Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
Две девушки, весело пившие до этого шампанское, покинули столик и плавно двигались в такт музыки на танцевальной площадке. Платье одной из них отличалось вызывающей экстравагантностью. Это с необычайной силой взволновало обладателя клетчатого пиджака.
Уже значительно более уверенной, чем несколько минут назад, походкой он направился к ним и, не обращая внимания на протесты девушек, предпринял пару смелых попыток схватить за интимные места обеих сразу. Ситуация грозила быстро перейти в нештатную, разрешать которые я и была приглашена.
«Клетчатый пиджак» всем своим видом показывал искреннее недоумение по поводу явного неприятия его персоны ни одной из двух молодых особ. Видимо, сам себе он рисовался чрезвычайно галантным и неотразимым кавалером.
Бесшумно и плавно я возникла из темно-зеленой тени сзади «клетчатого пиджака». Моя левая рука мягким движением обняла его талию. Правая же ладонь уверенным движением собственника легла на правый плечевой сустав спереди. Несильным, но твердым движением я слегка развернула принявшего избыток коньяка кавалера к себе так, чтобы наши глаза встретились. Именно по глазам я рассчитывала определить способ дальнейших действий.
Я предполагала, что «пиджак», обиженный недвусмысленно показанными признаками неуважения к его мужскому достоинству, обрадуется возможности общения с другой, «умной, а потому ценящей его девушкой» в моем лице. Тогда я плавно и без какого-либо шума выпроводила бы его сначала из зала, а затем и из ресторана. Однако белая грудь девушки по-прежнему дразняще выглядывала в вырезе платья. Данный факт, видимо, так вскружил голову этому охотнику за женскими прелестями, что он проявил упрямство, достойное своенравного, нагруженного сверх всякой меры осла. Он открыл рот, чтобы ответить мне какой-нибудь грубой гадостью, но я опередила его.
— Милый мой, — произнесла я сладким голосом законной супруги, поймавшей своего благоверного на попытке к супружеской неверности. — Тебя, как дитя малое, даже на секунду оставить нельзя.
В последнюю фразу я добавила недвусмысленные нотки стервозности, показывая, что при малейшей попытке возражать мое превращение в злобную фурию станет неизбежным, как сход снежной лавины с горного склона от неосторожного крика. Со стороны мы оба должны были выглядеть обычной супружеской парой, в которой муж в состоянии подпития принялся ухлестывать за молоденькими девочками, совсем забыв, что его дражайшая половина находится тут неподалеку.
Но обладатель клетчатого пиджака, естественно, никоим образом не был посвящен в отведенную мною для него роль и потому предпринял попытку отмахнуться от меня, как от назойливой мухи. В ответ на его действия моя улыбка стала только шире, а его кисть не без моей помощи неестественно вывернулась за спиной. Рот «пиджака» беззвучно раскрылся и вместо грязного и, по-видимому, изобретательного ругательства очень тихо издал какой-то неопределенный звук. Несмотря на неизбежное после приема алкоголя снижение болевой чувствительности, аргумент в виде вывернутой кисти подействовал безотказно.
Теперь мне оставалось лишь направлять его движение в нужную сторону, иногда для убедительности натягивая связки лучезапястного сустава.
— Простите, девочки, — сказала я танцующим любительницам чрезмерно открытых платьев.
При этом я решительно развернула «клетчатый пиджак» в сторону выхода. В ответ на мои слова и наши совместные маневры с танцевальной площадки донесся короткий смешок вперемешку с презрительным фырканьем. Мои манипуляции с кистью не были видны публике, а потому мой подопечный выглядел одним из тех несчастных, которые случайно были пойманы женами за неблаговидным занятием. Причем от неожиданности дар речи на какое-то время у него совершенно потерялся.
Не привлекая излишнего внимания, мы, плотно прижавшись друг к другу, вышли в вестибюль. Дверь негромко закрылась за нами. Мы предстали перед строгим вопросительным взглядом Василия, прервавшего пустую болтовню с гардеробщицей. Я слегка кивнула ему, давая понять, что наступает время его работы, и ослабила захват. «Пиджак» уже приготовился возмущенно заорать, но к этому моменту Василий вновь почувствовал себя майором советской милиции, от чего на лице обозначились скулы, взгляд отупел, а сдвинутые брови недвусмысленно заговорили о необычайной серьезности намерений. Его широкие ладони немедленно сгребли «пиджака» в охапку.
— Пытался помешать культурно отдыхать двум девушкам, — кратко прокомментировала я причины своего появления.
Василий понимающе кивнул и улыбнулся «пиджаку» не обещавшей ничего хорошего улыбкой.
— Да, — добавила я, отойдя к зеркалу и с безучастным видом поправляя волосы, — по-моему, он еще не заплатил.
Василий издал звук, напоминавший что-то среднее между рыканьем и хрюканьем, и его ладонь полезла «пиджаку» в карман. Затем Василий разжал свои медвежьи объятия и энергично вытолкнул клиента на улицу. Тот слабо пытался что-то возразить, но в ответ получил только не очень сильный, но, как я могла догадаться, довольно чувствительный пинок коленом под зад.
— Моя милиция меня бережет, — продекламировала я про себя всплывшие из дальних закоулков памяти строчки.
Обстановка в зале за время моего отсутствия оставалась спокойной. Я прошла в подсобку. По разыгранному мною сценарию я должна была увести якобы загулявшего мужа домой и, соответственно, уйти сама. Поэтому я быстро поменяла блузку, причесала волосы на новый манер и отправилась на свой пост за угловым столиком.
Конечно, в скандинавских барах, по модели которых я работала, постоянные посетители знают своего «работника в зале» в лицо. Но я решила, что в моем случае излишняя известность мне может повредить и поэтому слегка поменяла внешность так, чтобы не быть сразу узнанной в зеленом полумраке зала. Вообще умение гримироваться и выдавать себя за других людей было моим коньком. В этом мастерстве я достигла больших высот, за что в Ворошиловке даже имела прозвище «Женька-хамелеон».
Искусство гримироваться, изменять походку, голос, манеру говорить было моим любимым предметом. И эти навыки являлись очень существенным подспорьем в нынешней работе. И я при необходимости всегда успешно пользовалась ими. Сейчас мне не надо было кардинально, до полной неузнаваемости изменять внешность. Но принять элементарные меры предосторожности я посчитала нужным.
При выходе из отведенной мне комнаты я столкнулась с Аликом. Он сначала рассеянно посмотрел на меня несколько отрешенным взглядом, но потом неожиданно опомнился.
— Вы откуда? Что здесь делаете? — удивленно спросил он.
— Работаю здесь. По вашему же приглашению, — посмотрела я ему прямо в глаза. — Кстати, один товарищ уже выпровожен за попытку возмущения общественного спокойствия. Деньги за коньяк изъял Василий. Советую проверить поступление их в кассу.
— Женя?! Это вы?
— Разумеется.
Затем я пошла в зал, сопровождаемая молчаливым, восхищенным взглядом Алика. Впрочем, остаток этого вечера прошел совершенно спокойно, и моя маскировка оказалась невостребованной.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
