– Это так, но я не могу думать ни о чем другом. – Он провел пальцами по ее предплечьям, потом по лицу.
Услышав крики, она отстранилась и замерла. Он зашевелился, чтобы что-нибудь разглядеть сквозь спутанные ветки, но она преградила ему дорогу мечом.
– Оставайся там, где ты находишься, – приказала она.
– Но мы должны быть готовы. Если они обнаружат нас здесь...
– Не обнаружат, если ты будешь следовать моим советам, – возразила Авиза со спокойной уверенностью. – Сиди тихо, Кристиан Ловелл, если не хочешь умереть.
Глава 3
Предостережение Авизы было произнесено шепотом. Глаза Кристиана округлились от изумления, но он промолчал. Что же до Авизы, она не хотела обсуждать каждое свое слово.
Дело становилось столь же запутанным, как ветви и кусты шиповника вокруг них. После того как Авиза тщательно изучила все дороги и леса в этом приходе, она решила, что хорошо было бы позволить крестнику королевы спасти ее от несуществующей опасности. Намекнув на местном постоялом дворе, что в кошельке у нее водится золото и что его предостаточно, она уже знала, что выманила воров из их укромного местечка, но не представляла, что леса настолько кишат разбойниками и бродягами.
Затрещали ветки, и она шикнула на своего спутника, призывая его к молчанию, а тем временем крики и плеск, производимые их преследователями, становились все громче. Бросив взгляд налево, она увидела всадника, прибывшего с Кристианом и мальчиком. По описанию, предоставленному ей королевой и запечатленному на свитке, она предположила, что это Гай, хотя Кристиан не называл его по имени. Лицо его было серым, как предрассветное небо. Возможно, он был напуган? Королева ничего не говорила о нем, кроме того, что он будет сопровождать брата. Он заговорил, но Кристиан предостерегающе поднял руку, призывая его к молчанию.
Когда Кристиан окутал себя и Авизу своим серым плащом, она попыталась отодвинуться.
– Мне нужно, чтобы моя рука с мечом была свободна, – шепотом пояснила она.
– И все же лучше, чтобы они не нашли нас здесь.
Авиза была вынуждена признать, что он прав. Плащ укрыл их, а цветом он почти не отличался от безлиственных веток. Она тотчас же вспомнила, что королева просила оценивать ее крестника по заслугам. И решила, что не повторит ошибки.
Услышав, как бродяги переходят ручей вброд неподалеку, она напряглась и замерла. Кристиан обхватил ее за плечи, смутив и вызвав в ней трепет. В аббатстве случались разговоры о том, что бывает между мужчинами и женщинами в миру. Она сознавала, какие желания влекут их друг к другу, но прикосновение Кристиана показало, что знает она очень мало.
Впрочем, здесь она была не для того, чтобы узнать больше. Здесь она была для того, чтобы отвлечь его от поездки в Кентербери. Приказ королевы был для нее непререкаем и стоял на первом месте. Подчинение ему означало, что аббатство и впредь будет пользоваться благорасположением ее величества.
Его рука обвилась вокруг ее талии, продвигаясь дюйм за дюймом, и тело ее снова откликнулось доныне незнакомым трепетом. Она перевела взгляд на Кристиана и увидела в его глазах чарующий блеск. Углы его рта приподнялись в едва заметной улыбке, и Авиза представила, как этот рот прижмется к ее губам. Услышав брань, она снова перевела взгляд на ручей и с удовлетворением увидела, что разбойники промчались мимо.
– Иногда случается, что старые уловки оказываются лучшими, – прошептала она.
С губ Кристиана сорвался легкий вздох.
– Что не так? – спросила она.
– Нет ни заслуги, ни чести в том, чтобы перехитрить глупцов.
– Я и не искала чести. Я только хотела уберечься от ограбления.
– Или чего-нибудь худшего.
Она кивнула с мрачным видом:
– Или худшего.
После того как последний из разбойников исчез дальше по течению ручья, Кристиан поднялся на ноги и раздвинул ветви шиповника.
– Нам надо уходить, пока наши преследователи не поняли, что их обманули, и не вернулись. Ты знаешь кратчайший путь к проезжей дороге, Авиза?
– Да, но сначала... – Она посмотрела на его спутников. – Как вы?
– Я отлично, – начал было Болдуин, появляясь из кустов, – но Гай...
Кристиан выбранился, и она заметила, что плащ его брата красен от крови.
– Что случилось?
– Стрела, – со стоном пробормотал Гай. – У меня в бедре...
Авиза вполголоса пробормотала молитву. Ей следовало придумать другой способ познакомиться с Кристианом.
– Где Гаю могут оказать помощь? – спросил Кристиан.
– Я знаю одно место, – ответила она, – но оно далековато отсюда.
Она надеялась найти прогалину, обнаруженную несколько дней назад. При дневном свете все выглядело иначе, а теперь поддеревьями лежали тени и свет дня померк.
– Веди нас туда, – сказал Кристиан.
Их глаза встретились. Взгляд его был столь же решительным, сколь сильны руки, поднявшие ее и усадившие в седло, будто она весила не больше пушинки. Она не могла не восхищаться его мускулистыми плечами и руками, с легкостью орудовавшими палашом. Его серо-голубые глаза прищурились, когда он не услышал ее ответа. Задание королевы было бы выполнить легче, если бы его черты не были такими правильными и четкими. Особенно поражал воображение подбородок, свидетельствовавший об упорстве. Ей захотелось сказать ему, что и она упряма.
– Как твоя щиколотка? Ты можешь идти, Кристиан? – Она посмотрела на ручей. – Эти мерзавцы вернутся и будут еще злее, чем прежде.
Темные брови Кристиана сошлись над переносицей.
– Я пройду сколько надо, но сначала надо оказать помощь брату.
Она опустилась на корточки возле Гая Ловелла. Он попытался отстраниться, но она мягко положила руку на его плечо и осторожно раздвинула складки плаща.
Из его бедра торчала сломанная стрела.
Кристиан шумно втянул воздух. Она отстранила его, прежде чем он успел вырвать стрелу.
– Осторожно. Ты можешь еще сильнее поранить его.
– Ты целительница?
– Нет, но с ранами обращаться умею. – Авиза не смотрела на него. Ей следовало избегать вопросов, которые могли бы навести на мысль о ее обучении в аббатстве Святого Иуды. – Нам надо поспешить. Помоги Гаю, юный Болдуин, а я помогу Кристиану.
Мальчик наклонился, чтобы помочь подняться на ноги раненому.
– Не тебе давать мне указания.
– Тише, Болдуин, – возразил Кристиан, и голос его показался ей озабоченным и напряженным. – Авиза предлагает нам помощь, и мы проявим благоразумие и примем ее.
– Вы когда-нибудь перестанете пререкаться и избавите меня от этой проклятой стрелы? – заворчал Гай.
