— Нет, не понимаю. И что ты нашел в этой старой кляче? — Она заплакала.
— Ненавижу тебя, Пол.
— Слушай, детка, тебе еще только семнадцать, у тебя будет много парней. Ты быстро забудешь меня. Просто мы не…
— Что мы? — сердито спросила она. — Ненавижу тебя!
Пожав плечами, он вернулся в комнату. Линда беседовала с толстяком.
— Хочешь уйти? — спросил ее Пол.
— Нет.
Глаза женщины блестели. Она сильно опьянела.
— Бруно собирается обучить меня новому танцу.
— Бруно найдет себе другую девушку. Я научу тебя всему, чему ты захочешь научиться.
Бросив на Бруно предостерегающий взгляд, Пол повел Линду в другую комнату, где продолжались танцы, и крепко прижал женщину к себе.
— Я хочу лечь с тобой в постель, — прошептал он.
— Я тоже этого хочу, — шепотом отозвалась она. — То есть не хочу, но это было бы приятно, я… О Боже, мне нужен свежий воздух.
Он снова поцеловал ее. На этот раз она ответила на его поцелуй; их губы дарили друг другу наслаждение. Пол и Линда замерли среди танцующих пар, оказавшись в своем собственном маленьком мирке. Его язык изучал ее рот, и Линду вдруг охватило острое желание. Пол крепко прижал ее к себе и потом отпустил.
— Подожди здесь, — сказал он. — Я принесу твое пальто.
Она терпеливо ждала; от выпитого у нее шумело в голове. Мысли прыгали, голова кружилась. Линде хотелось снова обрести покой в объятиях Пола.
В холле что-то происходило, и Линда направилась туда. Двое парней подрались. Одним оказался толстяк Бруно, другим — индеец, игравший на банджо. Они с бранью катались по полу. Никто их не разнимал.
— Почему они дерутся? — спросила Линда стоявшую рядом с ней девушку.
— Дорогая, Бруно всегда должен с кем-то подраться, — объяснила та. — Иначе он не был бы Бруно.
У индейца хлынула кровь из носа. Линду внезапно затошнило. Она пробралась к двери и вышла из дома. Прохладный воздух слегка отрезвил ее. Линда села в свой «мини».
Наконец появился Пол.
— Я забеспокоился, решив, что ты бросила меня.
Сев в машину, он обнял Линду. Она отстранилась от него.
— В чем дело? — спросил Пол.
— Я ужасно себя чувствую. Похоже, меня вытошнит.
— Тогда вернемся в дом, я отведу тебя на второй этаж в ванную.
— Нет, я не хочу возвращаться.
— Тебе сейчас будет лучше.
Он снова обнял ее, и на этот раз она не отодвинулась. Он поцеловал Линду, лаская руками тело женщины.
Ее охватила слабость, голова у Линды кружилась; она закрыла глаза. Линда чувствовала, что Пол касается ее, целует, но все это происходило словно не с ней, а с другой женщиной.
Внезапно от отпустил ее и завел мотор. Линде показалось, что они ехали целую вечность, хотя на самом деле поездка была недолгой. Пол помог Линде выйти из машины; они поднялись по лестнице; оказавшись в комнате, он подтолкнул Линду к кровати.
Она не сопротивлялась, когда он расстегивал «молнию» на ее платье и снимал его, потому что она не верила, что это происходит в действительности.
Он медленно поцеловал ее. Линде было удобно лежать на мягкой кровати. Прикосновение его сильных горячих рук взволновало женщину. Он повернул ее на живот, и она почувствовала, что он расстегивает бюстгальтер.
— Я не здесь, — прошептала она. — Я на другой планете. Я очень пьяна, ты не должен этим пользоваться…
Линда засмеялась.
Он принялся целовать ее спину, и внезапно Линду захватила неуправляемая, безграничная страсть.
— Я люблю тебя, — произнес кто-то из них.
— Я люблю тебя, — отозвался второй. Как приятно быть желанным!
Линда проснулась в пять утра. Она открыла глаза и не поверила им. Ее мучила жажда. Веки были тяжелыми, лицо горело. Осмотревшись по сторонам, она увидела, что находится в маленькой неприбранной комнате; спящий Пол растянулся на кровати.
Она медленно поднялась, поискала, что можно набросить на себя. Линде казалось, что ее голова расколется, если она сделает резкое движение. Линда осторожно стянула простыню с постели, завернулась в нее и встала.
Пол не пошевелился, когда она добралась до двери и оказалась в небольшом коридоре, заваленном хламом. Линда отыскала тесную холодную ванную со следами ржавчины. Зажгла лампу без плафона. Когда Линда пустила воду, большой черный паук побежал по раковине. Женщина едва не закричала.
Она быстро выпила четыре пригоршни воды, слабо отдававшей вкусом зубной пасты. Косметика размазалась по ее лицу, волосы спутались. «Я выгляжу так, словно мой дом действительно здесь», — испуганно подумала Линда.
Она вернулась в спальню и занялась поисками своей одежды. Найдя ее, быстро оделась. Бросила долгий взгляд на крепко спящего Пола. Нашла свое пальто и покинула квартиру.
На улице было холодно и тихо. Мотор долго чихал, она решила, что он не заведется. Наконец, двигатель заработал, и Линда поехала домой по безлюдным улицам.
Она бесшумно вошла в дом и сразу отправилась в спальню. Там все казалось чистым и новым. Приняв горячую ванну, она упала в постель и задумалась. Линда испытывала чувство вины и сердилась на себя за происшедшее. Да, она была пьяна, но могло ли это служить оправданием? Она никогда не представляла себя в роли неверной жены, и ей было непросто принять то, что случилось.
Что бы сказал Дэвид, если бы узнал? Почему ее первая мысль — о Дэвиде? Она наконец заснула с сознанием того, что утром ей предстоит нелегкая встреча с ним.
Она ворочалась во сне. Ночь была длинной, насыщенной.
5
В восемь утра Дэвид покинул турецкие бани бодрым и свежим. Он подумал, не позвонить ли Клаудии, но все же решил выждать день и посмотреть, не позвонит ли она сама.
Запарковав автомобиль, Дэвид купил утреннюю газету и отправился по Парк-лейн к отелю «Гроверон-хаус», где собирался позавтракать перед возвращением домой.
Заказав ветчину, яйца, тост и кофе, он откинулся на спинку кресла с намерением пролистать газеты. Его взгляд тотчас упал на фотографию, занимавшую половину первой полосы «Дейли миррор», которая вышла под шапкой «Снова беспорядки на Трафальгарской площади». На снимке была изображена рассерженная толпа, окружившая двух полицейских, которые тащили с проезжей части женщину. Ее юбка задралась до трусиков. Волосы закрывали лицо, и одна туфля должна была вот-вот соскочить с ноги. Впечатляющая картина!
Полная простоватая официантка принесла завтрак и заглянула через плечо Дэвида в газету.
— Ну и видок у дамочки, — пробормотала она. — Пора положить конец этим безобразиям. Бездельники, вот кто они такие. Этим болтунам место в тюрьме.
