— Вы, Никифорова, — скрипучим голосом старого профессора начал Кирюшка, — закоснели в своих воззрениях. Но это легко поправить, — сказал он. Кирюшка взял свою сумку, вынул коробочку из прозрачного пластика. В таких выдают готовые визитные карточки в печатных салонах. Он протянул ее Нине. — Вот.
Она взяла.
— Ну и что здесь? — Нина впилась пальцами в крышку, сняла.
Внутри лежал кусочек, несомненно растительного происхождения. Она потрогала пальцем. Твердый.
— Что это? — спросила она.
— Белый трюфель. Небольшая часть, конечно.
— Ну да! — Нина недоверчиво посмотрела на Кирюшку.
— Целый величиной с картофелину. По форме тоже вроде нее. Растет под землей, надо копать на глубину десять, а то и двадцать сантиметров, — тараторил Кирюшка.
— Можно подумать, ты слетал во Францию или в Италию, — фыркнула она, не отрывая глаз от коробочки.
— А зачем? — Кирюшка сощурился. — За такими летают к нам из Франции и Италии.
— Скажи еще, что ты нашел его в лесу.
— Нашел. Но не я. Белые ищут в березовых рощах, в орешниках, ольшаниках. А черные — на юге, им нужно окружение дубов и буков.
— Я не знала, что они вообще у нас растут, — удивленно проговорила Нина.
— Не ты одна. Оно и здорово, что про это пока мало кто знает. — Он подмигнул ей. — А знаешь, сколько они стоят? — Кирюшка понизил голос и подался к ней.
— Точно нет, но, по-моему, это самые дорогие в мире грибы. Про это я знаю.
— Ответ верный, — заметил Кирюшка. — Дороже трюфелей грибов нет. — Когда он сказал, сколько стоит килограмм таких грибов, у Нины перехватило дыхание. Вот это цена! — А в Европе втрое дороже. Поняла?
— Их продают в вашем магазине? — неуверенно спросила Нина.
— Нет. Мне дал этот кусочек один человек. Он говорит, что ему нужны шустрые ребята, лучше, если студенты биофака. Чтобы соображали, о чем речь. — Он подмигнул. — Он называет таких ребят топтуны. Они должны ходить по лесу, искать по признакам, которые указывают на то, что под землей растут трюфели. Он готов хорошо платить… — Нина молчала, а сердце прыгало, как мячик. — Между прочим, трюфелями в прошлые века кормились целые подмосковные деревни, — продолжал Кирюшка.
Значит, если найти такие грибы, тогда на операцию в клинике, о которой говорила мама, она могла бы собрать деньги очень быстро…
Нина почувствовала, что краснеет. С изумлением она смотрела на Кирюшку.
— Вот это да-а…
— Я мог бы рассказать тебе еще кое-что об этом бизнесе, — бросил он небрежно. — Но не все сразу. Тебе деньги нужны? Они — в таких, как этот. — Он потыкал пальцем в грибную мякоть.
— А… что все-таки надо делать? — нетерпеливо спросила Нина.
— Составить что-то вроде памятки — как определить грибную поляну. Потом… карту подмосковных трюфельных полян. За все это готовы хорошо заплатить.
— Понимаю, — Нина соображала быстро. — Если засесть в библиотеке, перерыть старые книги, то это можно сделать. Она посмотрела на Кирюшку. — А если мы сами найдем грибы, то мы…
— Мы сами продадим их. Я знаю кому. — Он хитро ухмыльнулся. — Есть люди, которые, как волшебники, подмосковные трюфели превращают в бургундские… А они гора-аздо дороже.
— Вот, я верно сказала, что у трюфелей тоже есть криминальный аромат, — вмешалась бабушка. — Сделать из подмосковных трюфелей самые дорогие французские и продавать их, это и есть криминал. А как, интересно, это делают? — в ее голосе звучал такой неподдельный азарт, что внуки засмеялись.
— Есть способы… — уклончиво ответил Кирюшка. — Но если честно, я сам не знаю.
— Жаль, — сказала Александра Михайловна. — Когда узнаешь, скажешь.
— Ага, первой — тебе. Я знаю, что я твой самый любимый внук.
Нина ткнула его пальцем в бок.
— Подлиза. Всегда был таким.
— Не приставай к молодому человеку, — хрипловатым голосом, похожим на бабушкин, проговорил Кирюшка. А потом сказал: — Я бы сам засел в библиотеке, нашел бы все, что написано о трюфелях. Но у меня работа. Ты все равно сидишь в библиотеке, вот и ищи.
Александра Михайловна наблюдала за ними, усмехаясь. Казалось, она ждала чего-то. Наконец, сказала:
— Ну вот, наконец, я дождалась. Голос предков пробился к вам. — Она нарочито шумно вздохнула. — Правда, не одна и не две сотни лет прошло.
Кирюшка и Нина молча смотрели на нее. А она продолжала:
— Наши итальянские предки, а я склонна считать всех итальянцев, которые пришли в Россию в пятнадцатом веке и в семнадцатом, находили трюфели под Москвой, возле того места, где сейчас Фрязино. Недалеко от нашей дачи.
— Почему ты нам ничего не рассказывала? — спросил Кирюшка.
— Всему свой час, дорогие мои. — Она улыбалась. — Для вас и для трюфелей тоже, — добавила она.
Кирюшка выпрямился.
Филька подошел к Нине, ткнулся носом в колени.
— Тебе чего? — спросила она.
— Я думаю, — сказала Александра Михайловна, — он демонстрирует, какой у него тонкий нюх. Трюфель пахнет. Вообще-то, у него исключительное чутье. Почти, как у хищника.
Кирюшка посмотрел внимательно на бабушку, его губы разъехались.
— Намек понял. Фильку можно натаскать на трюфели.
— Натаскать на трюфели? — повторила за ним Нина с некоторым сомнением.
— Да. Эти грибы, чтоб ты знала, ищут с помощью специально обученных свиней, что рискованно — свинья найдет и съест, если зазеваешься, и собак. Они не съедят.
— А… как? Как натаскивают собак на трюфели? Такие школы есть? — торопливо спросила Нина.
— Во Франции есть.
— Не близко, — усмехнулась она. — Нина отвернулась от Кирюшки, снова уставилась на кусочек драгоценного гриба в коробочке. Осторожно вынула. Он был твердый, теплый. — Он мой?
— Конечно, — сказал Кирюшка. — Дарю со смыслом.
Нина кивнула.
— Спа-сибо, — с расстановкой произнесла она, что означало: она напряженно думает. — Вообще-то, можно найти книги по натаске собак.
— Но почему меня никто не спрашивает, хочу ли я, чтобы Филя стал трюфельным псом? — нарочито возмутилась бабушка. Потом спокойно добавила: — Все складывается просто замечательно. Если честно, я хотела попросить тебя, Нина, взять Фильку еще на две недели. Мы с приятельницей собрались в пансионат. Видите, — сказала она, — полоса сплошных удач. Похоже, для всех.
Кирюшкин мобильник зазвонил. Он выдернул его из кармана рубашки.
— Лечу, — бросил он. Потом вскочил. — Пока, сестренка. Зовут на службу. За внеурочную смену — отдельное спасибо в денежном выражении.
