А потом уже можно будет удушить Перри и Пинка за безответственность.
Пэйшенс отодвинула засов и осторожно заглянула внутрь. То, что она там увидела, заставило ее ахнуть. Она распахнула дверь и ворвалась в комнату.
– Что, черт возьми, ты здесь делаешь, Перри Киффин?
Худощавый двадцатилетний парень обернулся так резко, что упал в шкаф, в котором только что рылся. Пэйшенс схватила его за полы сюртука и вытащила наружу. Ростом она едва доставала Перри до груди, но ярость придала ей сил. Облегчение, которое поначалу появилось на его ошеломленном бледном лице, быстро сменилось гневом.
– Господи, Пэйшенс! Да я чуть не умер, когда ты ворвалась сюда, как полицейский отряд.
Он вскрикнул от боли, когда она, приподнявшись на цыпочки, схватила его за ухо.
– Ой, надо же, словно злая мамаша! – сказал он, потирая пострадавшее место.
Пэйшенс уперла руки в бока и обожгла его взглядом.
– Не знаю, что ты взял в шкафу, но хочу, чтобы ты немедленно положил это назад!
Юноша изобразил на лице крайнее удивление, но она знала ого достаточно давно и научилась определять, когда он хитрит. Перри откинул с лица длинную прямую светлую прядь, которая прикрывала его глаза, и с простодушной улыбкой сказал:
– Честное слово, любовь моя, у меня в штанах нет ничего, кроме того, чем меня наделил Господь Бог. Клянусь!
– Не разбрасывайся клятвами, Перри Киффин, когда я стою так близко, что могу и ударить, – процедила она сквозь зубы, запуская руки ему под сюртук.
– Погоди. Кхм… – Перри заерзал, пытаясь уйти от ее проворных пальцев. – Боже мой, щекотно!
Он снова упал в шкаф и рассмеялся.
– Ты обещал! – прошипела она. Глаза ее горели обидой и яростью. – Вы все обещали. Никаких краж! Никакого мошенничества! Мы покончили с этим грязным занятием еще тогда, когда Феникс бросил нас на произвол судьбы. Мы честные актеры, и я не допущу, чтобы ты обворовывал наших работодателей.
Пэйшенс потянулась к пуговицам у него на штанах.
В этом не было никакой сексуальной подоплеки. Хоть Перри и был старше ее на два года, она всегда воспринимала его как младшего брата. И если бы пришлось раздеть его донага, чтобы подтвердить или опровергнуть свою догадку, она бы это сделала.
Перри понял, что попался. Он перехватил ее руку, и несколько секунд они выясняли, кто здесь главный.
– Хватит. Я сдаюсь. Вовсе не обязательно лазить по местам, которые не касаются никого, кроме меня.
– Хорошо. – Пэйшенс оттолкнула его и протянула руку. – Или ты сейчас же вернешь то, что там взял, или я расскажу обо всем лорду Паунингу.
Перри вытаращил на нее глаза.
– Чертова фурия! Ты готова собственную семью продать, и для чего, спрашивается? Чтобы произвести впечатление на его светлость, который, как только узнает, чем мы здесь занимаемся, тут же передаст нас в суд? – Он запустил руку в штаны и достал гранатовое ожерелье. – Где твоя преданность, женщина?
– Ты хочешь преданности? Тогда не нарушай свои же обещания! – отрезала она, крепко сжав в руке ожерелье. – Что там еще гремит у тебя в штанах? Что-то не похоже, что ты так мало взял.
Его карие глаза злобно сверкнули в ответ на ее выпад, пухлые губы насмешливо скривились, и он с мрачным видом снова запустил руку в штаны. В его взгляде Пэйшенс прочла угрозу, но ее это мало волновало. В отличие от Джулиана Феникса, Перри никогда бы не поднял руку на женщину. Поверх ожерелья он выложил еще изящный золотой браслет и две пары сережек.
– Это все? – сказала она таким тоном, который должен был привести его в бешенство.
– Да! – прошипел он с явным возмущением. – Здесь все. Хотя я не понимаю, чего ты так суетишься. Пара безделушек, отложенных на черный день, смогут прокормить не только меня, но и тебя тоже!
– Уже нет.
Пэйшенс с тоской посмотрела на драгоценности. И дело было вовсе не в желании обладать дорогими безделушками, а в понимании того, что однажды она может остаться голодной. Она решительно покачала головой, стараясь развеять сомнения.
– Верни все на место. И поскорее. Лорд Паунинг ожидает нашего появления в бальной зале, а еще нужно найти Дейдру и Линка.
Перри выхватил у нее украшения.
– Пэйшенс, милая моя девочка, почет и уважение дорогого стоят, но нам они не по карману.
Он сунул голову в шкаф и принялся разыскивать мешочек, и котором леди Паунинг хранила свои украшения.
– Не согласна. – Пэйшенс устало закрыла глаза и прижала пальцы к вискам. – Просто когда они принадлежали нам по праву, ни ты, ни я не оценивали их по достоинству.
Глава 3
– Где вы нашли эту хорошенькую мисс Винлоу вместе с ее труппой? – спросил Рэмскар у хозяина дома спустя несколько часов после мимолетного столкновения с девушкой. Она как раз снова показалась с мисс МакНил и двумя сопровождающими.
Маркиз не сводил с них пристального вопросительного взгляда. Он распорядился украсить бальную залу в стиле средневековья. На почетном месте стояли два роскошных кресла, и отсюда артисты были хорошо видны. Рэм небрежно облокотился на спинку кресла, в котором восседал лорд. Они наблюдали, как двое мужчин-актеров жонглируют зажженными факелами.
– Разве это не впечатляет? – воскликнул лорд Паунинг с нотками восхищения в голосе, чем напомнил Рэму мальчишку, которому впервые дали в руки меч. – Я наткнулся на эту труппу четыре месяца назад, когда мы ездили навестить матушку леди Паунинг. Они тогда выступали на какой-то затрапезной ярмарке на окраине Бата. Крайне печальное зрелище, признаюсь вам, но мисс Винлоу и мисс МакНил выделялись на общем фоне, как нежные бутоны из оранжереи.
– Я заметил, – сухо ответил Рэм, хотя практически не обратил на мисс МакНил внимания. – Могу предположить, что сразу после представления вы подошли к актерам.
– Естественно. – Судя по выражению лица лорда Паунинга, другого варианта и быть не могло. – А позже я узнал, что труппа не прикреплена ни к одному из театров и охотно демонстрирует свое мастерство в частном порядке.
Рэм изумленно приподнял бровь.
– И леди Паунинг согласилась?
Возможно, мисс Винлоу была любовницей лорда? Сама мысль об этом была ему неприятна.
Маркиз оторвался от захватывающего зрелища и с удивлением взглянул на Рэмскара. Оглушительно расхохотавшись, лорд Паунинг хлопнул ладонью по резному подлокотнику.
– Ах ты проказник! Я не то имел в виду. Ты что, серьезно? Да меня супруга за одну только мысль об этом…
После такого откровения напряжение Рэма заметно спало. Но лорд Паунинг ничего не заметил.
– Эта труппа странствует, как когда-то это делали средневековые бродячие певцы и комедианты. Для них не имеет значения, сколько зрителей они соберут – трех или три сотни. – Маркиз улыбнулся, заметив, что мисс Винлоу пробирается сквозь толпу восхищенных зрителей на импровизированную сцену, где ее товарищи, умудряясь не воспламениться, играли с огнем. – Устаревший, но, тем не менее, чудесный обычай. Однако я уверен, что мисс Винлоу ждет куда более достойный удел.
