На пастбище, недалеко от построек, находился небольшой холм — самая высокая точка фермы. Снежок объявил, что этот холм — идеальное место для постройки ветряной мельницы, которую можно будет заставить вращать вал динамо-машины, чтобы дать ферме электрический ток. Тогда можно будет осветить стойла и согреть их зимой, установить циркулярную пилу, корморезку, молотилку и электродоилку. Ни о чем подобном животные не слыхивали — ведь это была старомодная ферма, очень примитивно оборудованная — и с удивлением слушали рассказы Снежка, который рисовал удивительные картины освобожденного труда. Фантастические машины, выполняющие всю тяжелую работу, в то время как животные неторопливо щиплют травку на пастбищах, повышают культурный уровень в чтениях и беседах…
За несколько недель Снежок детально разработал план постройки мельницы. Всё, что касалось машин и механизмов, Снежок выяснил, изучив три книги, принадлежавшие некогда Джонсу; «Тысяча вещей, полезных для дома», «Каждый может стать каменщиком», «Электротехника для начинающих». Занимался Снежок в сарае, где раньше стоял инкубатор и где был ровный пол, на котором было удобно чертить планы. Снежок просиживал там часами. Заложив камешком раскрытую книгу, зажав в копытце кусок мела, он быстро перебегал из конца в конец сарая, добавляя к чертежу одну-две линии, повизгивая от волнения. Чертеж постепенно усложнялся, отображая всё более запутанное переплетение блоков, шестерен, осей, покрыл половину пола и воспринимался остальными животными как нечто, хоть и непонятное, но чрезвычайно внушительное. Всем хотелось взглянуть на работу Снежка. Хотя бы раз в день приходили даже утки и куры, стараясь при осмотре чертежа не наступать на линии и круги. в стороне держался один Наполеон. С самого начала он объявил себя противником ветряной мельницы. Однажды он неожиданно явился, чтобы посмотреть план постройки. Тяжко ступая, он ходил по сараю, внимательно разглядывал все детали плана, раз или два фыркнул, постоял немного в стороне, поглядывая на чертеж искоса, а потом внезапно поднял ногу, полил чертежи и вышел вон, не проронив ни слова.
По вопросу о ветряной мельнице вся ферма разбилась на два лагеря. Снежок не отрицал, что постройка её будет нелегка. Придется таскать камень и класть из него стены, строить крылья. Надо будет доставать динамо, провода (как и где — Снежок не говорил). Он утверждал, что постройку можно закончить в один год. После чего, объявил он, труд будет раскрепощен, и рабочая неделя сократится вдвое. Наполеон же твердил, что в настоящий момент главное — увеличить производство продуктов питания, а если они потратят время на ветряную мельницу, то перемрут с голоду. Животные разбились на две группировки. «За Снежка и трехдневную рабочую неделю» — провозгласила одна. «За Наполеона и полные ясли» — призывала другая. Бенджамин был единственным, не примкнувшим ни к одной из фракций. Он отказывался поверить как в то, что будет больше пищи, так и в то, что мельница облегчит труд.
«Будет ли мельница, не будет ли её, — говорил он, — жизнь всё равно останется такой же». (Он подразумевал, конечно, — «такой же паршивой»).
Кроме споров о мельнице была ещё проблема обороны. Не вызывало сомнений, что, несмотря на поражение в Битве при Коровнике, люди могут решиться на новую попытку захватить ферму и восстановить власть Джонса. Оснований для новой попытки у людей было более чем достаточно, ибо после того, как слухи о поражении распространились по округе, животные на соседних фермах стали беспокойнее. В отношении планов обороны, как и во всем остальном, Снежок и Наполеон противоречили друг другу. По мнению Наполеона следовало приобрести огнестрельное оружие и научиться им владеть. Снежок же предлагал рассылать всё большее число голубей, чтобы бунтовать животных на других фермах. Первый утверждал, что, не имея средств защиты, они не смогут обороняться, а второй доказывал, что, если восстание произойдет повсюду, потребность в обороне не возникнет. Животные слушали сначала выступления Наполеона, затем речь Снежка — и не могли решить, кто прав; по сути дела они всегда соглашались с тем, кто говорил в данный момент.
Пришел, наконец, день, когда все планы Снежка были закончены. В ближайшее воскресение на Совещании голосование должно было решить — приступать ли к работам по возведению мельницы. Когда животные собрались в большом амбаре, встал Снежок и, прерываемый время от времени блеянием овец, изложил доводы за строительство мельницы. Затем для ответной речи встал Наполеон. Он очень тихо сказал, что затея с мельницей — ерунда, что он рекомендует всем не голосовать за неё, — и быстро сел, говорил он всего секунд тридцать, и, казалось, ему было вполне безразлично впечатление, которое он произвел. Тогда вскочил Снежок и, перекрикивая овец, которые снова начали блеять, пустился в страстную защиту проекта. Животные были прежде разделены почти поровну «за» и «против», но красноречие Снежка покорило всех. В сверкающей речи он нарисовал картину процветания Фермы Животных, избавленных от унизительного тяжкого труда. Воображение его оставило далеко позади пустяки вроде кормодробилки и свеклорезки. Он говорил о том, как электричество будет двигать молотилки, плуги, грабли, косилки, вязалки, веялки; как в каждом стойле будет свой свет, горячая и холодная вода, электропечь. Когда он кончил, сомнения в исходе голосования не осталось. Но как раз в этот момент встал Наполеон и, бросив на Снежка странный косой взгляд, испустил высокий визг, какого никто не слыхал от него раньше.
В ответ снаружи донеслись звуки ужасного лая, и девять огромных псов в ошейниках, усеянных медными бляхами, ворвались в амбар. Они кинулись прямо к Снежку, который соскочил со своего места в то самое мгновение, когда челюсти собак почти сомкнулись на нём. Изумленные и испуганные до немоты, все столпились у дверей, следя за погоней. Снежок мчался через пастбище по направлению к дороге. Бежал он так, как это умеют делать лишь свиньи, и всё же собаки настигали его. Вдруг он поскользнулся, казалось, он уже схвачен. Но он успел вскочить и полетел ещё быстрее, а по пятам неслись собаки. Одна из них чуть не схватила его хвост, но Снежок увильнул, сделал последний рывок и в нескольких дюймах от носа собаки нырнул в дыру под изгородью и пропал из виду.
Перепуганные животные молча вернулись на свои места. Секунду спустя в амбар вбежали псы. Сначала никто не мог сообразить, откуда они вообще взялись. Вскоре всё выяснилось: это были те самые девять щенков, которых Наполеон отобрал у матерей и вырастил лично. Ещё не вполне взрослые, но уже громадные псы выглядели свирепыми, как волки. Они держались вплотную к Наполеону. Было замечено, что, глядя на него, они виляли хвостами точно так же, как делали это когда-то другие собаки перед м-ром Джонсом.
Наполеон, сопровождаемый псами, поднялся на возвышение в конце амбара, откуда Майор некогда произнес свою знаменитую речь. Он объявил, что отныне и в дальнейшем воскресные Совещания проводиться не будут, так как это пустая трата времени. В будущем все вопросы будут рассматриваться особым Комитетом свиней под его, Наполеона, председательством. Заседания Комитета будут закрытыми, и принятые решения будут сообщены всем позднее. Остальные животные должны, тем не менее, собираться каждое воскресение поутру, чтобы присутствовать при подъёме флага, пропеть «Звери Англии» и получить распоряжения на предстоящую неделю; дебатироваться эти распоряжения не будут.
