Хантли…
В результате недавнего ночного происшествия это имя ассоциировалось у него с новыми образами, точнее, он увидел Хантли совершенно в новом свете. У него в сознании запечатлелись картины, как толпа любопытных зрителей врывается в его комнату в таверне «Приют лодыря», как граф Пембурн наносит ему неожиданный удар… Как красивая, откровенная и невероятно возбуждающая женщина воспламенила его кровь, а потом оказалось, что она — Аврора Хантли.
Это приключение, начинавшееся как очаровательна развлечение, распалось, словно ночной кошмар, о котором следовало забыть.
Кроме того, Джулиана не могли не волновать воспоминания о том, как на лице Авроры появилось выражение потрясения и огорчения, когда ее брат назвал ей имя человека, в чьи руки она попала. Как она повернулась и посмотрела на него, хотя в ее взгляде и не было ни ненависти, ни осуждения. В нем была только растерянность, словно она никак не могла понять, как это все произошло. Ее ясные бирюзовые глаза нашли лицо Джулиана и задержались на его губах. В этом откровенном пристальном взгляде он увидел, как Аврора борется со своими чувствами, Джулиан увидел это так же ясно, как если бы она громко спросила: «Почему я не знала, кто он такой?» Почему ее замысел, который Аврора разработала просто для того чтобы избавить себя от нежелательной помолвки, превратился в самый громкий скандал в ее жизни и нанес вред и только ей, но и всей семье Хантли? И что хуже всего, как она могла наслаждаться, проводя время в объятиях Джулиана Бенкрофта.
И он ничего не мог с этим поделать. Никакие извинения не могли возместить причиненный ущерб. Даже тысячи откровенных признаний, что ничего не случилось и ни Джулиан, ни Аврора ничего не знали друг о друге, не восстановят ее потерянную честь. Во всяком случае, ее брат ничего не будет слушать. После того как он ударил Джулиана, Пембурн схватил Аврору за руку и тут же увез ее из таверны. Джулиан тоже вскоре последовал за ними, не имея никакого желания еще больше разжигать страсти, отвечая на бесконечные вопросы старых вдов или на сальные подначки моряков.
Но все равно он чувствовал себя виноватым. Аврора пришла в таверну, чтобы избавиться от помолвки, готовая пожертвовать ради этого своей репутацией. В итоге это ей, несомненно, удалось. Разумеется, жених, кем бы ни был этот «ох какой достойный» виконт, должен отказаться от своих намерений сразу же, как только узнает о скандальном поведении будущей жены. Да, Аврора получила то, чего добивалась.
Но какой ценой ей это досталось!
— Простите, сэр. — Тайер, старый дворецкий Морленда, постучал в дверь библиотеки, прервав размышления Джулиана — Вы велели мне сообщить вам, когда прибудет мистер Камден. Он здесь и ждет вас. Мне пригласить его?
Джулиан медленно повернулся, он прекрасно знал своего дворецкого и удивился бы, если бы тот когда-нибудь изменил выражение лица или чуть склонил голову.
— Да, Тайер, проси.
— Слушаю, сэр.
Тайер исчез, потом быстро вернулся с высоким пожилым человеком, который держал в руках толстый портфель.
— Джентльменам что-нибудь угодно? — спросил дворецкий.
— Нет. Здесь уже все есть, Тайер.
— Слушаю, сэр. — И дворецкий вышел, закрыв за собой дверь.
Пожилой джентльмен откинул седую голову, с интересом рассматривая Джулиана.
— Здравствуйте, Джулиан, — произнес он наконец. — Мне стало легче, когда я узнал о вашем возвращении. И не только в Англию, но и в Морленд. С того времени как я последний раз видел вас в этих стенах, прошли годы.
Джулиан бросил на адвоката своей семьи хитрый взгляд:
— Не слишком привыкайте к этому, Генри, я не собираюсь здесь оставаться. После окончания сегодняшнего дела мы возобновим нашу традицию — встречаться у вас в офисе.
— Когда вы будете в Англии, — уточнил Камден.
— Да, когда я буду в Англии, — согласился Джулиан, указывая на диван. — Садитесь. Что вам налить?
— Было бы хорошо, если бы вы налили мне того же напитка, который пьете сами. — Камден присел на диван и проследил, как Джулиан наливает во второй бокал солидную порцию бренди. — Вы вчера прибыли в Девоншир?
— Да. Не прошло и часа, как я уехал с Мальты, получив ваше послание. Благодарю вас за то, что так быстро уведомили меня.
— Если бы я знал точно, где вы находитесь, то, наверное, смог бы известить вас скорее, дав, тем самым больше времени, чтобы прибыть домой на похороны. А так я мог только догадываться о вашем местопребывании по вашим последним письмам.
Джулиан чопорно передал Камдену его кубок.
— Поверьте, что мое присутствие на похоронах не так уж и важно. А относительно моих приключений скажу, что никогда не знаю наперед, где я окажусь в скором времени. Поверьте мне, Генри, вы лучше, чем кто-либо, осведомлены о месте моего пребывания. В половине случаев даже лучше меня самого.
— Вы хорошо выглядите, — заметил адвокат. — Так же, как и вы. Надеюсь, ваше дело, как всегда, процветает?
— Да благодарю вас, не могу пожаловаться. А как у вас? Что вы скажете по поводу ваших последних… приключений?
Джулиан еле заметно улыбнулся;
— Я же не пират, Генри. Все мои деловые операции полностью законны, даже если и не традиционны. В любом случае вам не следует бояться упоминать о них. И чтобы до конца ответить на ваш вопрос, скажу, что мои приключения были довольно выгодными.
— Хорошо. Наверное, в моих бухгалтерских книгах скоро отразится этот факт.
— Конечно, так и будет.
Пожилой адвокат застенчиво прокашлялся, очевидно, с трудом подбирая нужные слова.
— Вернемся все-таки к тому событию, из-за которого вы вернулись в Морленд. Я бы чувствовал себя не в своей тарелке, если бы не высказал вам моих соболезнований по поводу кончины вашего отца, как бы парадоксально это ни звучало. Ведь я лучше других знаю о пропасти, разделявшей вас обоих. Но все равно Лоуренс был вашим отцом. Поэтому, имеет это какой-нибудь смысл или нет, я буду молиться вместе с вами.
Джулиан провел пальцем по ободку своего бокала.
— Вы всегда были невероятно любезным человеком, Генри, не говоря уже о вашей скромности и честности. Но почему, черт возьми, вы стали работать на моего отца этого я никогда не мог понять. Тем не менее спасибо вам за сердечные слова.
— Моя семья вела дела вашей семьи в течение почти семидесяти пяти лет, Джулиан. Сначала их вел мой дед, а потом до меня ими занимался мой отец. Поэтому я никогда не сомневался, стоит ли мне продолжать эту традицию. Однако я не отрицаю, что по некоторым вопросам мое мнение сильно отличалось от мнения вашего отца. Особенно это касается отношения к семейству Хантли: у Лоуренса было просто навязчивое желание отомстить им. Тем не менее я, как мог, продолжал скрупулезно честно вести его дела. Хотя, — добавил Камден, бросив на Джулиана многозначительный взгляд, — и не отступал от своих принципов, приспосабливаясь к нему, даже если он и просил об этом.
