Книга Сыграем в прятки? - Светлана Алешина

До моего дома мы доехали в «Мерседесе» Карманова. Места хватило всем, потому что и у Боксера, и у Фимочки были свои машины.

Еще ни разу в жизни, уезжая из дома в «Ладе», я не возвращалась в «Мерседесе», сопровождаемая еще двумя иномарками.

Нина Петровна жалостливо охала всю дорогу, заново переживая за меня это происшествие с «КамАЗом». Владимир Иванович молчал. Ирина ужасалась жизнью журналистов и расспрашивала Виктора про восточные единоборства.

Было очень забавно прислушиваться к их разговору: Ирина задавала вопрос, затем сама отвечала на него, потом хвалила Виктора за то, что он умеет так подробно объяснять. Все его объяснения сводились только к кивкам головой и пожиманиям плечами. Однако Ирина, похоже, была уверена, что лучшего собеседника у нее еще не было. Ее Илья ехал с Фимой, и Ирина ни разу про него не вспомнила.

Нас с Виктором довезли до моего подъезда, напомнили про завтрашний прием, а Ирина еще, подмигнув мне в сторону Виктора, подняла вверх большой палец. Жаль, что ее не видела Маринка в этот момент.

Когда «мерс» отъехал, я посмотрела на часы. Уже была полночь.

— Нет смысла тебе ехать домой, — сказала я Виктору. — Пошли, я постараюсь найти тебе местечко в своих трех комнатах.

По своей привычке ничего мне не ответив, Виктор кивнул, и мы поднялись в мою квартиру.

Сказать, что я сделала первым делом? Первым делом я посмотрелась в зеркало и опять себе понравилась. Не знаю, как другим, а мне этот метод самокодирования помогает выправлять настроение. Виктор же, разувшись в коридоре, прямым ходом направился на кухню, и из ванной я слышала, как он там загремел кастрюлями.

«А у Маринки, похоже, губа не дура, — подумала я, запирая за собой дверь в ванную. — Виктор — парень хозяйственный и инициативный даже на кухне».

В ванной я открыла сумочку, достала из нее конверт и осмотрела его. Он был не подписан.

Пачка долларов, аккуратно перетянутая резинкой, лежала на месте. Но в конверте была еще фотография. Я вытащила ее и посмотрела. С нее на меня задумчиво глянул Владимир Иванович Карманов. Отложив фотографию в сторону, я пересчитала деньги. В пачке было ровно десять тысяч долларов.

Я усмехнулась своему отражению в зеркале: надо признаться, что такие деньги — неплохая компенсация за все неудобства сегодняшнего дня.

Виктор стукнул два раза в дверь ванной.

— Да? — спросила я.

— Яичница, — ответил он.

— Уже иду, — сказала я ему и положила доллары обратно в конверт. Еще раз посмотрела на фотографию, перевернула ее. На обороте было написано полное имя Карманова, его домашний и рабочий адреса, домашний и рабочий телефоны. «Это, наверное, чтобы я не сомневалась, от кого деньги», — подумала я.

Бросив конверт в сумку, я вышла из ванной.

* * *

Спала я тревожно. Мне снились какие-то ужасы, подробности которых я не могла потом вспомнить. Под утро мне приснилось уже нечто умиротворяющее, а именно: Виктор на кухне и яичница на плите. Этот сон был приятнее предыдущих, и я расслабилась, успокоенно принюхиваясь. А ведь действительно пахло яичницей. Когда я это поняла, пришлось открывать глаза. Как всегда, утро опять наступило раньше, чем мне бы хотелось.

Смирившись с неизбежным, я потянула с пола халат, непонятно как там оказавшийся, накинула его на плечи и выползла из комнаты в коридор.

— Подано! — сказал Виктор, выглядывая из двери кухни.

— Сейчас, — хмуро ответила я, качнув головой, и спряталась в ванной.

На бодрящий душ я не решилась, но все-таки побрызгала себе в лицо холодной водой.

После завтрака, прошедшего в молчании, мы начали собираться на работу. Между прочим, к чаю Виктор подал в розетках найденное им в шкафу варенье из крыжовника, но я проявила похвальную принципиальность и даже не притронулась к нему. Этому подлому варенью еще нужно заслужить мое прощение.

Так как «Лада» осталась ночевать на стоянке около театра, я предложила Виктору съездить туда и отогнать ее на станцию техобслуживания. Самой же пришлось ехать на перекладных.

В редакции меня ожидал милый сюрпризец.

Около входной двери на улице я увидела омоновца, вооруженного полным профессиональным набором: автоматом, дубинкой и темными очками. Он стоял с многообещающим видом и медленно вертел головой по сторонам.

— Сюда нельзя, девушка, — остановил он меня, тщательно пережевывая жевательную резинку.

— Я главный редактор газеты, работаю здесь, — ответила я, показывая ему очень кстати не забытое дома удостоверение.

Прочитав, что там написано, и сравнив фотографию в удостоверении с оригиналом, причем сравнивать он начал снизу вверх и закончил в обратном направлении, омоновец недовольно пробурчал:

— Тогда проходите.

— А что случилось? — спросила я.

— Вам все скажут, — ответил он, возвращая мне удостоверение.

Я прошла мимо улыбающейся Монсеррат Кабалье и обнаружила в помещении редакции смешанное общество, состоящее из угрюмого Сергея Ивановича, нервничающей Маринки и трех милиционеров. Причем среди них не было ни одного сержанта — все офицеры. Самым старшим из них был уже знакомый мне вчерашний вздыхающий капитан.

— Оля! — бросилась ко мне взвинченная Маринка. — Нас ограбили!

— Что взяли? — сразу же спросила я.

— Пока не знаю, — ответила она. — А где Виктор?

— Я его отправила отгонять мою «Ладу».

— А что с ней случилось? Сломалась?

— Пока не знаю, — ее же словами ответила я. — На нас вчера большой «КамАЗ» наехал. Весь передок скривился, может, еще что-то сломалось.