Розалинду взбесил его сарказм.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Так, — протянул Майкл после паузы, — ты ему рассказала о нас?
— Нет, — ответила Розалинда, все еще злясь. Она дерзко вздернула подбородок и взглянула на него. — Здесь не о чем говорить. Саймона не интересуют мимолетные связи, которые были у меня в юности. Когда-то между тобой и мной возникло простое сексуальное влечение. Ничего больше. Наши же с Саймоном отношения — это совсем другое.
— Наверняка. — Майкл изобразил улыбку, больше похожую на гримасу. — Может, между нами и было мимолетное влечение, но я бросил бы все, чтобы защитить тебя, если бы ты оказалась в опасности, как сейчас. Мне кажется, Саймон был счастлив остаться дома и предоставить другому сделать грязную работу за него.
Щеки Розалинды залил румянец. Майкл проницателен, как всегда.
— Я уже объяснила: Саймон для меня лучше всех.
— А как он отнесся к тому, что ты собираешься провести следующий месяц, изображая чужую жену?
— Саймон понимает: это необходимо, — произнесла Розалинда, вспоминая последний с ним разговор. На самом деле его ужаснула эта идея — он боялся, что газетчики все разнюхают и обнаружится, что она живет с другим мужчиной. Он считал, что ей лучше остаться в Лондоне и целиком довериться полиции. Но когда она настояла на своем, Саймон неохотно согласился, умоляя ее не вызывать скандала. — Он знает, что ему не надо ревновать к тебе, — добавила она раздраженно.
— Разумеется, нет, — согласился Майкл так же сердито. — Мой банковский счет не настолько велик, чтобы соблазнить тебя, не правда ли, Розалинда?
— Давай просто договоримся, что ты не мой тип, — сказала она сдавленно, не показывая, как его слова ранят ее.
Почему никто не может понять, что деньги — последняя вещь, которая интересует ее? Да, у нее полно денег, и иногда она ненавидела их. Как часто она хотела верить, что кто-то может интересоваться ею самой, а затем в очередной раз обнаруживала, что многочисленных поклонников больше привлекают ее деньги.
По крайней мере, ей удалось задеть Майкла.
— Может, я не твой тип, Розалинда, — произнес он, — но, по крайней мере, я здесь. Чего нельзя сказать о твоем драгоценном женихе.
— Или о твоей невесте, — вырвалось у нее неожиданно.
— Моей невесте? — удивленно переспросил Майкл.
— Эмма говорила, что ты подумываешь о женитьбе, — произнесла она хмуро, надеясь, что он не догадается, с какой осторожностью она выспрашивала у Эммы о его жизни за последние пять лет.
— Когда она сказала тебе об этом?
— После того, как навестила тебя на Ближнем Востоке в прошлом году.
Розалинда не добавила, как потрясла ее эта новость. Эмма ничего не знала о том, что они с Майклом встречались. Она уехала на лето во Францию после того злосчастного дня рождения. А потом Розалинда не хотела говорить ей, как она обидела Майкла, и надеялась, что он тоже ничего не расскажет.
Эмма и понятия не имела, что ее восторг по поводу девушки брата был словно нож, поворачивающийся в сердце Розалинды, — сердце, которое она так старалась заморозить после разлуки с Майклом. Кэти, как выяснилось, была и красивой, и отзывчивой, и веселой. «Я не удивлюсь, если мой брат попросит ее руки», — счастливо закончила Эмма.
Розалинда посмотрела на Майкла. У него было странное выражение лица.
— Это правда, не так ли? — спросила она, в глубине души надеясь, что он даст отрицательный ответ.
— Мы не помолвлены официально, — ответил он после долгой паузы. — Кэти не видит смысла в узаконивании отношений. Да и я тоже. Мы и так счастливы.
— Настолько, что она отпустила тебя на месяц одного?
Майкл пожал плечами.
— Почему бы и нет. У нее своя работа.
— А твоя девушка знает, что ты проведешь целый месяц со своей бывшей любовницей?
— Нет, — сказал он, — но, если бы знала, это не взволновало бы ее. Она довольно наслышана о тебе, ей известно, что ты последний человек, к которому меня можно ревновать.
— Ты обсуждал меня с ней? — возмутилась Розалинда, потрясенная.
— Я встретил Кэти вскоре после прибытия на Ближний Восток, — начал объяснять он. — Мне было тогда так плохо из-за тебя. После того как девушка в ответ на предложение руки и сердца смеется тебе в лицо, ты чувствуешь себя… В общем, я был оскорблен, зол и унижен, и Кэти стала для меня спасением.
— Очевидно, ты не столь сильно любил меня, если так быстро нашел замену.
— Я не любил тебя, — отрезал Майкл.
— А говорил, что любил, — пролепетала она.
— Я ошибался — это была только влюбленность. — Он резко повернул руль, чтобы обогнать идущую впереди машину. — И в этом ничего удивительного нет, — продолжил Майкл рассудительно. — Я был молод, а ты очень красива. Устоять перед твоей красотой трудно. Но, к счастью, я пережил это. — Сделав паузу, он взглянул на Розалинду, ухмыльнулся. — Ты не веришь в любовь, а Кэти верит, и она показала мне, что это такое.
— Звучит превосходно, — выдавила из себя Розалинда.
— Согласен, — кивнул Майкл.
Они остановились на ланч у придорожной закусочной.
— Пора перекусить, — сказал Майкл, выключив мотор и отстегнув ремень.
Он открыл дверцу и выбрался наружу. Повернувшись, чтобы ее закрыть, Майкл увидел, что Розалинда даже не пошевелилась. Она сидела, сжав руки, и ее застывшее лицо напугало его.
Последние месяцы не были легкими для нее, сочувственно подумал он. Потерять отца в катастрофе, взять на себя ответственность за маленького ребенка, да еще получать угрозы неизвестного преступника — всего этого более чем достаточно для одного человека.
— Вылезай, тебе станет лучше, если ты что-нибудь поешь, — миролюбиво произнес он. — Не стоит нервничать, я смотрел в зеркало — никто не следил за нами, когда мы сворачивали с шоссе.
— Ты уверен?
— Да, — сказал он. — Обрати внимание: никто не смотрит на нас. А если бы и смотрел, то видел бы обычную семью в обычной машине.
— Да, конечно. — Розалинда разжала руки и вытерла их о джинсы. — Извини, это просто нервы.
Джейми пошевелился и открыл глаза. Она вышла из машины и, достав мальчика через заднюю дверцу, поправила на нем одежду. Он был взволнован, с любопытством озирался по сторонам. Оказавшись в закусочной, Джейми, стоя на цыпочках, исследовал ассортимент блюд, выставленных на прилавке.
Майкл принес подносы и предложил Розалинде выбрать еду для себя и мальчика. Она, должно быть, никогда и не стояла в очереди с подносом, подумал он. Даже сейчас, с перекрашенными волосами, в простом джемпере и джинсах, Розалинда выглядела все-таки девушкой с другой планеты.
