Книга Кто кого - Марина Серова

…Почувствовав на затылке грубое прикосновение пистолетного дула, Савичев похолодел и, чуть повернув голову налево, скосил туда же глаза, стараясь разглядеть человека, столь учтиво обошедшегося с ним.

— Уйми чердак! — грубо прикрикнул тот, весьма болезненно ткнув дулом в затылок Алексея.

Савичев поднял глаза — туда, где на ледовой площадке неподвижной черной тенью застыла девушка. Алексей как-то беспомощно улыбнулся ей и выговорил:

— Ну спасибо тебе, Наташенька…

— Молчать! — рявкнули за спиной.

Она медленно повела плечом, словно желая укрыться от пристального взгляда Савичева, и тихо сказала:

— Леша, все будет хорошо. Я не виновата… ты сам поймешь. Я тебе все объясню.

— Зачем ты? — горько сказал он. — Я думаю, и без тебя найдется немало желающих все мне разъяснить.

— Слюшь, дарагой, пачиму абижаищ? — произнес другой голос с сильным кавказским акцентом. — Если будэш вэсти сэбя хараще, праживещ балшую и счастлывую жизн.

— Кто вы такие? — агрессивно спросил Смолинцев, не обращая внимания на то, что и в его голову с силой упирался ствол.

— Молчи лучше, дятел! — сказал первый террорист. — Тахир, выведи их во двор и посади в машину.

— Хараще, Круглый, — ответил кавказец. — Пащли!

Смолинцев оглянулся. Первый бандит стоял и что-то горячо доказывал девушке, а та молча смотрела в лед под ногами и нервно сплетала и расплетала пальцы рук. А за ними с Савичевым шел один невысокий, хоть и чрезвычайно широкоплечий и плотный человек с характерной кавказской внешностью.

Поравнявшись с дверью, Смолинцев задержался, кавказец протянул руку, чтобы подтолкнуть упрямого пленника, но в следующую секунду сильнейший удар ногой в живот, молниеносно и четко исполненный Максимом, отшвырнул незадачливого конвоира метра на три.

— Текаем, Леха! — прошипел Смолинцев и высунулся было в коридор, но, увидев бежавших навстречу двух парней с автоматами, отпрянул назад.

— Туда, Макс! — хрипло произнес Савичев, указывая на противоположный бортик площадки. — Там есть еще один выход…

Первый налетчик обернулся на шум и, подняв пистолет, прицелился в бегущих прямо на него хоккеистов. Пролетая мимо все еще лежащего в нокауте Тахира, Савичев непостижимым образом извернулся и, не снижая скорости, выхватил у него пистолет.

— Не надо, Олег! — крикнула Наташа, вцепившись в руки бандита, прицелившегося в Алексея. — Я умоляю тебя, не…

— Ах ты, сука! — прорычал тот и, одним легким движением отстранив девушку, почти не глядя выстрелил в набегающих на него парней.

Смолинцев глухо вскрикнул и, упав на колени, покатился по льду, за ним сначала каплями, потом пятнами, а затем и непрерывной багровой дорожкой стелился кровавый лед.

Но уже через секунду Савичев настиг бандита и, рыча от гнева и ненависти, вцепился в глотку. Вероятно, желание расплатиться за раненого Смолинцева вытеснило все прочие стремления — даже стремление спасти собственную жизнь.

Оружие, звеня, покатилось по льду, и два переплетшихся тела рухнули возле согнувшегося от невыносимой боли Смолинцева. Над ними, в отчаянии заломив руки, стояла Наташа.

Савичев был куда сильнее и мобильнее бандита, поэтому уже через три секунды тот хрипел, выпучив глаза, пытаясь разомкнуть на собственном горле стальные пальцы хоккеиста.

Девушка схватила Алексея за плечи и попыталась оттащить от Олега, но Савичев только взмахнул рукой — и та, отлетев, покатилась по льду, пачкая пальто в крови Смолинцева.

— А ну, отпусти его, падла, — прозвучал над Савичевым грубый голос одного из братков с автоматами, и дуло с силой ткнулось в Алексея.

— Успели, суки… — прохрипел хоккеист, отпуская шею предводителя бандитов.

— Не стрелять! — сдавленно выдохнул тот, поднимаясь из-под Савичева. — Ворон велел, чтоб с его головы и волоска не упало. Он стоит миллионы баксов!

— Ах, вот оно что, — прошептал Савичев. — Теперь ясно…

— Ас этим что?.. — спросил бандит, указывая на пытающегося встать Смолинцева.

— Не стрелять!.. — взревел Олег внезапно, но два негромких хлопка уже прозвучали, и Смолинцев, конвульсивно вздрогнув всем телом, упал ничком на бок и затих.

— Чьмо паращное, лощара паганый! — выговорил Тахир, опуская пистолет, и опять со стоном согнулся в три погибели, схватившись за живот.

— Макс!.. — хотел было крикнуть Савичев, но только булькающее хриплое клокотание вырвалось из груди хоккеиста.

— Идем! — коротко произнес Олег. — А ты, Нагиев, — повернулся он к кавказцу, — будешь сам разруливать с Вороном насчет вот этого… — Он ткнул пальцем в тело Смолинцева.

Наташа, неподвижно стоявшая у бортика, подошла к Олегу и тихо произнесла:

— Сначала охранник, потом Максим… Ты же обещал, что это…

— А кто тебя просил звать и Смолинцева? — перебил тот.

— Я думала…

— Раньше надо было думать! — грубо оборвал Олег.

Наташа взглянула на него:

— Мне жаль, Олежка, — произнесла она, — мне жаль, что у меня есть такой брат, как ты.

Я ненавижу тебя…

Огромный джип уже затемно въехал во двор одного из новых домов в центре города. В нем была заселена едва ли не десятая часть квартир, и потому на весь темный массив дома приходилось не более двух десятков освещенных окон.

— Есип, Карась, выводите его, — скомандовал Олег Башков, — да поосторожнее, здоровый, черт…

Амбалы ухватили Савичева и довольно нелюбезно выволокли из салона джипа, пристукнув по пути массивной дверью.

— Я не пойду с вами, — сказала Наташа.

— Чего?

— Я не пойду с вами. Можешь меня пристрелить, Олег, ты на это вполне способен.

— Тахир, будь добр, прихвати ее с собой, — улыбаясь, произнес Олег.

Квартира была большая. Каждая комната — всего их было пять — была обставлена роскошной мебелью, отделана шелком, мрамором и зеркалами. В холле в низком кресле сидел бритый охранник и пил через трубочку коктейль.