На Лорен также произвело впечатление и то, что в отличие от других разведенных мужчин, Трэвис не стал обвинять свою бывшую жену. Она подвинулась поближе к нему и успокаивающе похлопала его по коленке. Этот безобидный жест послал разряд электричества по всему ее телу, напомнив о том, что мужчина ее мечты вовсе не плод ее воображения, а настоящий, из плоти и крови.
Так же, как и она сама.
Трэвис накрыл ее руку, лежащую на его бедре, своей ладонью.
— Милая, ты хотя бы подозреваешь, что ты со мной делаешь?
Этот вопрос скрывал в себе невысказанное словами обещание…
Второй раз за этот вечер он назвал ее милой. И оба раза Лорен просто таяла от его слов. Но, внезапно подумав о том, что такие слова он наверняка говорил многим женщинам, Лорен напомнила себе, что этот известный холостяк совсем не тот мужчина, который ей нужен. Она не должна отвергать свой хорошо продуманный план обзавестись семьей в ближайшем будущем только ради того, что ее давняя любовь назвал ее «милая», и бросить все ради одной ночи сомнительных удовольствий.
Все это было правильно, кроме одного — Трэвис не заставлял ее чувствовать себя девушкой на одну ночь. С ним Лорен чувствовала себя драгоценностью, которую будут защищать и оберегать. Тот факт, что он бросился ей на помощь, чтобы избавить от приставаний двух подвыпивших громил, указывал на то, что он относится к ней не просто как к симпатичной соседке.
Из-за того, что Лорен отказалась отвечать на заданный им вопрос, Трэвис решил ответить на него сам, взяв ее за руку и переместив ее себе между ног. Лорен попыталась сохранить самообладание, когда он накрыл ее рукой свой напряженный мужской орган.
— В том случае, если ты не знаешь, я покажу тебе…
С одной стороны, смущенной Лорен очень хотелось убрать руку, но с другой, ей очень хотелось оставить ее там же, чтобы посмотреть, насколько долго продлится его возбуждение. Разрываемая между желанием избавиться от образа хорошей девочки, заложницей которого она так долго была, и своим желанием завязать серьезные отношения с любимым мужчиной, Лорен просто не знала, что ей делать. Никогда, даже в самых смелых фантазиях, она не могла и представить себе, что будет ласкать Трэвиса Бенкса, пока он везет ее домой. Оставив свою руку там, где она была, Лорен решила пойти на поводу у своего любопытства.
Боже, как он еще не сорвал заклепки на своих джинсах, думала она. Девушку возбуждала сама мысль, что нечто такое большое и сильное может оказаться внутри нее.
Конечно, Лорен не вернулась домой из колледжа девственницей, но ее опыт общения с мужчинами был весьма ограниченным, если не сказать, что его почти не было. И хотя сегодня в баре она очень хорошо провела время, она вовсе не хотела поцелуев других мужчин, с которыми танцевала. И, конечно, ни один из них не вызвал в ней желания сорвать с себя одежду, избавиться от всех комплексов и прыгнуть к нему в постель.
