В свое время он был настолько поглощен горем потери Хелен, что даже не подумал о том, насколько нужна девочке материнская ласка. Конечно, бабушка во внучке души не чаяла и со всей ответственностью относилась к ее воспитанию, но все же это было не то, в чем нуждается ребенок. А Джон, немного оправившись, начал страшиться истинной любви, настоящей привязанности, отчего все его романы были короткими и легковесными, и уж конечно ни одна его женщина не могла дать Рут того, в чем девочка нуждалась. И как странно, что именно сейчас, когда в душе его зародилось чувство к Кэролайн, глубокое и подлинное, он испытывает вину перед Хелен. Джону вдруг показалось, что любовь к Кэролайн может стать предательством его прежних чувств. Когда-то он считал, что ни одна женщина не сможет занять в его сердце место Хелен, а сейчас понимал, что прошлое обратилось в воспоминания и он готов к новой любви, новому счастью и будет рад, если и Рут разделит его чувства. Джону очень хотелось, чтобы девочка приняла Кэролайн, потому что в нем все больше росла уверенность, что та сможет дать дочери то, чего ей так не хватало, — настоящую материнскую заботу.
На следующее утро Рут первая услышала звонок домофона.
— Это твоя новая подружка, о которой ты говорил? — Девочка обрадовалась, что приход гостьи избавит ее от папиных расспросов насчет загадочной природы пожара в школе.
— Да, это Кэролайн, — ответил Джон. — Рут, открой, пожалуйста, и постарайся обойтись без своих обычных штучек. А я приготовлю нам кофе.
Девочка вприпрыжку помчалась по коридору.
— Здравствуйте, я Рут! — представилась она, едва открыв дверь.
— Кэролайн, — ответила Кэролайн.
Обе замолчали, разглядывая друг друга.
— Да-а-а, — задумчиво протянула Рут. — Похоже, у папы испортился вкус.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Кэролайн.
— Ты ведь его новая подруга? — Девочка легко перешла на «ты». — Предыдущая была красивее, — заявила Рут, внимательно следя за реакцией Кэролайн.
Кэролайн улыбнулась.
— Знаешь, мужчины любят разнообразие, — произнесла она заговорщическим тоном. — А ты вполне симпатичная, — как бы вскользь заметила она, снимая легкую куртку.
— Еще скажи, что на папу похожа. Так все его девушки говорят, — ехидно заметила Рут.
— Чем они смотрят? — удивилась Кэролайн. — Ну разве что ты такая же разговорчивая.
Рут хмыкнула.
— Папа готовит нам кофе. Может быть, я пока покажу тебе квартиру?
— С удовольствием, — ответила Кэролайн.
— Эй! — раздался из кухни голос Джона. — Что вы там делаете?
— Беседуем и смотрим квартиру, — откликнулась Кэролайн.
— Не ссорьтесь, девочки.
— И не думаем! — Рут дернула худым плечиком. — Идем?
Девочка быстро провела гостью через коридор и гостиную, показала лестницу на второй этаж.
— Там наши спальни и папин кабинет, а вот тут, — Рут юркнула под лестницу, — тут целая лаборатория. Мой папа ученый, — гордо заявила она, открывая небольшую дверь в темное помещение. — Там очень интересно, проходи. — Она пропустила Кэролайн вперед.
Стоило Кэролайн шагнуть в темноту, как дверь захлопнулась и в замке повернулся ключ. Рут присела у двери на корточки, прислушалась. Старая кладовка, которую девочка представляла всем папиным подругам как «лабораторию», была очень коварным местом. Там в невероятном беспорядке были свалены отслужившая свое мебель и игрушки, оставшаяся от последнего ремонта плитка и прочее в том же духе. В темноте очень легко было наткнуться на старую этажерку и в лучшем случае попасть под лавину пыли, а в худшем на вас могли свалиться корзины, набитые всевозможным хламом. До сих пор ни одна из девушек Джона не выдержала «лабораторные испытания». Самые слабонервные уже через несколько минут начинали колотить кулаками в дверь, требуя выпустить их и называя Рут «несносной девчонкой», другие возвращались из кладовки с синяками, царапинами и обидой на Джона за ужасное воспитание дочери.
— Девочки, идите сюда! — услышала Рут голос отца. — Я накрыл на террасе. Замечательное утро.
Рут снова прислушалась, из-за двери кладовки не доносилось ни звука. Она тихонько шмыгнула в столовую и оттуда как ни в чем не бывало впорхнула на террасу.
— А где Кэролайн? — спросил Джон.
— Ой, мой любимый чай! — Рут устроилась в плетеном кресле и потянулась за чайником, из которого пахло земляникой.
— Рут! Где Кэролайн?
Джон уже пожалел, что отпустил дочь одну встречать гостью. Почему он решил, что, едва увидев Кэролайн, маленькая хулиганка проникнется к ней симпатией? Что еще натворила эта девчонка?
— Ты что, опять? — начал было Джон.
— Что ты, папочка! Просто Кэролайн что-то съела на завтрак, ей стало нехорошо, так нехорошо… — Рут скорчила брезгливую рожицу. — Я проводила ее сам знаешь куда.
— В лабораторию, для лечения, — раздался голос Кэролайн, входящей на террасу.
— Ой. — Рут открыла рот от удивления и стала медленно сползать с кресла.
Джон посмотрел на улыбающуюся Кэролайн, потом на Рут.
— Какой замечательный стол! — воскликнула Кэролайн.
— Я, кажется, забыл сахар, — пробормотал Джон.
— Я принесу, только скажи, где он, — махнула рукой Кэролайн.
— Прямо на столе, на кухне.
Едва Кэролайн вышла, Джон обернулся к Рут.
— Что это еще за выходки?
— Ничего такого. Кэролайн хотела посмотреть «лабораторию», сама спросила, что это за дверь.
— Там очень интересно, — заметила Кэролайн, возвращаясь с маленьким подносом. — И замок легко открывается изнутри, если знать как, — улыбнулась она.
Джон налил себе и Кэролайн кофе, а Рут снова потянулась за чайником с земляничным чаем.
— Я налью тебе, — сказала Кэролайн, беря у девочки чашку. — И сахар положу. — Она щедро насыпала две ложки белых кристаллов в чай девочке. — А вот мы с Джоном пьем кофе без сахара. — Кэролайн быстро убрала сахарницу. — Сегодня совершенно замечательная погода, правда? — Она, жмурясь, взглянула на ярко-синее безоблачное небо. — Хорошо у вас тут, все дома видны.
Квартира Джона была на самом верхнем этаже здания, и часть крыши переоборудовали в уютный сад и террасу.
— Отсюда виден океан, если приглядеться, — сказал Джон.
В это мгновение Рут поперхнулась своим чаем, выплюнув то, что успела отпить, прямо на скатерть.
— Рут! — крикнул Джон. — Что с тобой?
— Наверное, она что-то съела за завтраком, и ей теперь очень нехорошо, — протянула Кэролайн, глядя девочке в глаза.
— Это же соль! — отплевывалась Рут. — Ты мне соль в чай положила!
