Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
Я помотал головой, стараясь не смотреть учителю в глаза. Они так ярко сверкали, что он был похож на волка больше обычного.
– Я спустился по лестнице, сел на пол темного подвала и сделал три глубоких вдоха. Я решился посмотреть своему страху в лицо и встретил темноту, хуже которой ничего нет, особенно для таких, как мы, – ведь самое страшное случается именно под покровом ночи: к нам приходят тени, которые видны только нам. Но я смог преодолеть свой страх, и когда я вышел из подвала, худшее было позади.
В этот момент, пламя свечи угасло, и все вокруг погрузилось в непроглядную темноту.
– Вот так, парень, – сказал Ведьмак. – Только ты, я и темнота. Способен ли ты выдержать это и стать моим учеником?
Его голос изменился – стал звучать низко и странно. Я представил, как он превращается в волка: встает на четыре лапы, лицо становится мордой, а зубы – длинными и острыми. Я задрожал от страха и не мог вымолвить ни слова, пока не сделал три глубоких вдоха. Только после этого я смог ответить учителю. Я сказал то, что обычно говорил отец, когда ему приходилось делать что-то трудное и неприятное:
– Кто-то должен это сделать. Почему бы не я?
Должно быть, Ведьмака развеселила моя фраза – он разразился хохотом, который заполнил весь подвал и поднялся по ступенькам навстречу оглушительному раскату грома.
– Около тринадцати лет назад я получил письмо с печатью, – сказал Ведьмак. – Оно было коротким, и к тому же на греческом языке. Его прислала мне твоя мама. Знаешь, что там было написано?
– Нет, – ответил я тихо, ожидая, что же он скажет дальше.
– «Только что у меня родился ребенок, – писала она. – Он седьмой сын седьмого сына. Его зовут Томас Дж. Уорд, и это мой дар Графству. Когда он подрастет, мы пошлем за тобой. Обучи его всему, что знаешь сам. Он станет твоим лучшим учеником, лучшим – и последним». Мы не используем магию, парень. Главное в нашем деле – здравый смысл, храбрость и точные записи обо всем, что происходит, – это нужно для накопления опыта. Кроме того, мы не верим в пророчества и в то, что будущее предопределено. То, что написала твоя мать в письме, – правда только потому, что мы сделали это возможным. Понимаешь, о чем я?
В его голосе слышались злые нотки, но я знал, что он злится не на меня. Я кивнул, хоть он и не мог видеть этого в темноте.
– Что касается дара Графству, о котором написала твоя мать, то знай, что каждый из моих учеников был седьмым сыном седьмого сына. Не думай, что ты особенный. Тебе предстоит много работы и долгое обучение. Семья может стать помехой, – сказал Ведьмак чуть мягче после минутного раздумья. – У меня осталось только два брата. Один из них – мастер по замкам, и мы отлично ладим, а с другим не разговариваем уже больше сорока лет, хотя он все еще живет в Хоршоу.
Когда мы выходили из дома, гроза уже закончилась и на ясном небе появилась луна. Ведьмак закрыл входную дверь, и тут я впервые увидел, что было высечено на старом дереве:
Заметив, куда упал мой взгляд, Ведьмак пояснил:
– Эти знаки я использую, чтобы предостеречь тех, кто их понимает, или на случай, если меня подведет память. Ты, наверное, узнаешь греческую букву «пи». Этот знак обозначает и привидение, и неупокоенную душу. Крестик в правом нижнем углу – римская цифра «десять», она используется для существа низшего уровня. Цифры больше шести – это неупокоенная душа. Тебе нечего бояться в этом доме, если ты достаточно смел. Помни – нечисть питается страхом. Будь храбрым, и неупокоенные души не причинят тебе вреда.
О, если бы я понял это с самого начала!
– Не вешай нос, парень! – сказал Ведьмак. – Твоя голова почти уткнулась в коленки. Может, хоть это тебя взбодрит. – Он достал из кармана кусок сыра, отломил немного и протянул мне. – Только не глотай все сразу – хорошенько прожуй, – предупредил он.
Я шел вслед за учителем по мощеной дороге. Воздух был влажный, но, к счастью, дождь прекратился. На западе небо заволокли облака, похожие на стриженую овечью шерсть.
Мы вышли из деревни и отправились на юг. На самой окраине, где мостовая переходила в грязную тропинку, стояла небольшая церквушка. Она казалась запущенной: кое-где в крыше виднелись дыры, краска на двери облупилась. На деревенских улицах мы так никого и не встретили, но тут увидели пожилого мужчину в темной одежде, стоявшего в дверях. Его седые волосы выглядели сальными и нечесаными.
Он был похож на священника. Когда мы подошли ближе, я обратил внимание на выражение его лица. Он нахмурил брови и сердито смотрел на нас, а затем, встав на цыпочки, перекрестил воздух. Я и раньше видел, как крестились священники, но он сделал это слишком размашисто и с непонятной злостью, которая, без сомнения, была направлена на нас.
Я подумал, что, возможно, у него были свои счеты с Ведьмаком или он просто был недоволен его ремеслом. Многие люди проявляли открытую неприязнь при виде Ведьмака, но я еще никогда не видел, чтобы она была настолько сильной.
– Что это с ним? – спросил я, когда мы отошли подальше от старика и он уже не мог нас слышать.
– Священники! – бросил Ведьмак отрывисто, в его голосе чувствовалась злоба. – Они все знают, но ничего не видят! А этот хуже всех. Он мой брат.
Мне хотелось узнать больше, но я решил, что это не лучшее время для расспросов. Вероятно, у Ведьмака было богатое прошлое, но я чувствовал, что он сможет рассказать мне о нем, только когда будет в хорошем расположении духа.
Я шел за учителем по дороге на юг, нес его сумку и думал о письме матери. Она не любит хвастаться и давать пустые обещания. Она всегда тщательно взвешивает каждое слово и делает то, что должна. Ведьмак говорил, что от заблудших неупокоенных душ невозможно избавиться, но маме однажды удалось и это – голоса на холме Палача утихли. Хотя бы на время.
Каждый, кто занимается ремеслом ведьмака, – седьмой сын седьмого сына, в этом нет ничего особенного. Но я знал, что все равно отличаюсь от других учеников: ни у кого из них нет такой мамы, как у меня.
Глава 5
Домовые и ведьмы
Мы шли в так называемый «зимний дом» Ведьмака. Небо постепенно прояснилось, и неожиданно я понял, что солнце стало каким-то другим. Даже в Графстве зимой оно иногда светит – это всегда приносит радость, ведь по крайней мере не идет дождь. Каждый год наступает момент, когда ты ощущаешь его тепло в первый раз – кажется, будто вернулся старый друг.
Должно быть, Ведьмака посетили те же мысли, потому что он вдруг остановился и подарил мне одну из своих редких улыбок.
– Сегодня первый день весны, парень, – сказал он. – Мы идем в Чипенден.
Это было довольно странное заявление. Неужели Ведьмак каждый год в первый весенний день ходит в Чипенден? Если да, то зачем? Я решил спросить его об этом.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
